Цветные карандаши - читать онлайн книгу. Автор: Жан-Габриэль Косс cтр.№ 12

Прогноз погоды обещал ветер не больше пятнадцати узлов. И жена его уговорила. Но внезапно у нее в каких-то пяти милях от порта отошли воды. За то время, пока он, стянув шкоты и запустив мотор на полную мощность, вел судно к берегу, его жена рассталась с жизнью, а дочь потеряла зрение. С тех пор чувство вины его не покидало.

– Ну, папа, пожалуйста, я хочу, чтобы ты улыбнулся, – прошептала Шарлотта. Чувствуя, что отец угнетен, она все чаще появлялась в резиденции. – Ты же знаешь, когда ты улыбаешься – я это ощущаю.

– Я осознал, что краскам удавалось немного замалевать мою беду.

– Хватит об этом. И хочу тебе напомнить, что я не совсем слепая, я различаю яркий свет.

– Мне необходимы цвета.

Шарлотта ощупью нашла на столе корзинку с фруктами, взяла оттуда банан и протянула отцу:

– Возьми.

– Я не хочу есть.

– Когда ты смотришь на банан, ты возбуждаешь зону своего мозга, восприимчивую к желтому цвету; это доказывает, что наш мозг преобразует черный и белый в цвета. Точно так же, когда ты смотрел черно-белый фильм, твой мозг за несколько секунд превращал его в цветной. Так было до того, как исчезли цвета, и мои коллеги заверили меня, что с тех пор ничего не изменилось. Так что закрой глаза и попробуй представить себе этот банан.

Люсьен подчинился.

– Ты права, – подтвердил он секунд десять спустя. – Если сосредоточиться, можно вернуть цвет, по крайней мере – в голове.

Он снова открыл глаза и явно испытал разочарование при виде серого банана, но, чтобы порадовать дочку, очистил его и съел.

* * *

Мехди Ток пересмотрел сетку передач «Франс Интер». Всем им соответствовало ключевое слово «позитив». Одна за другой следовали пустейшие и легкомысленнейшие передачи и беззаботно-радостные песенки, что поднимало слушателям настроение, а заодно увеличивало их число. Особый интерес аудитория «Франс Интер» проявляла к цветовым обозрениям Шарлотты, которые пользовались все большей популярностью. Ее передача стала ежедневной, и выпуск повторялся несколько раз в течение дня.

Друзья мои, мы утратили восприятие цвета. Допустим. Но ведь мы потеряли не все – у нас остались черный и белый! «Разве черный и белый – это цвета?» – возразят некоторые. Так вот, любознательные слушатели, да будет вам известно, что этот вопрос ни разу не звучал до начала XX века. Наши предки «нецветным» считали все неокрашенное, например суровое, неотбеленное полотно монашеской рясы. Тогда почему же мы задаемся этим вопросом сегодня? Отчасти по вине господ Эдмона Беккереля и Эмиля Рейно, которым пришла в голову хорошая мысль изобрести одному – цветную фотографию, а другому – цветное кино. Со временем технологии «производства» цвета шагнули далеко вперед, но мы по-прежнему продолжаем противопоставлять черно-белые снимки или фильмы тем, что называем цветными. Так что же, по-нашему, черный и белый – не цвета вовсе?

– Хороший вопрос, – тусклым голосом пробормотала Сильвия.

В мозгу у Шарлотты, в передней части его поясной извилины – в зоне, частично управляющей эмпатией, сработала цепочка химических реакций, и она спросила:

– Тебе и правда до такой степени не хватает цвета?

– Да… нет… Дело не только в этом.

– Не хочешь говорить?

– Ты будешь надо мной смеяться.

– Ты на самом деле обо мне так думаешь?

– Ты же знаешь, что…

Она не закончила фразу.

– Вот чего о себе не знала! – Шарлотта попыталась снизить градус трагедии.

– Я чувствую себя одинокой… Ты же знаешь, что у меня с Мехди…

Шарлотта потрогала лампочку, которая загоралась при включенном микрофоне, чтобы проверить, остыла ли она, и убедиться, что их никто не слышит.

– Да, у тебя особые отношения с нашим боссом, – осторожно начала Шарлотта.

– Какие там отношения!.. Виагра уже не помогает…

– Может быть, это оттого, что она утратила свой голубой цвет. И, поскольку в действенности средства большую роль играет эффект плацебо, он бессознательно считает, что она на него не действует.

– Я, скорее, думаю… что я ему разонравилась.

Шарлотта понимала, что теперь, когда губы у Сильвии уже не красные, она стала намного менее привлекательной. На 25 процентов, если судить по результатам очень серьезного исследования, проведенного несколько лет назад. Но она не собиралась говорить об этом подруге.

– Кстати, раз уж речь зашла о том, кто кому разонравился, – что здесь? снова этот тип? – спросила Шарлотта, показывая ей на своем мобильнике очередное сделанное через окно фото.

Артюр по-прежнему за ней подсматривал. Шарлотта в бешенстве покинула Дом радио и спустилась в метро, решив, что действовать надо без промедления.

Уведомление lemonde.fr

В поиске Google теперь чаще всего набирают слово «цвет» – чаще, чем «секс».

* * *

Шарлотта вышла на ближайшей к школе станции. Она двигалась медленно, постукивая перед собой белой тростью. Посмотрев на нее со стороны, любой, несомненно, подумал бы, что она сосредоточена на дороге, но это было совсем не так. Дорогу она знала наизусть, и к тому же ее вело подсознание. Сосредоточилась она на своем восприятии окружающего, на своих ощущениях. Поравнявшись с прохожим, пыталась вспомнить название его духов. Прислушивалась к торопливому перестуку высоких каблуков, которому вторили шаги на кожаных подметках – должно быть, хорошо одетая пара. Различила нестройный топот множества обувок на резиновых подошвах – это, конечно же, стайка подростков в кедах. Почувствовала, как тянет неприятным сырым сквозняком от входа в метро и холодком кондиционера из открытой двери магазина.

Она старалась уловить разницу между прежним миром и новым. Но для нее ничего не изменилось, разве что голоса родителей, собравшихся у Луизиной школы, с каждым днем звучали все более тревожно.

Чей-то папа жаловался, что сын отказывается ходить на дзюдо – неохота ему упираться ради серого пояса. Какая-то раздосадованная женщина пересказывала слова своего депрессивного мужа: «Знаете, что он мне заявил сегодня утром? Что у него бессонница. Проснулся только в девять и не мог снова уснуть!»

Большей частью разговоры вертелись вокруг потерявших аппетит детей. Ничего не хотят есть. Даже пирожные!

Она впервые услышала, что некоторые родители пытаются найти во всем этом что-то хорошее.

– С тех пор как шпинат перестал быть зеленым, мне иногда удается впихнуть ему несколько ложек, – говорила одна из мам.

– А я своему дал попробовать лакричные улитки, и теперь он их обожает, – подхватил папа с писклявым голосом.

– Мой перестал смотреть сериалы. Теперь, когда они стали черно-белыми, ему кажется, будто он смотрит какое-то старье. И при этом – совершенно невероятно, но он начал читать романы!