С улицы донёсся звук работающих автомобильных моторов.
Присутствующие одновременно посмотрели на окно.
Яшутин выглянул.
К дому напротив, где ещё час назад происходил сход жителей деревни в связи с действиями приставов и полиции, снова подъехали две машины: фиолетового цвета «Нива» с белыми полосами и серый микроавтобус с эмблемой службы судебных приставов.
– Ч-чёрт! – сказал Константин.
К нему подошли все четверо.
– Что происходит? – спросил Барсов, глядя, как из машин вылезают двое в мундирах приставов и трое полицейских.
– Перед вами я тут ввязался в историю…
– Ты это умеешь, – неодобрительно сказал Калёнов.
– Так получилось.
– Колись, – сказал Барсов.
Яшутин коротко объяснил суть проблемы.
– Ох и горячий ты парень, – осуждающе покачал головой Алексеев.
Из машины приставов выбралась мордатая краля с шапкой торчащих во все стороны волос и чёрными губами.
– Она всё-таки решила добиться своего сегодня, – процедил сквозь зубы Константин. – Мощная крыша у женщины! Посидите, я выйду, поговорю с защитниками правопорядка.
– Давайте вместе, – посмотрел на Барсова Алексеев. – А, командир? Послушаем их речи, мирно обсудим инцидент. Чего нам терять?
– Ну, мне-то, положим, терять нечего, я в отставке, а ты ещё служишь, как бы не довелось отчитываться перед командованием.
– Ничего, отчитаюсь.
Барсов помолчал пару секунд:
– Пошли. Вы молчите, говорить буду я.
Все четверо вышли из дома и подошли к дому напротив, к которому начали стягиваться жители Митяева.
Приставы вошли в дом, с ними один из полицейских.
Барсов подошёл к двум другим полицейским, в одном из которых Константин узнал угрюмого верзилу-сержанта, коллегу лейтенанта с петушиным голосом.
– Кто из вас главный?
Полицейские посмотрели на спутников майора, угрюмый узнал Яшутина, сдвинул брови:
– А вы кто?
– Майор Барсов, спецслужба Росгвардии. – Барсов показал удостоверение. – Что здесь происходит?
– Какое вам дело? Что вы вмешиваетесь? – подскочила к нему черногубая мадам. – Всё по закону! У меня документы на выселение пришлых! Понаехали тут, отбирают жильё! Не имеют права! Пусть убираются! Если надо, я и до генпрокурора дойду! И до президента!
– Да хоть до Совбеза ООН, – спокойно проговорил Барсов, оглянулся на Яшутина. – Пойдёмте со мной, лейтенант.
Виновница всего переполоха кинулась было за ними, но её остановил Калёнов, вежливо взяв под локоток:
– Полковник Калёнов, будьте любезны. Ваша фамилия, место работы, место жительства.
Черногубая выдернула руку, выпалила:
– Не твоё дело! Будь ты хоть генерал, мы тебя быстро…
Он прижал палец к губам, сказал, понижая голос:
– Ведите себя потише, пожалуйста, всё записывается, ваши слова вполне могут стать статьёй обвинения. Вы же не хотите сесть в тюрьму за оскорбление должностного лица?
Дальнейший разговор Максима Олеговича с женщиной Яшутин не услышал, входя в дом вслед за Барсовым.
В доме уже слышался плач, голоса мужчин, звякали поручни раскладных носилок.
К вошедшим в гостиную повернулся полицейский с погонами капитана, сухощавый, с лицом любителя выпить и чёрными глазами навыкат.
– В чём дело? – раздражённо обернулся он. – Кто вас пропустил?
– Выйдите вон и заберите приставов! – ледяным тоном проговорил Барсов. – Видимо, ваш лейтенант, который был здесь час назад, неправильно оценил ситуацию.
Глаза капитана полезли на лоб.
– Вы кто такой?! – потянулся он к кобуре пистолета.
– Оставьте свои фитюльки в покое! – тем же тоном произнёс Барсов. – Стоит мне свистнуть, и вас повяжут, как кроликов! Я – майор Барсов, спецотряд «Рысь» Национальной гвардии. Эти люди, – Вениамин кивнул на лежащего на кровати больного и припавшую к его груди жену, – находятся под нашей защитой. Завтра утром за ними приедет медпомощь и увезёт в город. А сегодня они останутся здесь. Вы всё поняли, капитан?
На лице полицейского отразилась борьба мысли с тупостью.
– Я ничего не знаю… про вашу «Рысь»… нам приказали – мы приехали. Эта жилплощадь принадлежит гражданке Быстровой, она собственница… есть решение суда…
– Сутки ничего не решают, к тому же у нас свои командиры, с ними и разбирайтесь, если хотите получить геморрой. Да завтрашнего утра эти люди останутся в доме. Вам всё понятно?
С капитана слетела вся его спесь, он начал понимать раскладку сил. Взялся за рацию.
– Мне придётся доложить наверх.
– Докладывайте, только постарайтесь доложить правильно.
– Гражданка Быстрова пожалуется…
– Пойдёмте, я кое-что скажу ей. – Барсов посмотрел на переставших возиться с носилками приставов. – Убирайтесь!
Молодые парни, ошеломлённые вмешательством сотрудников «Рыси» (отряд был уважаем далеко за пределами Росгвардии), без единого возражения поспешили из дома.
Жена больного, всхлипнув, подошла к Яшутину:
– Снова вы нам помогаете! Лучше мы переедем к кому-нибудь из соседей.
– Не надо, – сказал Барсов. – Вы под нашей защитой. Пусть ещё раз сунутся, я вызову СОБР. У вас есть транспорт?
– Я звонила, завтра племянница приедет на своей машине.
– Хорошо.
Взмокший полицейский капитан направился вслед за приставами.
Вышли и Барсов с Яшутиным.
Черногубая, увидев эту процессию, бросилась на капитана чуть ли не с кулаками:
– Вы что делаете, мусора чёртовы?! Я вас всех пересажаю! Немедленно выбросьте эту шваль! Я позвоню генпрокуро…
Барсов шагнул к ней, и женщина прервала поток угроз.
– Не трогай её, – хмуро посоветовал Калёнов. – Редкий экземпляр самки, глухонемой к чужим страданиям.
– Что ты сказал, уголовник?! – мгновенно завелась черногубая, становясь в позу.
Барсов повернулся к нервно мнущему фуражку в руках капитану.
– Увезите её подальше от деревни. Ей оставаться здесь небезопасно. Передайте своему начальству, что я, майор Барсов, гарантирую отъезд граждан из этого дома. Жду вас завтра к двенадцати часам дня.
Собравшиеся у забора жители деревни, на этот раз в большинстве своём мужчины, одобрительно загудели.
Капитан неуверенно посмотрел на ломавшую пальцы женщину, на жителей, на своих подчинённых и решил последовать совету: