Телефон едва не проскользнул по гладкой «брежневской» куртке и не свалился на кафельный пол закусочной, но Евдокия успела его подхватить. Подумала: «У них там что – застой?! Закрыт сезон охоты и безработные убивцы полным списком ушли на биржу – встали за пособиями?!. Спаси нас, Господи. На Москве бригада нетрудоустроенных шишей».
Дуся ловила телефон, но слышала, как оттуда несется речь патрона:
– …попросили дать контактный номер.
– А вкратце осветить проблему попросили? – Забыв о сдаче с тысячной купюры, Евдокия уходила по залу.
Кассирша, надо сказать, забывчивую покупательницу окликнула. Но Дуся шагала к выходу, как снаряженная на цель торпеда, – развернуться было невозможно, не все торпеды обладают слухом.
– Нет. Попросили только номер контактного телефона.
– Я еду.
Евдокия слепо промаршировала до «рено». Шмякнула пакет с горячими пирожками на пассажирское сиденье. И против обещания немедленно приехать пять минут сидела в ступоре, собирая мысли и нервы в узел.
Когда опасность только лишь маячит, все выглядит иначе. Когда стоит за дверью и просит ей открыть, срабатывает наиболее древний человеческий инстинкт самосохранения. Евдокия была превосходным бегуном, атавистический рефлекс в ней прежде всего действовал на ноги – Дуся ловко убегала даже под обстрелом.
Но сейчас бежать не требовалось. И Евдокию малость перемкнуло. От запаха кулебяк накатила тошнота, хотя отъезжать от закусочной Землероева собиралась, пожевывая…
Но Дуся знала, как это обычно с ней случается: после ступора – накатывает ярость. Злость на саму себя, трусиху!
Сыщица дала себе пять минут на восстановление психики. И яростно надавила на педаль газа.
Машина ушла юзом, едва не зацепила бампером представительскую «ауди».
Но как только Дуся обругала себя ненормальной блондинкой, нервы окончательно избавились от перенапряжения.
Паршин тискал в руках мобильник, заряженный Макаром.
– Мы еще можем отказаться, Евдокия.
– Причина?
Придя в офис, Дуся подкатила свое кресло к столу патрона, сидела напротив и притворялась храброй деткой.
– Мы входим в сферу опасных людей.
– Мы только приближаемся. Подкрались на пару метров.
Олег задумчиво надул щеки. Пробормотал: «Предложат встречу – сам пойду!..»
Но Евдокия помотала головой:
– Завалим дело. От тебя за сотню метров пахнет полицейским. Или мне опять повторить, что с твоими ростовесовыми показателями не бегают за помощью? Тебя, прости, в темном углу встретишь – обделаешься и добровольно все отдашь.
– Добрая ты, Дуся.
– Я справедливая. Отправляй убивцам номер телефона с пометкой «срочно», и пойдем обедать. У меня от пирожков изжога разыгралась, супчика хочу.
Паршин всегда ругал напарницу, если та – на понтах или по забывчивости – выкладывала дорогой айфон последней марки на столик ресторана. «Не провоцируй кражу! – упрекал. – Держи телефон в сумочке!»
Но сегодня сам положил не самый дешевый аппарат на скатерть рядом с суповой тарелкой. Поглядывал.
У Евдокии при виде контактного с душегубами телефона в желудке возникали спазмы, никак не способствующие усмирению изжоги. Но комментариев напарнику Землероева не делала. Поскольку понимала нетипичность ситуации. Патрон на взводе. Не стоит баламутить ему нервы вредностями.
…Киллеры смилостивились и дали детективам пообедать. Аппарат пискнул, приветствуя СМС, когда Паршин уже расплатился с официанткой.
У сыщиков одномоментно екнули сердца. Олег открыл сообщение. В нем назначалась встреча на сегодняшний вечер.
«Ну точно, безработица у душегубов! – подумала Евдокия. – Реагируют, черти, стремительно!»
Заметив, как напряглось лицо Олега, девушка прошептала:
– Не надо, дорогой, не надо… Давай не будем возвращаться к пройденному. Мы ввязались. На встречу пойду – я. Мне ничего не угрожает, не пойманных на подставах клиентов киллеры не мочат, не портят репутацию, иначе из обоймы тут же вылетят. Я верно ситуацию обрисовала?
Землероеву вели по телефону. Как только девушка подошла к скверу и зафиксировалась возле нужной лавочки, ей тут же позвонили. Приказали:
– Идите вдоль проспекта по направлению к метро.
Евдокия послушно развернулась. Потопала по расчищенной в снегах дорожке. Мимо заметенного фонтана, вдоль скамеек и столбов с неяркими фонарями.
Сердце бесновалось, трепетало, но ноги не подкашивались: пока вели себя прилично, лишь иногда коленки постукивались друг о друга. Землероевой казалось, будто она уподобилась дистанционно управляемому роботу с немного зашалившими коленными шарнирами.
Ощущение паршивое. Хорошо хоть, что не зябко (изображая платежеспособную клиентку, она вырядилась в норковую шубу в пол). Евдокия сосредоточилась на дыхании, приказала себе расслабиться, подумать о приятном…
В голове возник портрет Крученого. На фоне пирса. Антон стоит расслабленно, улыбается, опираясь руками о перила… Нереально притягателен, паршивец! А какой любовник… Скулы сводит от воспоминаний!
А ну-ка кыш.
Но впрочем… Помогает. Злость на себя за слабость к ушлому рецидивисту провоцировала стойкость. Лишь бы не зашкалил адреналин. Сердце и так как бешеное скачет.
Подойти к метро Евдокия не успела. Остановил звонок и тихий голос в трубке:
– Сверните в переулок. Идите по нему.
Дуся поглядела в длинный переулок, очерченный брустверами домов дореволюционной постройки… Повернулась, как приказано. Потопала.
Почти пустая улица с редкими припаркованными автомобилями нагоняла жуть: пешеходов мало, желтые фонари отбрасывают на сугробы инфернальный свет, из каждой подворотни, кажется, готовы черти выскочить…
Управляемая телефонными приказами Евдокия плутала минут двадцать, пока ее не подвели к зданию с пришпиленной над полуподвальным помещением вывеской «Спортивный клуб „Снаряд“».
Проще говоря – качалка. Судя по запаху, исключительно мужская, без гламурных соляриев и педикюрных кресел.
Евдокию уже попросили держать телефон возле уха. Провели по лестнице и мимо стойки администратора, который чуть нахмурился, увидев девушку в суровом мужском клубе. Дуся слышала из зала матерок, пыхтение, густое звяканье тяжелого железа. Судя по неприязненному взгляду мускулистого «портье», мужики берегли свой полуподвальный мир от женских ушек и наморщенных носов.
Но администратор Дусю не остановил. Землероева услышала из мобильника приказ:
– Пройдите через дверь с табличкой «Служебные помещения». Дальше прямо по коридору и не оглядывайтесь.
Евдокия несмело толкнула белую дверь…