Ричард Длинные Руки. Церковь и демоны - читать онлайн книгу. Автор: Гай Юлий Орловский cтр.№ 70

– А вы не могли бы уйти как человек?.. От вашего появления на столе могло пойти не так, а когда уйдете, вихрь остаточных энергий нарушит…

– Понял, – прервал я. – Но если здесь только сквозь стену…

Он поморщился, взмахнул рукой. В стене появилась дверь, что, конечно, там и была, разве что скрытая мощным заклятием.

– Прекрасно, – сказал я. – Уйду как человек. Учитывая, что я как бы в самом деле все еще человек, хотя уже сомневаюсь местами, но пока что у меня плоские ногти…

Не знаю, слышал ли он о петухе Диогена, подаренном Платону, но смолчал и лишь проводил взглядом, когда я поднялся и направился к двери.

Дверная ручка изогнулась и, превратившись в шею змеи с распахнутой пастью, пыталась цапнуть меня за палец. Я сдавил так, что жалко пискнула, распахнул дверь и вышел на лестничную площадку, откуда винтовая лестница повела по спирали вниз.

Снаружи светло и солнечно, словно Великие Маги все еще бдят не только за погодой, но и за климатом. Две пары, прогуливающиеся в сторонке, испуганно шарахнулись, едва увидели меня выходящим из башни.

Женщины даже вскрикнули тоненькими голосами, мужчины поспешно потащили их в сторону.

Я сделал вид, что не заметил их испуга, от башни направился по прямой в свои апартаменты. Нужно дождаться, когда Герман выработает с советниками новую линию поведения, уже примерно знаю, что скажет, и сразу, расставив реперные точки и подписав хотя бы устно, можно прыгнуть домой.

Однако, как только вошел в зал, сразу наткнулся на леди Элизабет, что шла к выходу.

Она вздрогнула и остановилась, с побледневшим лицом, щеки запали, а в глазах за это короткое время появилось нечто трагичное. Я стиснул челюсти, в груди защемило, сейчас не флиртует и не притворяется, но это тоже может быть оружием, у женщин арсенал богаче.

На беду, с нею не могу так же легко и просто, как с Габриэллой. Боюсь, и сама начинает чувствовать, что со мной не совсем тот флирт, что у нее с остальными придворными в Гессене или даже в столице империи.

Я то ли на беду, то ли к счастью уже понимаю, что возникает между нами. Хоть и больно, но лучше оборвать резко и грубо, как можно быстрее, сейчас. Большой кровью будет больнее, уже знаю, проходил… но это по уму, однако живем умом, вообще-то, редко, а я так и вообще…

Она присела в приветствии, держа спину прямой и глядя мне в глаза неотрывно.

Я сглотнул ком в горле и сделал кончиками пальцем повеление подняться, сказал с укором, стараясь перехватить инициативу:

– Эх, леди Элизабет, а еще говорят, у вас есть чутье… У вас был такой шанс надеть на меня хомут и запрячь! Еще когда я был в гостях у сэра Людвига.

Она вскрикнула, как испуганная птичка:

– Ваше величество!

Я сказал мечтательно:

– Тогда он был еще герцогом, а я безвестным маркизом!.. Но вы такую возможность упустили…

Она взглянула, как показалось, с непониманием, хотя, возможно, в те дни в самом деле я ее интересовал не больше, чем новый объект флирта.

– Ваше величество…

– Сэр Ричард, – поправил я, но подумал и махнул рукой, – хотя да, теперь уже мое величество император Клонзейда. А совсем недавно был простым, совсем-совсем простым маркизом из медвежьего угла, над которым вы так потешались со своей сворой… гм… со своими изысканными друзьями!

– Сэр Ри… ваше величество, – запротестовала она, – я не потешалась! Это такая салонная игра!.. Я вас просто поддразнивала! Весьма мило. Я уверена, все шло в рамках игры, весело и забавно.

В ее широко распахнутых глазах и всем облике столько чистоты и детской наивности, что я дрогнул, но сжал в кулаке затрепетавшее сердце, нельзя упускать инициативу, следует обвинять и обвинять, это удержит от сползания в то, в чем так жаждется оказаться.

– Точно?

В ее голосе проскользнула слабая нотка неуверенности:

– Так мне казалось.

Я вздохнул еще тяжелее.

– Ваша подруга Габриэлла тоже посмеивалась и поддразнивала, но при первой же возможности прижала меня к стенке и хорошо так изнасиловала. Разве вам не похвалилась? А вы всегда так щебетали…

Ее щечки побледнели, а в глазах прочел откровенное отчаяние обманутой подруги. Вроде бы вместе хихикали над деревенщиной из медвежьего угла, но та самое важное скрыла, женщины вроде бы одна стая, но все-таки женщина женщине волк и крокодил.

– Вы все не так понимали, – произнесла она упавшим голосом.

– Вы же сами сказали, – напомнил я, – непонятливый я и туповатый. А Габриэлла, раз уж я такой темный и дремучий аж жуть, подсказала очень наглядно… Кстати, что-то ее с вами не вижу.

Она вскинула голову и ответила мстительно:

– Я еще не решила, останется ли она подругой!

– Жаль, – ответил я и постарался сделать вид, что в самом деле жаль. – Она хорошая… собеседница. Остроумная такая… выдумщица. И весьма отзывчивая, хотя про свои интересы не забывает, но отзывчивая, да, весьма даже… Ладно, жаль прерывать нашу интересную беседу, но мне пора. Успешного вам флирта при дворе императора!

Ее щечки вспыхнули румянцем, я не успел поклониться и отступить, как выпалила быстро и страстно:

– Я больше не флиртую!

– Что же так? – поинтересовался я дежурно. – Соболезную, кстати. Это же как бы вся жизнь во всем ее великолепии.

– Ненавижу флирт, – сказала она так же жарко, – никчемное занятие!

Я все-таки отступил на шажок, на месте стоять опасно всегда, а с женщинами особенно.

– Ладно-ладно, – произнес я почти дружески, – не так круто. Еще скажете, что до сих пор девственница.

Она вскинула голову и прямо посмотрела в глаза. Щеки залило жарким румянцем, тот сразу же воспламенил розовые уши, даже спустился на белую нежную шею.

– Да, ваше величество. Я все еще девственница!

– Может, – сказал я задумчиво, – и я тоже девственник?.. Ваше здоровье, принцесса!

Она не успела рот открыть, как я обошел ее и заспешил быстрыми шагами делового человека, для которого женщины такая же статистика, как и количество намолоченного зерна в закромах родины.

Правда, хотя уже император из императоров должен и даже обязан мыслить масштабно, но на душе гадко, словно обидел ребенка. Чистая душа, это мир вокруг нее таков, она живет в нем по его законам, но все же что-то поняла, сообразила, начинает барахтаться. Нет-нет, руку не протяну, а то не вырвусь. У слабых женщин крепкая хватка, уже настрадался, сейчас у меня только держава, за которую обидно.

На уме должно быть о повышении роли сельского хозяйства, потому что без Великих Магов начнется голод, а раз я их устранил, то кормить народ мне.

Правда, подземные заводы выдают на поверхность какую-то протопищу, есть ее вполне можно, голода не наступит, но крестьяне, как и дворяне, предпочитают здоровый образ жизни, хоть еще не слыхали о таком, им подавай все натуральное, начиная от репы и заканчивая жаренными гусями на вертеле.