— Срочное дело, я сказал. Эта встреча в твоих интересах. Просто так я бы не позвонил.
И бросил трубку.
Не так давно возведенный в центре города торговый дом «Три Витязя» народ быстро окрестил «Трешкой». Каждый прохожий мог подсказать путь до этого оплота высоких цен, запредельно-непонятного стиля и нежной похоти. В «Трешке» располагались бутики, торгующие известными мировыми брендами, но даже ушные палочки «от Диора» продавались там по цене самолета. Ни у одного торгового центра не было припарковано столько дорогущих тачек, как возле «Трешки». Но аптека, в которую меня пригласил Андрей, славилась невысокими ценами и хорошим ассортиментом противовирусных. Я там частенько бывала по просьбе тети Милы. Недалеко от «Трешки» находился и бизнес-комплекс, где работал Сапсанов.
Что ж, надо было ехать.
Андрей ждал меня за стеллажом с витаминами. Увидев, хмуро кивнул.
— Что случилось? — спросила я. — И почему в аптеке-то?
— Никто не заподозрит меня в плохом, если увидит, что я зашел в аптеку.
— Слежки боимся? — поинтересовалась я. — С чего бы?
В ответ он сунул мне в руки сложенный вчетверо лист бумаги. Я развернула его и увидела множество мелких цифр.
— Ну и что это? Мне-то это ни о чем не говорит, — не поняла я.
— Забыл, что ты не шаришь, — чертыхнулся Андрей. — Объясняю. Видишь даты, а под ними цифры? Это прибыль сапсановской компании за последние полгода. Видишь, они уменьшаются с каждым месяцем? Это, проще говоря, убытки. Это списанные штрафы, долги. А теперь смотри на последний столбик.
— Это твоя зарплата, что ли?
— Это остаток со всех счетов. Твой Сапсанов практически нищий.
Все теперь встало на свои места. Вот почему Сапсанов не хотел расставаться с деньгами. Он был банкротом и тщательно это скрывал.
— Это доказательство его финансовой несостоятельности ты можешь оставить себе, — сказал Андрей. — Это копия.
Я спрятала листок в сумку.
— У меня мало времени, обеденный перерыв же, — уже спокойнее заговорил Андрей. — Я смотался из офиса, сразу набрал тебе. Повезло, что ты смогла приехать. Показалось, что ты должна это знать. И, кстати, я в курсе, что ты имела беседу с Семенцовым.
— А он уж и рад был поделиться с тобой, да? — съехидничала я.
— Он нормальный мужик, если ты заметила. И хорошо о тебе отзывался. Попросил посодействовать, если тебе потребуется помощь. Вот я и помог.
— Но я не просила мне помогать.
— Ты не просила, я сам решил, — согласился Андрей.
— Вы так и стараетесь закопать Сапсанова, — не выдержала я. — Только теперь уже с моей помощью. Может, хватит мстить-то?
— Нет тут никакой мести. Он сам себя закопал, — спокойно отреагировал на мой выпад Андрей. — А ты сама решай, что делать с данными, которые ты получила.
— Если такие дела, то что теперь будешь делать? — спросила я. — Если Сапсанов банкрот, то и сократить могут.
— Сокращения уже начались, тут ты права. А я сам по себе заявление подал. Осталось эту неделю отработать, а потом увольняюсь. Пойдем, купим тебе аскорбинку. Зря пришли, что ли?
Когда мы вышли из аптеки, то из-за тучек вдруг показалось солнце. Кажется, весна все же решила расправить плечи.
Андрей вдруг наклонился и чмокнул меня в щеку.
— Хорошая ты баба, Женька, — улыбнулся он. — Вот уволюсь и приглашу тебя на свидание. И попробуй только не пойти.
Он улыбнулся и пошел в сторону бизнес-центра. Я посмотрела ему вслед. И только потом вспомнила, что от меня вполне может нести ароматом городской помойки. Правда, долго думать об этом у меня не было времени, и я пошла к машине.
Не доезжая до дома Сапсанова, я решила залить в бак бензин. Пока заправщик возился с крышкой бака, я молилась, чтобы Сапсанова не оказалось дома. Мало ли что может его заставить приехать с работы раньше. К купленной на Пятницкой булочке я даже не прикоснулась, а вот сок выдула весь. Вертела в руках пустую коробочку до тех пор, пока мысли становились по порядку. И когда они предстали передо мной в виде ровного строя, я поняла, что докопалась до самого дна этой истории.
Машины Игоря Дмитриевича около дома не оказалось.
Первым делом я решила разведать обстановку. Во-первых, я с утра не видела Щеглова. Он мог быть где угодно, и очень не хотелось, чтобы он застукал меня около хозяйского сейфа. Во-вторых, я не знала, можно ли доверять Изе. В-третьих, в кабинете, куда я собиралась нагрянуть с обыском, могла быть Ксения, и этого мне бы хотелось меньше всего.
Изу я нашла в саду. Рядом стоял и Щеглов. Они обсуждали какие-то хозяйственные вопросы, к которым я не имела отношения. Ради приличия я сообщила им, что вернулась, а теперь отправлюсь проведать Ксению. А потом видно будет. Помощник и кухарка Сапсанова, кажется, вообще на меня внимания не обратили.
Отлично. Теперь нужно было проверить Ксюшу. Тихонько отворив дверь в ее комнату, я зашла внутрь. Девушка крепко спала. Это тоже было мне на руку.
Кабинет Игоря Дмитриевича был традиционно не заперт. Я тихо вошла внутрь и прикрыла дверь. Работать надо было быстро. За всеми моими поисками неизвестного и рывками с целью во всем разобраться время пролетело вихрем, оставив от долгого дня всего лишь небольшую часть. Ее-то я и должна была использовать с максимальной пользой.
Сейф был все на том же месте — в ящике письменного стола. Только теперь я обратила внимание на то, что он запирался обычным способом, с помощью обыкновенного ключа. Никаких кодов знать не требовалось. Видимо, Игорь Дмитриевич наивно полагал, что такой защиты будет достаточно, либо просто не допускал мысли о том, что кто-то захочет вскрыть этот ящик.
Я достала из сумки связку отмычек, внешне не отличающихся от обыкновенных ключей. Эту связку мне подарил один знакомый, который окончил «Ворошиловку» на год раньше меня.
— Никогда не знаешь, какие замки придется открывать в течение жизни, — торжественно объявил он и презентовал мне эти «открывашки». — Вдруг пригодится?
— Да вряд ли, — сказала я тогда.
Как водится, оно и пригодилось.
Только последняя из десяти отмычек смогла справиться с замком, которому было лет, наверное, двадцать. Немыслимо, но все было именно так. Я даже успела растеряться, но после вдруг вспомнила закон Буба: «Утерянное всегда находишь в последнем кармане». Шутка, но ведь работает же!
Я задержала дыхание и открыла дверцу. На меня смотрели аккуратные пачки денег. Некоторые были в банковской упаковке.
Выкуп, который отец должен был заплатить за жизнь дочери, так и не покинул стены этого дома.
Я бы, наверное, не стала вмешиваться, если бы не знала все подробности. Я бы, скорее всего, просто уволилась, и все. Но увидев лежащие в целости и сохранности деньги, поняла, какой дьявольский план созрел в голове у Игоря Дмитриевича.