Подарить жизнь - читать онлайн книгу. Автор: Марик Лернер cтр.№ 73

Так родилось понятие «граничар». Не просто житель данных территорий. Свободный человек, независимо от сословий. Фемы нуждались в дополнительной силе и поддержке населения. Они негласно признали верхушку поселенцев и служивших в крепостях воинов по найму равными себе. Это получило четкое выражение в специальных документах, регламентирующих имущественные права, и учитывалось во время земельных тяжб. Грамотные и умелые люди из числа крестьян или ремесленников могли высоко подняться и даже вполне официально получить приставку к имени, говорящую о звании воина. Здесь такие случаи были отнюдь не редкостью.

Мало того, пришло время, и от защиты своих домов граничары перешли к нападениям. В подобной малой войне выигрывал тот, кто сумел неожиданно ударить и уйти с добычей и пленными, пока противник не организовал отпор. Поэтому важную роль играл фактор внезапности. Войско собирали тайно, цель похода держали в секрете. Иногда специально распространяли слухи о намерении напасть на одну область, а шли совсем в другую.

С обеих сторон существовали хорошо организованная пограничная служба и разведка. Имперцы замечательно усвоили тактику набегов и принялись наносить удары с целью вернуть утерянные когда-то территории. Если в районе Радиса это было достаточно проблематично, то на западе напор становился все интенсивнее. Недаром Акбар начинал свою службу именно там.

Отец Текина был обычным крестьяном, если у кого-то хватит смелости назвать обычным человека, дослужившегося до пятисотника тяжелой кавалерии и получившего звание фема на поле боя – за спасение города от блокады и разгром врага. Вот только домой из своих походов он не привез ничего, кроме кучи залеченных ранений, постоянно напоминавших о себе в плохую погоду, и десятка золотых. Уехал на коне, а вернулся пешком. Хорошо еще, что вернулся. Лишь немногие из бойцов не имели на теле шрамов и рубцов от ран. Не часто они заканчивали жизненный путь под крышами собственных домов. Чаще соседи оставляли головы на полях бесконечных войн, пока не удалось окончательно вернуть две провинции, отпавшие ранее.

Теперь уже правительственные чиновники не имели там особой власти. Граничары по указам, вновь и вновь подтверждаемым новыми императорами, получили то, что и так давно имели. После принесения присяги монарху они выделялись в отдельное сословие, имеющее все права фемов, а их офицеры и это звание – тоже. Налоги в казну императора также платили напрямую, что в данной ситуации в основном выражалось в обязанности снабжения частей Легиона на границе. Кроме того, территория проживания была поделена на сорок три полка, которые формировались из местного населения по территориальному признаку.

На их землях существовала полковая выборная администрация, управляющая военными и административными делами области. На территории полка действовал полковой суд, который рассматривал уголовные и частично гражданские дела. Фактически военные были никому не подконтрольны, а за свою службу получали жалованье лично от императора.

В правах поминались денежные выплаты, товары и военные припасы. На самом деле присылался в основном порох, а все остальное в очень небольшом количестве оседало в карманах старших чинов. Причем иногда даже не из-за корысти. Поскольку многие должности были выборными, всегда требовалось иметь некую сумму для оказания помощи нуждающимся и для подарков авторитетным вожакам. Жизнь есть жизнь.

Так что в наследство Текин получил приставку «фем» к фамилии Найзак и умение обращаться с оружием. А также завет не спускать ни одного кривого слова, сказанного в его адрес. Оружие, впрочем, было стоящим. Не в смысле драгоценных камней на рукояти, а по качеству. Настоящее добротное оружие для боя, а не для парада. Меч из лучшей стали, произведенной замечательными ремесленниками столицы, и кольчуга, взятая как трофей. Еще был составной лук. Вот с этим оружием отец научил Текина обращаться так, как учили в свое время их – бить без пощады. Ни один из соседских парней не мог так стрелять и фехтовать. Когда пришло время показать, что отец учил его не зря, новый фем стал выезжать не на одной удаче.

Возраста они были практически одинакового, даже телосложением схожи, хотя Аззаж горбонос и смугл, а Текин пошел в мать – темный шатен с голубыми глазами. Но дело не во внешности. Они были зеркальной противоположностью во всех отношениях, включая темперамент. Прирожденный фем горяч и отходчив, зато произведенный всегда сначала думал, а потом действовал. И при этом их жизненный опыт, если не считать детства, совпадал чуть ли не во всех деталях.

Умелые вояки, поднявшиеся из рядовых, насколько это возможно на границе, уважаемые подчиненными и твердо идущие вслед за Акбаром Годрасом второй десяток лет. Если бы они поменялись местами, многие и не заметили бы разницы. Приказы остались бы разумными, и простых солдат командир по-прежнему продолжал бы беречь. А что еще требуется? Заповеди воина не вчера родились. Офицер обязан проследить за тем, чтобы подчиненные вовремя получали паек и мародерствовали исключительно с его разрешения. Труса командир имеет право убить на месте.

Последнее было самым важным принципом. Один паникер заражает всех. Спящего на посту и бросившего в бою товарища тоже убивали. Есть вещи, которые прощать нельзя. Все боятся, особенно в первый раз, но надо переступить через страх и идти дальше. Если ты этого не можешь, значит, в следующем рождении появишься на свет в хижине простолюдина.

У каждого, взявшего в руки оружие, должны иметься гордость и веская причина стоять насмерть. Слова: «Я родился воином, живу воином, не нарушая чести и долга, и умру воином, не посрамив предков», – звучали на плацу во время принесения присяги не для проформы.

Граничары действовали обычно в составе прекрасно знакомых с детства подразделений, а на глазах у родственников и друзей сложно нарушить слово или предать товарищей. Впрочем, они охотно принимали приходящих со стороны и желающих повоевать с вечным врагом. Отряды фемов, простые люди, беглецы от различных сложных ситуаций (жестокие хозяева или долги) – все это никого не интересовало, если человек вел себя правильно и не подводил однополчан.

Можно было заметно продвинуться, и не будучи местным. Умелых вояк на границе ценили вне зависимости от их происхождения. Командир Тирейского полка был беженцем из Радиса, а сотники из попавших когда-то в плен гафатов и их прижившихся на новой земле детей совсем не являлись редкостью.

– А вот и твоя нянька идет, – на удивление спокойно сообщил Аззаж. Как подколка давно надоевшая шутка не звучала.

Текин даже не обернулся, прекрасно представляя, что за этим последует, и нисколько не ошибся.

– Немедленно перестань прикидываться, что не видишь меня! – потребовал гневный голос.

Аззаж радостно заухмылялся.

– А ты чему радуешься, придурок? – возмутился, глядя на него гневным взглядом, худой мулат. Он редко выбирал выражения даже при общении с офицерами. – Посмотри на свое бедро!

– Ничего особенного, – возмутился Аззаж. – Обычная царапина.

– Будто мало я, – мулат подумал и добавил, – да и любой из вас, видел, как умирали от куда менее серьезных причин. Тебе очень хочется увидеть, что нога начала гнить, и помирать в мучениях, отвратительно воняя? Сколько я вам, дубовым головам, объяснял про необходимость обрабатывать любую рану, а?! Возмущению его не было предела. – Ведь если не сделать простейшие вещи вовремя, даже маг будет бессилен помочь. Немедленно слезай с коня и снимай брюки!