Моя дорогая жена - читать онлайн книгу. Автор: Саманта Даунинг cтр.№ 28

А я тем временем вернусь к своей реальной жизни. За последние несколько недель я отменил слишком много уроков. Мой рабочий график теперь очень плотный; каждый день расписан по часам и минутам. А кроме этого мне приходится делать и другие дела – забирать детей после занятий, развозить их по спортивным секциям, бегать в магазин за недостающими продуктами. Мелкие хлопоты создают у меня иллюзию нормальной жизни. Благодаря им почти проходит даже нервное подергивание, одолевающее меня в последнее время. Если бы еще Миллисент не посматривала на меня так выжидающе и с таким множеством вопросов в своих зеленых глазах!

Ответы на них приходят в четверг вечером.

Мы с Миллисент сидим в клубе, на вечеринке по случаю ухода на пенсию кого-то из правления. Подобные вечеринки в клубе невероятно показушные, почти вульгарные. Столы ломятся от еды, вина в избытке, и все поздравляют друг друга с очередными успехами в рабочей и личной жизни.

Мы участвуем в них, потому что должны; налаживание деловых контактов – часть и моей работы, и работы Миллисент. Придя на эту вечеринку вместе, мы потом, по обычаю, разделяемся. Я направляюсь налево, она – направо. Мы кружим по залу, встречаемся в центре, снова разделяемся и кружим по залу и опять воссоединяемся у входа.

На Миллисент яркое желтое платье. Со своими рыжими волосами она походит в нем на ослепительный язык пламени. Жена постоянно передвигается в толпе, заговаривает то с одним, то с другим гостем, но ее желтый наряд ни на минуту не исчезает из моего поля зрения. И я постоянно ловлю на себе ее взгляды. Когда губы Миллисент шевелятся, я пытаюсь понять, что она говорит. Она ходит по залу с бокалом шампанского в руке, но не отпивает из него ни глоточка. Только этого никто не замечает.

Сегодня глаза моей жены сверкают светлее обычного – зеленью молодого листика под солнцем. Такими я их не видел давно. Вот эти глаза в очередной раз скашиваются на меня. Миллисент видит, что я на нее смотрю, и подмигивает мне.

Я выдыхаю и продолжаю налаживать свои деловые контакты.

Энди и Триста также здесь, с полными бокалами вина в руках. Энди поглаживает себя по животу и говорит, что ему нужно с ним что-то решать. Триста немногословна, но задерживает на мне взгляд дольше положенного, наверное, вспоминает наш разговор об Оуэне или какие-то отрывки из него.

Кекона тоже пришла на вечеринку с эскортом в виде молодого мужчины, которого она даже не удосуживается нам представить, зато обсуждает всех остальных гостей: кто выглядит хорошо, а кто не очень, кто уже не работает и кто ищет работу. Будучи одним из самых состоятельных членов клуба, Кекона может позволить себе говорить все, что ей хочется, и люди все равно будут ее принимать.

Мимо меня проходит с подносом клубная официантка Бет и предлагает мне выбрать напиток, сильный алабамский акцент придает ее голосу самоуверенной дерзости.

– Не сегодня, – мотаю я головой.

– Ладно, – говорит Бет.

Я подхожу к супругам Рейнхартам. Лиззи и Макс совсем недавно переселились в Хидден-Оукс. Моя жена продала им дом, и я уже успел с ними познакомиться: Макс играет в гольф, а Лиззи утверждает, что раньше играла в теннис и теперь подумывает заняться им снова. Ее мужу быстро надоедает разговор о спорте, и он переводит его на другую тему – маркетинг. Это его бизнес. Макс считает, что мог бы сделать много полезного для клуба Хидден-Оукса, хотя его официально об этом никто не просил.

Я устремляюсь дальше, наказав на прощание Лиззи позвонить мне, если она соберется снова играть в теннис. Лиззи обещает связаться со мной.

С Миллисент мы встречаемся на середине дистанции. Ее бокал все еще полон. Миллисент выливает половину шампанского в цветочный горшок.

– Ты как, нормально? – спрашивает она.

– Отлично.

– Тогда еще круг?

– Давай.

Мы опять разделяемся, и я обхожу другую часть зала, приветствуя всех, с кем еще не здоровался. Такое впечатление, будто я двигаюсь кругами, потому что по-другому не умею.

Оповещение населения производится до одиннадцатичасовых новостей. Я не знаю, кто первый обратил на него внимание, но я вижу, как люди начинают доставать свои телефоны. Слишком многие, чуть ли не все сразу.

Женщина рядом со мной шепчет:

– Это он.

Кто-то включает телеэкраны в баре. Перед нами всплывает Джош – на полпути к своему звездному часу. Сегодня вечером он не выглядит чересчур юным, возможно, из-за очков. Они у него новые.

– Я получил письмо чуть раньше на этой неделе. Посовещавшись и с полицией и с владельцем нашего канала, мы решили ради безопасности общества предать его содержание огласке.

Снимок письма высвечивается на экране. Мы все впиваемся в него глазами, внимательно читаем напечатанные слова, а репортер громко и отчетливо произносит их вслух. Когда Джош доходит до абзаца о женщине, которой предстоит исчезнуть в пятницу 13-го числа, из уст всех гостей вырывается дружный вздох. Я оглядываюсь по сторонам и нахожу ярко-желтое платье.

Миллисент смотрит на меня; на ее губах играет полуулыбка, одна бровь приподнята, словно задает мне вопрос.

Я молча подмигиваю жене.

* * *

– Бесподобно, – говорит она. – Ты бесподобный!

Миллисент лежит на кровати обнаженная, желтое платье валяется на кресле.

– Думаешь, теперь все поверят в возвращение Оуэна?

Я не сомневаюсь, что поверят. Просто хочу, чтобы это мне сказала моя жена.

– Конечно, поверят. Они уже поверили.

Я – тоже обнаженный – стою у изножья кровати и улыбаюсь так, словно захватил флаг.

Миллисент вытягивает вверх руки, вцепляется ими в изголовье.

Я падаю на кровать рядом с ней:

– Теперь они будут искать Оуэна.

– Да.

– И не станут больше никого подозревать.

Миллисент дотрагивается пальчиком до моего носа:

– Благодаря тебе.

– Да ладно…

– Это правда.

Я мотаю головой:

– Давай не будем злорадствовать.

– Завтра.

* * *

Последующие несколько дней проходят потрясающе. То, как Миллисент смотрит на меня, наполняет мое сердце счастьем. Я даже расправляю плечи.

Миллисент чувствует то же самое. На следующий день после вечеринки она присылает мне эсэмэску с подписью: «Пенни». Это единственное мое прозвище для Миллисент. Но я не употреблял его уже много лет.

Первый раз я назвал ее так во время свидания – до того, как мы поженились, но уже после того, как переспали. Ни у кого из нас не было денег, поэтому многие наши свидания проходили очень скромно. Мы долго гуляли, ходили на дешевые сеансы в кино и заглядывали в бары только в часы скидок. Поневоле мы стали изобретательнее. В ту самую ночь мы проехали двадцать миль, чтобы съесть дешевую пиццу и поиграть в видеоигры в старомодном пассаже. Я вышел победителем во всех спортивных играх, но Миллисент изрешетила мне пулями задницу в играх с огнестрельным оружием.