– Но разве это не странно – приходить вот так неожиданно, без приглашения?
– Вполне возможно, что он чувствует какую-то особую связь с Джошем – именно потому, что он спас мальчику жизнь. Знаешь, это серьезно. Возможно, это одно из самых значительных событий в жизни этого человека. Он просто проявил доброту. Если честно, он показался мне каким-то одиноким.
Интересно, подумала я, чувствовал ли Джепсом себя среди нас как дома или же страдал от нашего скрытого отчуждения? Была ли я с ним слишком холодна?
– У него, кстати, большая семья, – сказала я.
– Вот как? Ты об этом не говорила. Как, кстати, и он.
Я почувствовала укол раздражения. Высказывания Роуз очень часто казались мне слишком категоричными и далеко не всегда были корректными и уместными. Достаточно было вспомнить ее рассказ о «суперском» частном плавательном бассейне.
– Насколько я помню, его никто об этом не спрашивал.
– Вообще-то мы старались его расспросить обо всем на свете, но его трудновато было разговорить. Он явно не был настроен на живое общение. Я точно помню, мы все пытались вовлечь его в общую беседу.
Почувствовав, что окончательно теряю терпение, я пробормотала:
– Мне кажется, что он винит меня в том, что Джош едва не утонул. Я никак не могу отделаться от этого впечатления.
– Возможно, ты слишком много думаешь об этом, – сказала Роуз, и на лице ее появилось специфическое, «медицинское» выражение – обеспокоенное, но в то же время совершенно спокойное и безмятежное. – Мрачные мысли имеют свойства накапливаться – такое часто бывает у возрастных пациентов.
– Вот спасибо тебе, дорогая!
– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Ты сидишь дома одна. Это происходит постоянно, каждый день. Я была в отпуске в связи с рождением ребенка всего четыре месяца, и это уже начало сказываться на моем рассудке. Кстати, что там с тем перспективным клиентом?
– Каким перспективным клиентом?
– Разве ты не встречалась с каким-то клиентом на этой неделе?
– А-а, ну да. – Я отвернулась, делая вид, что хочу проверить, чем занят Джош. – К сожалению, похвастаться нечем. Они просто прощупывают почву.
– Может, что-нибудь из этого все-таки получится?
В это время Джош обнаружил на площадке Хлою. Дети принялись с увлечением сновать в кустах, высаженных вдоль забора, отделяющего игровую площадку от железной дороги. Хлоя явно была в этой игре лидером, а Джош копировал все ее действия: рывок, резкая остановка, прыжок вперед. И – тут же все сначала.
– Может быть, – эхом откликнулась я.
Возвращаясь обратно, мы с Джошем пошли другой дорогой – по тропинке, идущей позади больших домов на другой стороне пустыря. Один из домов был в лесах. На другом участке рабочие перестраивали садовый забор. Я невольно прибавила шагу, вспомнив, что, по словам Дэйва, один из проектов, в котором он участвовал, был где-то совсем неподалеку. Сейчас я уже жалела, что не расспросила Дэйва поподробнее. Мне казалось, что вот-вот я услышу, как знакомый голос окликнет меня: «Тесса!» Или еще хуже – крикнет: «Джош!».
Дойдя до главной дороги, я вместе с сыном перешла ее на зеленый сигнал светофора и с облегчением принялась все больше и больше удаляться от квартала. Остановившись на минутку рядом с гриль-баром, где готовили всевозможные варианты блюд из жареной курицы, я перекинулась парой слов с хозяином-французом, молодым человеком с удивительно тощими бедрами, который, высунувшись из-за прилавка, курил сигарету. Он объяснил, что закрывает свое заведение – слишком уж дорога стала аренда.
– Жаль, – сказала я. – Мой маленький обман под угрозой.
Я нередко покупала здесь жареного цыпленка с подливкой и кормила им Маркуса, делая вид, что приготовила блюдо сама.
Затем я миновала галерею, бутик, цветочный и винный магазины, агентство недвижимости, после чего свернула на дорогу, ведущую к нашему дому.
В кафе неподалеку уже было полно посетителей. За одним из столиков на открытой веранде расположилась громко гомонящая группа женщин, среди которых я заметила Ясмин. Она тоже увидела меня и окликнула. Я поставила коляску на тормоз и вошла в кафе, с улыбкой лавируя между столиками и стараясь выглядеть как можно более спокойной и расслабленной. При этом в глаза мне бросилась большая ворона, которая клевала что-то в сточной канаве. На другой стороне улицы в небольшой супермаркет с лязгом завозили какие-то ящики на колесах, привезенные поставщиками.
Расплывшись в улыбке, Ясмин поблагодарила меня за вчерашний ужин. Маркус, сообщила она, бросив быстрый взгляд на одну из своих подруг, уже прислал ей смс-сообщение по поводу пресс-тура в интересах сети отелей «Сэвен Найтс». Я закатила глаза и посоветовала ей не обращать на это внимания, заметив, что мой муж может быть очень настырным. Про Дэвида Джепсома Ясмин не сказала ни слова – как и я.
От Джоша я отвела взгляд всего на несколько секунд, но когда снова посмотрела на него, он уже привстал в своей коляске и внимательно смотрел на витрину магазина напротив.
– Что такое? – поинтересовалась я. – Что ты там увидел?
Джош снова опустился на сиденье и в явном смущении повернул голову таким образом, что ткань откинутого назад легкого капюшона почти закрыла его лицо.
Я посмотрела через дорогу, но, поскольку лучи солнца били прямо в витрину, не смогла раглядеть в ней ничего, кроме отражения улицы и двигающихся по небу облаков. Может, Джош увидел кого-то знакомого? На какой-то миг, впрочем, мне показалось, что я сумела различить очень короткие светлые волосы, широкие плечи и татуированные руки.
Позади меня раздался смех. Я быстро обернулась, и увидела, что Ясмин и женщина рядом с ней внимательно и даже как-то испытующе смотрят на меня. Я вопросительно улыбнулась, но ответной улыбки от Ясмин не последовало. Я снова взглянула в сторону магазина. Почудившийся мне силуэт исчез, но теперь дверь магазина открывалась, и кто-то собирался выйти на улицу.
Я потратила не больше секунды на то, чтобы снять коляску с тормоза. В следующий момент я уже быстро шла по улице, удаляясь от кафе и магазина напротив. Дойдя до калитки в заборе нашего дома, я открыла ее, протиснулась внутрь, а затем торопливо закрыла ее и заперла на задвижку.
Тяжело дыша, несколько минут я простояла, прислонившись спиной к забору. А после этого заперла калитку на два оборота ключа и накинула цепочку.
Он
Это произошло в те самые выходные, когда Тони Джадда арестовали в Эр-Рияде. Министерство общественной безопасности обвинило его в «неподобающем поведении» и явно вознамерилось сделать так, чтобы его пример стал уроком для других. Саудовцы, как видно, решили вплотную заняться своим имиджем. При этом кто-то явно всерьез занимался решением пиар-проблем в их интересах.
Я провел все воскресенье на телефоне, пытаясь прояснить ситуацию, но к тому моменту понедельника, когда я добрался до офиса, акции компании упали на 12 процентов, дойдя до самой низкой отметки с 2008 года. Я провел телефонную конференцию с другими членами совета директоров, в ходе которого решительно выступил за «немедленную реструктуризацию команды управленцев», что, если выражаться прямо, означало «уволить подставившего нас мерзавца». Должен признаться, что с моей стороны это было весьма неосмотрительно. Майк МакФи и Тони Джадд учились в одной начальной школе, а потому при отсутствии осторожности с моей стороны «реструктурировать» вполне могли меня.