Я еще жив. Автобиография - читать онлайн книгу. Автор: Фил Коллинз cтр.№ 58

Немного обсудив свое выступление перед самым выходом, мы появились на сцене примерно в два часа дня. Публика кричала безумно громко, когда мы выходили. Ведущий Ноэль Эдмондс сообщил зрителям, что как только я закончу свое выступление здесь, я сразу же сяду в «Конкорд» до Филадельфии, чтобы появиться на сцене и там. Овации стали еще громче.

Я был как на иголках и дико нервничал. Меня волновала логистика – получится ли у нас совершить этот перелет? И я также должен был выступить на высочайшем уровне перед миллиардной телеаудиторией со всего мира.

За секунду до выхода совершенно будничным тоном Стинг сказал мне: «Кстати, иногда я могу напутать слова в песне…» И в следующее мгновение я уже сидел за фортепиано, а он был на другом конце сцены на «Уэмбли» и пел: Every breath… every move… every bond… Я пел правильные слова, но этот негодяй, выражаясь метафорически, снова импровизировал в своем нижнем белье. Тем временем миллионы зрителей кричали мне: «Заткнись, Коллинз! Ты, черт возьми, поешь не те слова! Ты должен был все отрепетировать!»

Если бы только это было моей единственной проблемой в тот день.

День был очень солнечным, поэтому на сцене стояла невыносимая жара. Я настолько сильно вспотел, что в какой-то момент мой палец слетел с клавиши во время Against All Odds. Это была грубейшая ошибка, и я практически почувствовал, как на «Уэмбли» вздрогнули 80 000 человек. Эту неверную ноту услышал весь мир. Из-за этого и моих «ошибок» в тексте Every Breath я уже выглядел в его глазах каким-то профаном.

Но я ушел со сцены до того, как осознал это. Я торопился поскорее вылететь, но – хоть мы и должны были незамедлительно отправиться в Америку – мне пришлось ждать примерно час, пока Ноэль Эдмондс и его вертолет не подобрали меня и не довезли до Хитроу. Даже Гелдоф не мог заставить работников аэропорта как можно скорее разрешить нам садиться.

Меня заверили, что я не был единственным, кто летел в Филадельфию, – я точно не хотел показаться позером, собиравшимся сыграть на двух концертах. Меня успокоили – Duran Duran также должны были лететь со мной.

Но оказалось, что они теперь выступали только в Америке. Совершенно внезапно я остался один, и ситуация изменилась. В высококлассном составе поп– и рок-музыкантов, выступавших на Live Aid, каждый был особенным, но некоторые были еще более особенными по сравнению с другими. Итак, мы с Джилл на машине выехали к вертолету, скрывшемуся в поле недалеко от нас. Разумеется, каждый наш шаг снимало телевидение. «А вот и ухмыляющийся Фил Коллинз – он все еще в том же костюме, не успев еще даже высохнуть после выступления, уже мчится в Филадельфию. Вот это да!»

Мы сели в вертолет, взлетели, быстро добрались до Хитроу, где приземлились прямо около «Конкорда» – и все это снимали камеры.

Этот рейс входил в расписание аэропорта, поэтому он был полностью загружен пассажирами, ожидавшими взлета. И вдруг на борт вваливаются какие-то потные ребята. Большинство пассажиров понимали, что происходило, потому что об этом сообщалось во всех газетах, а некоторые подталкивали соседей локтем и шептали: «А он гораздо ниже, чем я думал».

Но не все, как оказалось, были осведомлены по поводу происходящего. Примерно в середине самолета, по пути к своему месту, я увидел Шер. Она явно не понимала, из-за чего был весь переполох. Она была в обычной одежде и совсем не выглядела как «Шер». Она заметила меня и преследовавший меня целый отряд журналистов и фотографов.

Я был немного смущен ее присутствием. Вау, это же Шер. Не важно, что на ней не было в тот момент привычного боевого макияжа. И ей явно было не все равно. В общем, когда я доставал свой большущий плеер и кассеты с альбомами Led Zeppelin, она встала и пошла в уборную. И до того, как мы взлетели, она вернулась, и на ней уже был макияж, как у «Шер».

Во время полета она подошла поздороваться со мной.

«Привет, Фил, что происходит?»

«Мм, а ты не знаешь про грандиозный концерт Live Aid? В Филадельфии, на «Уэмбли», миллиард зрителей по всему миру? Мы как раз едем в Филадельфию, чтобы выступить там».

«О, а ты не мог бы договориться, чтобы я тоже поучаствовала в нем?»

Я подумал: «Опять? Я кто вам, чертов музыкальный менеджер?»

В общем, я сказал Шер, как и Роберту, что я ей для этого не нужен. Она же Шер! Я был уверен, что ее и так без проблем возьмут.

Тем временем начали появляться слухи по поводу моего перелета на «Конкорде». Самый распространенный из них – что я был не в себе из-за кокаина. Но я никогда бы не смог сделать все, что я делал на Live Aid, если бы был под кайфом. Однако я примерно понимал, откуда взялся этот миф. Ведь мы же были честолюбивыми рок-звездами! В восьмидесятых! Это десятилетие славилось именно такими вещами. Но я работал постоянно и делал это не благодаря каким-то веществам.

Когда дело казалось моих обязанностей, я подходил к делу крайне ответственно. Особенно – 13 июля 1985 года, в самый ответственный день моей жизни. Я даже не выпил бесплатный бокал шампанского в «Конкорде». Возможно, его стащила Шер.

В середине полета мне необходимо было связаться с телевидением в прямом эфире с помощью коммуникационных систем в кабине пилотов. Итак, я отправился туда. Пилоты оказались действительно первоклассными – они сказали мне: «Нам не следовало бы этого делать, поэтому не говорите об этом никому…» Я подумал: «Но меня же будет слышать весь мир!» Капитан также не лучшим образом справился с настройкой радиовещания.

Телевизионная студия в Лондоне, где представители BBC старались поддерживать всеобщее возбуждение. «А сейчас мы переходим к прямой связи с Филом Коллинзом, который сейчас находится в кабине пилотов «Конкорда»! Как дела, Фил? Как чувствуешь себя?»

«Все в порядке, мы уже на полпути…»

Гости программы – Билли Коннолли, Эндрю Риджли из Wham! и Памела Стивенсон – были в замешательстве. В эфире раздавались только приглушенный треск и помехи. Коннолли недоверчиво отнесся к этому. «Это мог бы быть кто угодно! Он сейчас может быть вообще в другом месте!»

До того как я узнал об этом, мы уже приземлились. Мы сразу сели в вертолет из аэропорта имени Джона Кеннеди в Нью-Йорке, без таможни, и отправились на стадион «Джон Ф. Кеннеди» в Филадельфии. Для этого нам потребовалось почти столько же времени, сколько мы летели из Лондона в Нью-Йорк.

Мы приехали, и за кулисами я встретил свою правую руку и старого друга Стива «Пада» Джонса. Он сказал, что с барабанами все в порядке. Я заглянул в гримерную к Эрику и почувствовал, что даже его команда перешептывалась между собой: «Чертов позер…» Но я узнал, что мы собирались играть, и песни оказались довольно легкими. Я чувствовал мощный выброс адреналина и был настроен очень решительно. Останавливаться было уже поздно.

Затем меня поймал Кенни Краген, менеджер Лайонела Ричи. Он отвечал за финальную песню We Are The World, которую написал Лайонел.

«Фил, не мог бы ты спеть одну строчку в песне?»