Кандидат на выбраковку - читать онлайн книгу. Автор: Антон Борисов cтр.№ 69

Из-за меня Лида наготовила всякой всячины, и по тому, что стояло на столе, легко было определить, что это стол, за которым привыкли сидеть люди с нашими, «русскими», вкусовыми пристрастиями: селедочка, соленые помидоры, огурчики, картошечка, короче – все привычное и не пугающее экзотичностью. Было просто, скромно, но очень аппетитно.

Перед трапезой дядю Сташу, как самого старшего среди нас, попросили прочитать молитву. Все встали.

– Господь и Бог наш. Мы благодарим Тебя за эту пищу, которую Ты нам послал сегодня. Мы знаем, что Ты не оставляешь своих детей и посылаешь нам все необходимое. Мы благодарим Тебя за то, что Ты помог нашему гостю в его долгом пути и благодарим Тебя за охрану на этом пути. Благослови всех, кто за этим столом, и помоги нам всегда оставаться верными Тебе.

– Аминь! – сказали все следом за дядей Сташей.

Тронуло то, что дядя Сташа в своей короткой молитве не забыл и про меня. За столом почти не разговаривали. Несмотря на то, что повод, по которому мы собрались вместе, был радостный, – мы не видели друг друга больше пяти лет. Но даже это радостное событие не очень располагало к веселью. За столом я спросил, знают ли они, что произошло в Москве в то утро, когда я улетал. Они не знали. Телевизионные новости здесь мало кто смотрел – сказывались проблемы с языком.

Я рассказал, что буквально за четыре часа до того, как мой самолет оторвался от земли, в Москве прогремели взрывы. Это уже была вторая серия террористических актов. Девятого сентября произошел взрыв в доме на улице Гурьянова. В результате погибли восемьдесят семь человек. А в утро моего отлета был взорван дом на Каширском шоссе. Погиб сто двадцать один человек. Конечно, Москва, Россия отсюда из Америки казались далекими и немного неправдоподобными. Но мы оставались теми, кем всегда себя ощущали – русскими. У каждого оставались в России родственники и знакомые. Просто невозможно не думать и не переживать за них. Происходящее в стране, откуда мы все приехали, пугало. Никто не знал, во что это может вылиться, к чему привести.

Каждый за столом думал о чем-то своем. Все сидели молча. Даже девчонки, обычно улыбчивые и смеющиеся, сидели сейчас сосредоточенные и помрачневшие.

* * *

– Ну, что мы будем делать? – Лида потихоньку убирала со стола, девчонки ей помогали. Она посмотрела на меня. – Ты, наверное, устал после долгого перелета? Может быть, отдохнешь?

– Я не устал. А что вы собирались делать? – это казалось невероятным, но я нисколько не лукавил. В тот момент усталость не ощущалась совершенно. И это несмотря на то, что уже больше восемнадцати часов я не спал. Да, и, сказать о том, что предыдущая ночь, которую мы провели в Москве, на квартире у Коли Сосновского, была спокойной, как-то язык не поворачивался. Тогда за разговорами, мне удалось поспать только часа три, не больше.

– Мы хотели в горы поехать. Здесь недалеко горы – красивейшее место. Даже снег можно увидеть.

– А что, можно поехать? – я вопросительно посмотрел сначала на Лиду, потом на Пашу.

– Поехали! – Паша был краток.

Около двух часов заняла поездка в горы. Дорога, петляющая по склонам, была на удивление ровной. Машина шла как по гладкому паркету. Я с непонятным чувством смотрел в окно. Возникало ощущение, что все происходящее со мной сейчас за гранью реального. Я, проведший тридцать четыре года в четырех стенах, находился за много тысяч километров от тех стен, в которых, казалось, навсегда замурован. Нет, конечно, последние несколько лет моей жизни были наполнены событиями. Я жил, как считал, полнокровной и плодотворной жизнью, но она протекала в четырех стенах. Происходящее со мной сейчас, казалось невозможным и фантастическим.

Около полутора часов мы осматривали места, куда нас завезла неугомонная Лида. Поражали горы, поражала буйная зелень, которой в нашей Астрахани нет в таком огромном количестве. Здесь перемешивались и лиственные и хвойные деревья. Поднявшись повыше, мы увидели снег. Потом поехали в гости к нашим – астраханцам. Здесь опять был стол и разговоры, и воспоминания. Вечером мы возвращались к Лиде домой, чтобы переночевать у нее, а назавтра ехать в Портланд, в гости к Паше.

На протяжении всего дня меня не покидало чувство нереальности происходящего и невероятности изменений, произошедших в моей жизни. Мне постоянно хотелось протереть глаза и проснуться. Потому что все это очень походило на сон, все сильнее заключавший меня в свои объятия. Я не спал уже больше суток. Странно. Еще вчера, учитывая разницу во времени, я находился в своей квартире, в своих, ставших родными и ненавистными, четырех стенах. И вот я в Америке. Мчусь по прекрасной горной дороге и улыбаюсь неизвестным мне радостным предчувствиям.

Уже находясь в Лидином вагончике, проваливаясь в сон, я почему-то вдруг вспомнил о первой ночи, проведенной в палате московского ЦИТО. Между той далекой, полной страхов, надежд, неизвестности и этой, умиротворяющей меня, ночью было что-то неуловимо родственное. Одна породила другую. Без недружелюбной, московской, вымученной у чиновников, не было бы сегодняшней американской в окружении друзей. И еще. В отходящем ко сну сознании всплыл силуэт незнакомой женщины в белом халате, которая четырнадцать лет назад сказала мне, мечтающему о смерти маленькому инвалиду, фразу, много раз удерживавшую меня от рокового шага. Глубину этих слов я постигаю до сих пор: «Если живешь, значит нужно просто жить. А в остальном – все зависит от тебя самого. Ведь это твоя жизнь».

Россия, Астрахань, 1999 – США, Портланд, 2007.