Ярость - читать онлайн книгу. Автор: Клаус-Петер Вольф cтр.№ 103

– Все не так просто, девочка моя… На этот раз мы оставили их позади и обхитрили, но максимум через несколько часов они придут к твоим друзьям, перевернут все вверх дном. Обыщут пекарню и все филиалы кафе «Тен Кате». Строительную площадку Петера Гренделя и редакцию Хольгера Блёма. Эта игра касается очень многих. Пока речь только о незаконном освобождении заключенного. В лучшем случае. Скорее всего, мы все выйдем сухими из воды. Но если ты застрелишь убийцу отца, нам всем лучше держаться подальше, а иначе нас обвинят в пособничестве.

Он показал на остальных.

– Будет лучше, если никто из них ничего не узнает. Они должны спокойно верить, что ты всерьез планируешь пресс-конференцию…

– Да, – ответила она, – понимаю. С этой минуты я сама за себя.

– У Хольгера в машине – чемодан с одеждой, которая должна тебе подойти. Мобильник с предоплаченной сим-картой и новый ноутбук. – Он протянул ей конверт: – На первое время должно хватить.

Анна даже не заглянула в конверт, потому что знала – там деньги. Мелкими купюрами.

Она не стала благодарить Уббо. Она просто на него посмотрела.

Вместе с Уббо Гейде и Хольгером Блёмом Анна Катрина ехала в Ольденбург. На Вайсенмоорштрассе, рядом с бывшей церковью, которая теперь стала культурным центром, жил хирург Герхард Бруйкманн. Как поняла Анна Катрина, он вживил нескольким авторитетам, которые боялись похищения, чипы для отслеживания – вроде тех, что биологи устанавливают под кожу китам, чтобы отследить их путь в Мировом океане.

Среди его клиентов были политики, предприниматели, и – как бы глупо ни звучало – два популярных певца и знаменитый повар.

Это была легкая и очень денежная работа. Бруйкманн оперировал колено Гроссманна и во время операции вживил ему под кожу чип по заказу Серкана Шмидтли. Теперь Серкан всегда знал, где находится его недруг.

Они могли поехать и к Серкану, но Уббо Гейде показалось правильнее обратиться напрямую к Бруйкманну.

– Он мне во всем признался, – сказал Уббо Гейде. – Он честный человек, какое-то время работал врачом в тюрьме. Серкан Шмидтли его шантажировал. В какой-то момент он не выдержал и рассказал обо всем мне.

Хольгер Блём только молчал и слушал. Он чувствовал себя польщенным – ему доверилась не только Анна Катрина, но и сам Уббо Гейде. И он их никогда не разочарует.

Он задумался над словами Уббо Гейде.

– Получается, когда-нибудь дойдет до того, что каждому будут вживлять такой чип еще при рождении, и мы всегда сможем отследить любого человека?

Уббо Гейде согласился:

– Да, возможно. Жуткая мысль, но есть в ней и что-то успокаивающее. Каждый раз, когда пропадает ребенок, вопрос поднимается заново. Ребенка с чипом можно сразу найти.

– Но тогда, – размышляла Анна Катрина, – похититель может нащупать эту штуку и вырезать ее у ребенка прямо на месте.

Хольгер Блём поежился.

– Значит, вы всегда знали, где находится убийца моего отца, – холодно заметила Анна Катрина.

Уббой Гейде опустил взгляд на ладони. Они дрожали, и он подумал, что это уже никогда не прекратится.

– Да, знали, – ответил Уббо, и ему показалось, что он окончательно подписал Гроссманну смертный приговор.

* * *

Инга проиграла сцену еще раз. Она уже дважды видела ее на дисплее айфона, но хотела, чтобы Гроссманн – с его маниакальным желанием все контролировать – узнал, что произошло в его доме для отпуска.

– Посмотри-ка, – сказала она, – Владимир и Борис, главные конкуренты Кхалида и Тумма. Теперь всем заправляют они. Кхалид так часто их поносил. Называл «примитивными животными». Они такие же социопаты, как ты, руководствуются только собственными интересами. Ни капли эмпатии к окружающим. Ни капли жалости.

Ничего.

Он пялился в экран на стене. Камера, висящая над дверью, размером не больше мушиной какашки, передавала четкое изображение. Он видел лицо Генцлера. Его растерянность. Бессилие и неспособность обороняться. А потом в него попала первая пуля.

– Что думаешь? Ведь цель нападения – ты? Но тебя там не было, и поэтому они убили Генцлера и этого курителя трубки. Скоро братья придут и сюда. Спорим, они уже в пути? Я могла бы просто отдать им тебя… Но…

Гроссманн застонал, зажав зубами резиновый мячик, и снова попытался избавиться от кляпа, но тщетно.

– Хочешь, чтобы я тебя от них защитила? Не лучшая идея, глупыш. Видишь ли, они просто застрелят тебя и сфотографируют на мобильный, как Генцлера. Показать тебе еще раз? Все пройдет быстро и безболезненно. Я же, напротив, буду убивать тебя медленно. Сначала от боли и отчаяния должна издохнуть твоя душа, а потом – бесполезное тело. По сравнению с моим гневом, два этих киллера – мирные бойскауты на поиске сокровищ.

Она рассмеялась и выключила запись.

Теперь экран разделился на четыре трансляции из разных точек дома в Дангасте, где они находились.

Парковка. Входная дверь. Задняя дверь. Боковое окно.

Она похлопала его по больной ноге.

– Повезло, что у тебя паранойя. Я просто ограбила твой чемодан для слежки. Скажем так, портативное устройство. Ты ведь знаешь, что у тебя не только установлены камеры во всех домах, но и есть четыре чемодана со всем этим отслеживающим дерьмом? Все уже настроено, чтобы оборудовать номера во всех гостиницах по дороге.

Она покачала головой.

– Боже, да ты просто псих!

Потом погладила его по щеке.

– Но вообще-то, я должна тебя поблагодарить. Твое оборудование сослужило большую службу. Смотри-ка, кажется, они едут. Да! Нахально припарковались прямо у входа. В этом вся их сущность. Тупые, но самонадеянные. Что, дорогой, испугался? Думаешь, они сейчас убьют тебя? Или для тебя это избавление, возможность избежать мучений? Кому ты желаешь успеха – мне или им? Кстати, знаешь – уже после нашей первой ночи ты угадал мое самое главное желание. Сказал: «Ты прикончишь меня, малышка». И не понял, почему меня это так рассмешило. Ну, а теперь ты знаешь. Я действительно тебя прикончу. Тебя казню я, а не эти кретины.

* * *

Юстус продолжал деградировать. Еще недавно он хотел уничтожить всю Остфризию и показать всем, кто главный, и рассуждал как хладнокровный убийца, а теперь Нееле казалось, что он опустился до уровня детского сада. В соплях, со стеклянными глазами, зареванный и недоступный для взрослых. Его поза – он, съежившись, сидел на полу возле кровати – и даже выражение лица напоминали недоверчивого ребенка. Волосы были растрепаны.

Она хотела вытереть ему нос, но он отмахнулся.

– Нет. Отстань!

Нееле оцепенела, не зная, что делать, и в конце концов начала тихо напевать детскую песенку.

Детская часть его души надеялась, что доктор Йонс объявит смерть ошибкой и вернет его мать к жизни каким-нибудь уколом или порцией кислорода. Но когда доктор Йонс ушел, Юстус окончательно сломался.