Наследница Каменной пустоши - читать онлайн книгу. Автор: Делия Росси cтр.№ 2

– А ты кто? – он повертел головой, пытаясь понять, с кем разговаривает.

– Я? А меня здесь нет.

– Как это н-нет? – Степаныч возмущенно уставился в пространство. – Я же тебя слышу?

– А вы уверены, что слышите меня?

Я тихо угорала, разыгрывая Горелова. И мне было совершенно не стыдно. А что? Горыныч – тот еще гад. Ему полезно. Будет знать, как ко мне подкатывать.

– Вот бля… Допился! Голоса уже мерещатся, – неразборчиво пробормотал сосед и принялся с новой силой колошматить по калитке. – Ирма! Открывай, зараза! – громко заорал он. – Щас наряд вызову! Разберут этот долбаный забор по кирпичику, и я до тебя доберусь!

Ну, это он загнул! По кирпичику вряд ли получится. Там, навскидку, тысяч пять этого самого кирпича будет. Заборчик-то – ого-го! А наряд Горыныч запросто вызовет. В прошлый раз через пять минут приехали, я засекала. Не, можно, конечно, и на ребят в форме полюбоваться, вот только настроение у меня сегодня не то. Да и Ирмы Карловны, жены соседа, дома нет, а без нее настоящее представление не получится. Нет уж. Мы тут сами справимся.

Я приоткрыла калитку чуть шире и спросила:

– А может, не мерещится? Может, на самом деле, а? Ты же хорошо меня слышишь?

Степаныч завертел головой. Никого, разумеется, не увидел. Да и кого он мог увидеть? Улица, как и всегда в это время суток, была пустынна.

– Точно, водка паленая! – выпучив глаза, буркнул Горыныч. – Убью Сем-м-мена! Опять конт… контр… контррррафактом напоил, падла!

– Что ж ты, Виктор, такими неприличными словами выражаешься? – постным голосом вопросила я. – Нехорошо это. Не по-божески.

– Ты! – не выдержал Горыныч. – Хватит мне мозги делать, бля…! Ты кто? Ну-ка, покажись!

– Не могу.

– Поч-чему? – взревел сосед. – Кто ты, ва-а-пще?

– Я? Совесть я твоя, Витя.

Я печально вздохнула.

– А-а… Точно, белочка, – пробормотал мужик. – Все. Допился…

– Что ж ты, Витенька, в совесть, что ли, не веришь?

– К-какая с-совесть? – усевшись на землю, Горыныч уставился на соседский забор мутным взором. Лицо его скривилось в болезненной гримасе.

– Известно какая, – я едва сдерживала смех. – Обыкновенная. Чистая и незапятнанная. Ну, это в идеале, – уточнила вполголоса.

Брови Горыныча приподнялись, лоб сморщился, рот приоткрылся. Угу. Называется, работа мысли – налицо!

– Врешь! – спустя пару минут выдохнул мужик.

– А зачем мне врать-то? – беззаботно откликнулась я. – Того в природе нашей, совестливой, нету, чтобы людей обманывать. Это ты третьего дня старушку Семеновну обманул. А я не имею обыкновения лукавить.

– Семеновна – старая дура! – глубокомысленно изрек Горыныч.

Ишь ты! Дура… Эта дура поумнее тебя будет, дядя. Мировая тетка!

– А ты чего, невидимая, что ли? – снова решил докопаться до сути Горыныч.

– Невидимая, – согласилась я.

– Точно, допился, – со вздохом констатировал сосед. – Сейчас наряд в-вы-зо-ву. Пус-сть ребята разберутся, что за совесть такая… И откуда она тут взялас-сь…

Он полез в карман, пытаясь нашарить телефон, но на полдороге запнулся и снова заголосил:

– Ир-ма! Открывай, кому говорят!

Я уже собиралась продолжить представление, но тут случилось явление второе. И весьма своевременное.

– Ах ты ж, образина старая! Опять налакался, как свинья!

Мадам Горелова окинула мужа презрительным взглядом и распахнула калитку пошире.

– Как тебе только не стыдно? Устроил тут шоу, – она протянула руку и схватила мужа за шиворот. – Быстро домой, придурок, – прошипела мадам и втащила упирающегося Горыныча во двор.

Эх, как же не вовремя старая мымра появилась! Такое развлечение испортила!

Я расстроенно вздохнула и поплелась в дом, заниматься ненавистной уборкой. Расписание, чтоб его! Режим.

***

«Дзи-и-инь… Дзи-и-инь…»

Рука сама потянулась к будильнику. Проклятый тетушкин горлопан! Да заткнись ты уже! Встаю я, встаю.

Иногда мне казалось, что зловредные часы испытывают особое удовольствие, заливаясь по утрам пронзительным воем. Вот прям чувствовалось в их трезвоне некое скрытое злорадство. Типа, что? Хотела понежиться в постельке подольше? А вот тебе! «Дзи-и-инь! Дзи-и-инь!»

Я потянулась, сползла с постели и поплелась в ванную. Оперлась на край раковины, нащупала зубную щетку. Так, Лерок, просыпаемся. Эй, просыпаемся, я сказала! Вздохнув, разлепила ресницы и уставилась на собственное отражение. Как и всегда, вид всклокоченной рыжей шевелюры мгновенно поднял настроение. А что? Я – свое собственное личное солнышко, и без разницы, какая на улице погода. Яркие огненные пряди – моя визитная карточка и отражение неунывающей внутренней сути.

Умывшись и приведя себя в порядок, врубила на полную громкость «Между нами тает лед» и, подпевая «Грибам», принялась заправлять постель.

Эх, еще немного, и можно будет все здесь поменять, а пока приходится терпеть этот проклятый викторианский интерьер. Рюшечки, оборочки, перина, куча подушек – любовь тетушки к розовому беспределу иногда бесила меня до чертиков.

Я взгромоздила последнюю вышитую думку в изголовье кровати и осмотрела спальню придирчивым взглядом. Огромная кровать – белая, воздушная на вид, зефирная даже. Большой трехстворчатый шкаф – солидный, с резными завитушками по краям, с бронзовыми накладками и изящными ручками. Пузатый комод, расписанный райскими птицами и розами. Невысокое трюмо, со множеством выдвижных ящичков. Бдя-я… Все такое приторно-цветочное, аж тошнит. И ведь не выкинешь ничего! Завещание, чтоб его!

«Между нами тает лед, – не желая грузиться своим абсурдным настоящим, громко запела я. – Пусть теперь нас никто не найдет». Ага. Никто и не найдет. Только не нас, а меня. Как вступила в права наследства, так и пропала почти для всех друзей. Кроме Людки Скрябиной никто не знает, где я. И за это нужно поблагодарить незабвенную Леокадию Серафимовну, царствие ей небесное, или где она там. Тетушка, конечно, была со странностями, но я никогда не думала, что настолько.

Монстр в юбке. Или, как любил говаривать Аркадий Леонтьевич, ведьма сушеная. Правда, я так и не смогла понять, ругательство это было или комплимент. Бывший муж Леокадии Серафимовны являлся большим любителем пива и воблы, и если провести параллель, то… Короче, ведьма и вобла звучали весьма похоже, особенно с прилагательным сушеная. Впрочем, это все не важно. А вот с завещанием тетушка намудрила от души!

В голове снова зазвучал голос нотариуса: «Возлагаю на наследницу обязанность постоянного проживания в завещанном ей доме, при условии, что в течение трех месяцев со дня моей смерти, она ни разу не покинет пределов усадьбы и ни в чем не изменит ее обстановку. Также наследнице вменяется в обязанность ухаживать за прилегающей к особняку территорией…»