Утренний свет не сгладил тягостное впечатление от ночного видения.
Ему отвели комнату в северной башне. С балкона открывался вид на дюны и дальнюю скалу с глинобитными домиками у ее подножия.
Глядя на эту сцену, Айдахо застегнул тунику.
Почему Лето набирает в свою армию только женщин?
Несколько хорошеньких Говорящих Рыб предложили своему новому командиру провести с ними ночь, но он отказался. Не подобает Атрейдесам завоевывать верность слуг сексом!
Он осмотрел свою одежду: черная форма с золотыми шевронами и красным ястребом на левой стороне груди. Это по крайней мере знакомо. Но нет ни знаков различия, ни чина.
— Они знают вас в лицо, — сказал Монео.
Странный маленький Монео.
Эта мысль несколько подняла настроение Айдахо. По размышлении он решил, что Монео вряд ли можно назвать маленьким, в росте он не уступал Айдахо. Он подавлен, да, но маленьким его не назовешь. Он не меньше, чем я. Монео был словно погружен в себя и очень… собран.
Айдахо оглядел свои покои — при его равнодушии к комфорту это было настоящее сибаритство — мягкие подушки, приспособления, вделанные в стены, покрытые панелями из полированного дерева. Ванна была украшена голубыми плитками, под душем и в ванне могли одновременно мыться не меньше шести человек. Все так и говорило о распущенности и лени. Это была квартира, подходящая для того, чтобы вспомнить о всех возможных удовольствиях и радостях жизни.
— Умно, — прошептал он.
В дверь вежливо постучали, и женский голос произнес:
— Командир? Здесь Монео.
Айдахо бросил еще один взгляд на выжженную солнцем скалу.
— Командир? — голос прозвучал громче и настойчивее.
— Войдите, — отозвался Айдахо.
Вошел Монео и закрыл за собой дверь. Туника и брюки на нем были ярко-белого цвета, что вынуждало при встрече сразу обращать внимание на лицо. Монео оглядел комнату.
— Вот куда они вас поместили. Проклятые женщины! Полагаю, что они думали, что делают для вас благо, но могли бы подумать и лучше.
— Откуда вам известно, что мне нравится? — спросил Айдахо. Не успев закончить вопрос, он оценил его глупость.
Я не первый Дункан Айдахо, которого видит Монео.
Монео бесхитростно улыбнулся и пожал плечами.
— Я не хотел обидеть вас, полковник. Вы сохраните эту квартиру?
— Мне нравится вид.
— Но не обстановка, — это был не вопрос, а констатация факта.
— Ее можно заменить, — сказал Айдахо.
— Я позабочусь об этом.
— Мне кажется, вы пришли, чтобы рассказать мне о моих обязанностях.
— Я сделаю это, насколько смогу. Я знаю, что все, что здесь происходит, покажется вам поначалу очень странным. Эта цивилизация глубоко отличается от той, к которой вы привыкли и которую знали.
— Это я уже вижу. Скажите, как… умерли мои предшественники?
В ответ Монео пожал плечами. Кажется, это был его излюбленный жест, в котором не было и намека на растерянность или незнание.
— Он не смог избежать последствий своих решений, — ответил Монео.
— Уточните.
Монео вздохнул.
— Его погубил мятеж. Вам нужны подробности?
— Они будут для меня полезны?
— Нет.
— Сегодня я потребую полный отчет об этом мятеже. Но сначала о другом: почему в армии Лето нет мужчин.
— Есть — вы.
— Вы же понимаете, что я имею в виду.
— У Лето любопытная теория об армиях. Я много раз обсуждал ее с ним. Но не хотите ли позавтракать до моих объяснений.
— Нельзя ли совместить эти два дела?
Монео обернулся к двери и произнес только одно слово:
— Сейчас?
Эффект поразил Айдахо. В комнату буквально ворвалась группа Говорящих Рыб. Две из них извлекли из-за стенной панели раскладной стол и стулья и вынесли их на балкон. Остальные сервировали стол на двоих. Другие принесли блюда — свежие фрукты, горячий рулет и дымящийся напиток, пахнущий кофе и Пряностью. Все это было сделано молча и настолько стремительно, что стало ясно, что у этих женщин большая практика в подобных делах. Не говоря ни слова, женщины, сделав свое дело, удалились.
Через минуту ошеломленный Айдахо уже сидел за столом напротив Монео.
— И так каждое утро? — спросил Дункан.
— Да, если вы этого пожелаете.
Айдахо попробовал напиток — кофе с меланжей. Узнал он и фрукт — сладкую дыню с Каладана — парадан.
Моя любимая дыня.
— Вы неплохо меня знаете, — сказал он.
Монео улыбнулся.
— Теперь о ваших вопросах.
— И любопытной теории Лето.
— Да, он считает, что чисто мужская армия создает опасность для своей гражданской базы, которая ее поддерживает и питает.
— Но это же сумасшествие! Без армии не будет…
— Я предвижу ваш аргумент, но он говорит, что мужская армия есть пережиток скринирующей функции, переданной нескрещивающимся самцам доисторического стада. Он говорит, что это очень любопытный и упорный факт, заключавшийся в том, что старшие самцы всегда посылали в битвы более молодых.
— Что такое скринирующая функция?
— Это те, кто всегда находится за периметром опасности, защищая ядро размножающегося стада — то есть производителей самцов, женщин и детей. Это те, кто первым встречает хищника.
— Но… почему это создает опасность дня гражданского населения?
Айдахо откусил кусок дыни и нашел ее восхитительно спелой.
— Господь Лето говорит, что в отсутствие внешнего врага чисто мужская армия всегда обращается против своего населения. Всегда.
— И борется с другими мужчинами за женщин?
— Возможно, но он полагает, что не все так просто.
— Я не нахожу эту теорию любопытной.
— Вы еще не до конца меня выслушали?
— Есть еще что-то?
— О да. Он говорит, что чисто мужская армад склонна к гомосексуализму.
Айдахо в упор посмотрел в глаза Монео.
— Я никогда…
— Естественно, нет. Имеется в виду сублимация энергии, ее отклонение и все остальное.
— Что остальное? — его охватил гнев, в выпадах Лето он почувствовал угрозу своему мужскому самоуважению.
— Юношеские отношения — мальчики, живущие вместе, шутки, предназначенные для того, чтобы причинить боль, верность только своей казарме и полку… ну и все в таком же роде.