Подарить жизнь - читать онлайн книгу. Автор: Марик Лернер cтр.№ 15

Жениться легионеру можно не ранее чем через десять лет после принятия присяги, то есть превращения из новобранца в солдата, и дети солдат тоже обязаны служить. Таким образом создавалась отдельная каста воинов, не имеющая никаких родственных связей, кроме связей со своими соратниками, и уважающая только собственных командиров и императора.

Естественно, что, имея папашу сержанта (выше тот не выслужился), Куш не только свободно говорил на языке империи, но и прекрасно знал разные любопытные подробности службы. Многие попадали впросак, но с их отделением этого не случалось никогда. Что можно и что нельзя, но тоже можно, в отличие от того, что запрещено и лучше даже не пробовать – эти сведения Куш впитал с молоком матери и без проблем делился с приятелями.

Мать, кстати, была местная и держала харчевню с правом торговли алкоголем возле одной из крепостей Легиона. Так что иногда она даже навещала сына и присылала ему разную вкусную еду. Мать тоже прекрасно знала, что можно, и денег сын до сих пор не видел. Не потому что жалко, а просто новобранцам все равно тратить их негде и не на что. Да и иметь при себе не положено – все наличные новички обязаны незамедлительно сдать в канцелярию.

Так что, Навсар имел собственного учителя разным солдатским премудростям, да еще и обладающего безграничным терпением. Тор, подначивая, утверждал, что выдержка приятеля выросла исключительно из тупости, и быть Кушу сержантом. Среди них мудрецов точно не встречается. Куш в ответ только скалился. В своей среде могли и не такое сказануть. Вот брякни нечто обидное парень из другого взвода – все встанут на защиту. Иначе нельзя. Вы вместе живете, едите, спите и очень вероятно, что получите шанс умереть в одном бою.

Из первоначального состава их десятка сейчас осталось только шестеро. Многие отсеялись, не выдержав физических нагрузок. Но мальчика, если он член Легиона, и кроме всего прочего, за него когда-то заплатили, никогда не выкидывали на улицу. Если кто-то не способен по здоровью стать воином, ему тоже найдут занятие. Будет писарем или чиновником. Некоторые очень высоко поднимались.

Один из таких отличающихся от большинства новобранцев вопреки всем прогнозам тянул лямку наравне с остальными. Феликс был не только белый, но еще и рыжий, и на Солнце вечно обгорал. Он тоже происходил из солдатских детей, но, обладая достаточно приличной физической подготовкой, имел, скорее, предрасположенность познавать и изучать, и вечно стремился докопаться до тайных побуждений знакомых, незнакомых, а то и вовсе никому, кроме него, не интересных исторических личностей, старательно изучая в свободное время разнообразные доступные тексты.

Библиотека, да и неплохая, в крепости была, вот только читатели практически отсутствовали. Наломаешься на тренировках, и хочется лечь спать, а не листать старые книги. Зато на Феликса и его странные интересы обратили внимание сержант и крепостной маг, и стали использовать для самой разнообразной работы, где требовалась голова. Заполнение бумаг, выполнение обязанностей посыльного были для него обычным делом, и это при том, что обычных тренировок для Феликса никто не отменял. В результате он всегда знал, что вокруг происходит. Даже если это касалось начальства.

Ахмада и Баграя привезли с юга, и хоть они не отличались насыщенным черным цветом кожи, негры среди их предков явно присутствовали. Происходили они из племен, имеющих между собой очень давние счеты, и при первом знакомстве моментально сцепились.

Драки, если они шли по определенному кодексу и без тяжких последствий, в Легионе даже поощрялись. Считалось, что таким образом воспитывается воинский дух. Но только если драки происходили среди своих, стоящих на одной ступени служебной лестницы.

Новобранцу – лучше было не задевать полноправного солдата, солдату – сержанта, и далее по восходящему списку. Не то что бы подобного не случалось совсем, но существовали очень четкие границы, и старший по званию имел полное право за нерадивость или какие-то нарушения отделать младшего палкой. Правом этим сержанты охотно пользовались, вбивая в новичков почтение к приказам и к себе лично.

Можно было пожаловаться через голову прямого начальника вышестоящему, но в случае признания подобного обращения неправомочным последствия для недовольного могли оказаться серьезными. Рисковали редко. Совсем уж отъявленных садистов среди сержантов не наблюдалось. Были типы достаточно неприятные, но обычно все шло в определенных рамках.

Сегодня Ахмад с Баграем уже и не вспоминали про прошлые разногласия, и к ним прочно приклеилось прозвище «Братья». Они вечно работали в паре, и одного без другого встретить было довольно сложно.

– А что скажет о последних событиях наш умник? – спросил незаметно подошедший сержант.

– Э… – задумчиво пробормотал Феликс, – а стоит говорить?

– Считай, я разрешил, – отмахнулся Сэмуэл, – любопытно. Да, и помни, – широко улыбаясь, заявил он, – это тоже попадет в твое личное дело. Правильный ответ – положительная оценка. И наоборот.

– Я думаю, – осторожно сказал Феликс вполголоса, – что это результат нового закона. Того, что ввели для иноверцев. Лишнюю подать берут исключительно с сект. Или аголины взбесились, платить не хотят, или северяне. А может, все сразу.

– Ну, тут догадаться несложно, – пренебрежительно ответил сержант, – надо только уши открытыми держать. Добрый наш визирь пригласил на встречу почти всех глав гильдий и наиболее богатых аголинов. И там их всех, – он сделал хорошо знакомый жест – провел поперек горла ладонью.

«Это у него шутки такие?» – удивился Навсар. Добрый. Про такое парень слышал впервые, но не очень удивился. Эти столичные всегда не особо дружили с головой. Что богачи, что простонародье.

– А еще я думаю, – совсем тихо сказал Феликс, – что дела совсем паршивые. Если уж нас посылают, значит, пол-столицы выгорело, да и в других местах изрядные неприятности. Просто в охране стоять не будем, хорошо помашем мечами. А потом визиря нашего, – он тоже провел рукой по горлу. – Потому что будут искать виноватого.

– Вот последнего ты не произносил, – твердо сказал сержант. – Он хоть и не из наших, но совсем не дурак, и Легион от него вреда не видел. Рано вам про такое рассуждать, – обведя отделение взглядом, бросил он и, развернувшись, ушел.

– Кажется, ты в точку попал, – довольно хлопнул Феликса по плечу Куш. – Только вроде умный, а не соображаешь. Это вещи, которые нас мало касаются – кто кого решил сгноить и за что, нас не волнует. А есть другое. Во-первых, имеем хороший шанс выбраться из новобранцев. Чем хуже, тем для нас лучше. Во-вторых, они там будут грабить богатые дома, мы начнем их разгонять, глядишь, попутно и нам что-то перепадет. В таком бардаке, да чтобы трофеев не было? Да не бывает такого! Видел я в детстве мятеж в Бенгли. Все кругом разломали, а ценности остались в карманах у солдат. Никто и не подумал возвращать их владельцам. Да и попробуй, найти. Мелочь всякую не проверить, у кого взяли, а что побольше, просто разломали на части и разделили. Кстати, – с угрозой в голосе предупредил он, – если кто что найдет, делим на всех. Отделение не только воюет и кушает вместе, оно еще и честно делится добычей.