Будапештский нуар - читать онлайн книгу. Автор: Вилмош Кондор

Когда кофейню «Балатон» наконец-то открыли после длительного ремонта, кофе стали подавать сразу с сахаром, если гости не успевали предупредить об обратном. Гордон постоянно об этом забывал, как, собственно, и сейчас. Поэтому он махнул рукой, выпил черный кофе с сахаром, сложил газету «Пештский дневник», встал из-за стола, расплатился, поднял воротник и вышел на проспект Ракоци. Затем посмотрел в направлении площади Луизы Блахи, увидел вдалеке неоновые огни редакции, достал сигарету и закурил.

Неподалеку взволнованно горланил мальчишка-газетчик. Прохожие выхватывали вечернюю прессу у него из рук, а полученные монетки оттягивали его карманы все ниже и ниже.

Гордон направился к мосту Елизаветы. По пути он быстро оглядывал витрины, едва обращал внимание на сигналящие автомобили. То и дело к нему приставали оборванцы, пытаясь втюхать шелковые чулки, а девушки липли с обещаниями доставить незабываемое удовольствие. Но Гордон шел не останавливаясь. Он выкинул окурок, взглянул на часы – если поспешит, еще успеет на площадь Франца Иосифа. Гордон, конечно, мог бы сесть на автобус, но он, сам того не подозревая, любил вечернюю суету и всеобщее оживление.

В начале кольцевого проспекта Карла во все горло орал другой мальчишка. Гордон удивлялся, как они еще не охрипнут. На секунду он задумался, не пьют ли они сырые яйца, прям как оперные певцы, но тут же отогнал от себя эту мысль. Любопытно, конечно, но не настолько, чтобы спрашивать, хотя случай подворачивался, и не раз.

– Гёмбёш умер! Умер премьер-министр! Тело доставят из Германии на поезде! Гёмбёш умер! Правительство провело кризисное заседание! – кричал розовощекий мальчишка лет четырнадцати в шапке набекрень.

– Газета «Эшт»! Гёмбёш умер! – продолжал вопить мальчик, а увидев Гордона, бросился размахивать перед ним газетой: – Самые свежие новости от «Эшт». Умер премьер-министр! Уважаемый господин, возьмите газетку. ^[1]

Гордон только покачал головой.

– Спасибо, дружок, не надо. Знаю, что премьер-министр умер, – произнес он и прошел мимо. «Я сам пишу эти новости, – добавил мужчина про себя, – если уж новости позволяют себя писать».

За площадью Аппони Гордон резко свернул направо, на улицу Варошхаз, сравнительная тишина и спокойствие которой показались ему очень кстати. Никаких подвижек в деле Роны… А дело ни на минуту не выходило из головы. Невозможно было поверить, что обвинения против этого человека справедливы. Сутки напролет Гордон работал над делом, говорил или, по крайней мере, пытался говорить о нем со всеми, кто мог хоть как-то быть связан с Роной, но каждый раз оказывался в тупике.

Он пересек безлюдную, мокрую от дождя площадь Елизаветы, а когда свернул на проспект Иштвана Тисы, ледяной ветер с Дуная чуть не сорвал с него шляпу. Непривычный октябрьский холодок заставил Гордона поежиться. Утром казалось, что будет теплее, поэтому ни шарфа, ни перчаток он с собой не взял, а за неимением теплого пальто, как мог, закутался в реглан.

Перед зданием Главного управления полиции стоял постовой. Он кивнул, увидев Гордона, который уже привык заходить в здание по адресу улица Зрини, дом 4 через новый, предназначенный для детективов вход. Жигмонда Гордона знали все дежурные офицеры без исключения, так что вход в управление для него был свободный. В этот вечер на смене был молодой человек, который по непонятной причине всегда приветствовал его чрезмерно почтительно.

– Добрый вечер, господин репортер! – поздоровался парень, Гордон лишь кивнул в ответ, и уже направился к лестнице, но дежурный его снова окликнул:

– Если вы ищете инспектора уголовно-сыскной группы господина Геллерта, должен вам сообщить, что в настоящий момент его нет на месте. Он срочно отбыл на совещание.

– Ничего страшного, приятель, подожду в кабинете. – Гордон положил руку на перила, но молодой человек не собирался его отпускать.

– Ведь премьер-министр Гёмбёш умер… – Дежурный хотел было продолжить, но вовремя опомнился: – Но, конечно, вы уже имеете честь это знать.

– Знаю, приятель, – ответил Гордон и поторопился на третий этаж.

Оказавшись в коридоре, он повернул направо, остановился у последней двери слева. Постучался. А вдруг!.. Ответа не последовало. Тогда Жигмонд приоткрыл дверь кабинета Владимира Геллерта. Кабинет ведущего инспектора уголовно-сыскной группы оказался пуст, и лишь одинокая настольная лампа освещала комнату. Гордон прикрыл за собой дверь и подошел к окну. Геллерт пользовался особыми привилегиями: окна его кабинета выходили на Дунай, чего был удостоен далеко не каждый. Гордон закурил, выглянул в окно и увидел подсвеченный Цепной мост, Будайскую крепость, плывущие по Дунаю кораблики, пришвартованные катера, плетущиеся со скоростью черепахи буксирные суда.

Гордон потушил сигарету и уселся в одно из двух кресел напротив письменного стола. Достал записную книжку, чтобы пробежаться по вопросам, которые хотел уточнить у Геллерта. Еще в понедельник, когда они разговаривали по телефону, он попросил помощи в получении доступа к некоторой информации, связанной с Роной. По сути, Гордон уже ничем не мог помочь, так как слушание по делу Эрнё Роны началось еще в первой половине дня, но, несмотря на это, он считал своим долгом раскрыть дело услужливого детектива.

В городе развелось множество валютных спекулянтов, пытавшихся получить прибыль от изменения валютного курса, частенько им даже удавалось сорвать большой куш. Шайка выбрала самый простой способ: люди Иштвана Сёрчеи выдавали себя за детективов, а затем попросту изымали деньги у спекулянтов. Однажды биржевой маклер Арнольд Бонди заглянул в офис Роны и пожаловался, что его обчистили на пять тысяч пенгё. Рона собаку съел на делах о мошенниках и карточных жуликах, так что сразу достал фотографию мужчины по имени Дюла Грос, которого они с коллегами уже некоторое время выслеживали как раз в связи c делами псевдодетективов. Только вот Бонди преступника не опознал. Тогда Рона предложил написать заявление, Бонди так и поступил, а потом пострадавший ^[2]принялся без устали надоедать следователю, пытаясь выяснить, как обстоят дела. И когда Рона сообщил, что дело еще на рассмотрении, Бонди вышел из офиса вне себя от ярости, а через пару дней составил у адвоката донос на Рону, согласно которому детектив принял от него сто пятьдесят пенгё для того, чтобы в обмен на эти деньги получить от псевдодетективов те самые пять тысяч. По этому делу объявили следствие, и как раз этим утром провели первое заседание.

Рона разве дурак – ради ста пятидесяти пенгё ставить на карту свою карьеру и пенсию? Дело нечисто, все отрицали виновность Роны. Только Бонди и его сообщники продолжали настаивать, что подкупили детектива. Владимир Геллерт был одним из руководителей пятой уголовно-сыскной группы. Рона же работал в четвертой группе по делам о воровстве, мошенничестве и тому подобным преступлениям. Они знали друг друга очень хорошо, но друзьями их назвать было сложно, тем не менее каждый из них всегда был готов оказать коллеге помощь. Так что Геллерт обязательно поможет Роне. Пусть даже просто подскажет, с чего начать поиски. А если нет, это тоже будет кое о чем говорить, возможно даже о чем-то большем.