Холодные звезды (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Лукьяненко cтр.№ 442

Меня чуть не сбили с ног – так все напирали к помосту. Рядом и кричали, и плакали, и смеялись от восторга. Женщин и детей – все-таки дети в толпе тоже были – поднимали на руках и сажали на плечи, чтобы они могли рассмотреть президента Инну Сноу получше. Меня внезапно тоже подняли на руки, и я оказался на широченных плечах какого-то солидного мужчины с перекошенным от восторга лицом. Он плакал и смеялся одновременно.

– Смотри, малец! – крикнул он мне. – Смотри, запоминай!

И тут же, начисто забыв обо мне:

– Госпожа президент! Госпожа президент!

Делать было нечего. Я смотрел. Рядом какой-то хиленький на вид молодой парень точно так же поднял и усадил на плечи Лиона. Оглядевшись, я понял, что это всеобщий порыв – люди не только хотели посмотреть на Инну Сноу сами, но и помочь увидеть ее другим. Вот невдалеке подняли и держат на руках очень даже взрослого мужчину – он маленького роста, и ему было бы плохо видно.

А мы еще собирались напасть и освободить Тьена!

Какие же мы глупые и наивные… Эта толпа растерзала бы нас на части, на мелкие кусочки, на молекулы, только посмей мы напасть на людей, стоящих на помосте!

– Что же ты молчишь, не стесняйся! – крикнул мне поднявший меня мужчина.

И я не посмел молчать.

– Инна Сноу! Инна Сноу! – стал кричать я. – Вла-де-тель-ни-ца! Гос-по-жа пре-зи-дент!

Толпа безумствовала. Инна Сноу, подняв одну руку, приветствовала подданных.

Потом она подняла вторую руку – и сразу же все замолчали.

– Зло порождает зло, добро – добро, – сказала Инна Сноу. Ее голос тоже усиливали, но почему-то казалось, что она говорит почти шепотом. Очень задушевно и не с толпой – а только со мной. И еще голос как-то странно, но знакомо вибрировал, будто все время меняя интонации и тембр.

– Владетельница… – прошептал я. И даже не услышал – почувствовал, как каждый на площади выдохнул это слово, как легкий гул прокатился по улицам Аграбада.

– Этот человек пришелкнам со смертью. Страшной, мучительной смертью для каждого гражданина Аграбада. Я не боюсь за себя, ведь янемогуумереть. Но он принес смерть вам. Моим друзьям. Моим детям. И самое простое, самое справедливое, что возможно сделать, – это казнить человека по имени Сянь Тьен.

Толпа молчала, толпа ждала. Инна Сноу посмотрела на Тьена – и отвернулась.

– Но будет ли это настоящей справедливостью? Я хочу посоветоваться с вами. Этот человек – фаг. Генетически модифицированный убийца, террорист, выращенный в лабораториях Авалона. Он никогда незналсвоихродителей. Его геном – мозаика из генов, собранных у десятков людей. С младенчества его учили убивать и предавать. Его лишили человеческих чувств, воспитали безжалостным и беспощадным, не способнымнилюбить, нистрадать. Он – лишь инструмент в руках трусливойпродажнойвласти, чувствующей приближение своего конца. Да, Империяготова залить всю галактику потоками горячей человеческойкрови, оставить нас беззащитными и истощенными перед лицом чужихрас. Но станем ли мы добавлять хотя бы одну лишнюю каплю крови в этот поток? Я понимаю, как мал шанс, что этот человек изменится. Но этот шансесть. Можем ли мы позволить себе милосердие? Достаточно ли мысильны? Верим ли в себя? Готовы ли прощать?

Толпа молчала. И я молчал. Я не знал, как ответить. Надо было, чтобы владетельница подсказала, объяснила, чего я хочу – казни Тьена или милосердия.

– Мы не ответимзлом на зло, – совсем уж прошептала президент.

Я вздрогнул и закрыл глаза, сообразив, о чем думаю. Что за наваждение? Она ведь говорит глупости, эта Инна Сноу! Это демагогией называется! Какое еще «зло порождает зло»? Не мог Сянь Тьен заразить всю планету смертельной болезнью, не стал бы он такое делать! Зачем для этого нужен человек-террорист? Бросил с орбиты маленькую ледяную капсулу, чтобы растаяла в воздухе над столицей, – и все! И вовсе фаги не бесчувственные и безжалостные! И не хочет Империя воевать ни с кем!

Так почему же я начал думать так, как хочет Инна Сноу? Я же не отмороженный!

Может быть, потому, что вокруг – десятки тысяч человек, думающих одинаково? Это словно поток. Не нужно никаких приборов, чтобы включить все мозги в одну цепочку, сделать их кусочками вычислительного механизма. Лишь будь в толпе. Смотри вместе с ней. Слушай вместе с ней. Кричи вместе с ней.

И сразу расхочется думать.

– Отпустим этого человека? – спросила Инна Сноу. Посмотрела вверх, на парящий флаер – темная вуаль легла ей на лицо, рисуя контуры. Толпа ахнула, будто желая рассмотреть лицо госпожи президента. – Пусть убирается к своим хозяевам, верный песИмператора. Пусть передаст им наше презрение, нашу волю, нашусилу. Отпустим?

– Да! – взвыла толпа. У меня даже заломило в ушах. Мужик, подсадивший меня, прыгал будто ребенок и махал руками. Я начал заваливаться, он меня поддержал, ссадил и радостно крикнул:

– Как она добра! Мальчик, как она добра! Как добра!

– Ты псих с отмороженными мозгами, – сказал я. Он все равно ничего не слышал – тут же забыл обо мне и принялся махать руками. Вокруг бесновались. А на помосте уже снимали петлю с шеи Тьена, опускали вниз – прямо в толпу – деревянную лесенку.

– Пусть уходит, – вновь сказала Инна Сноу. – Пропустите его, граждане. Недотрагивайтесь до него. Пусть уходит на космодром, садится в свой корабль и улетает. Никто недолженкоснуться его!

Сянь Тьен терпеливо ждал. Ему разомкнули кандалы на руках и ногах. Он потер кисти, потом подошел к Инне Сноу. И что-то сказал. Слов не было слышно, а вот ответ владетельницы – да.

– На меня не действует ваша психотехника. Я сниму вуаль в тот день, когда человечество скинет ярмоИмператора и объединится в одну семью. Уходи, фаг. Уходи к своим хозяевам.

Тьен пожал плечами. И неторопливо спустился с помоста. Толпа расступилась, освобождая вокруг него пятачок. Тьен огляделся. Пошел – и круг пустоты вокруг двинулся вместе с ним. Люди шарахались, будто фаг сам был болен язвенной чумой.

Я не заметил, кто плюнул первым. Их сразу же стало слишком много – тех, кто плевал в Сянь Тьена, пытаясь попасть в лицо.

Тьен будто не замечал плевков. Просто шел. Прямо на меня. И круг пустоты шел вместе с ним.

Я дернулся, пытаясь уйти с его пути, но было уже поздно, толпа спрессовалась, и меня вытолкнуло прямо перед Тьеном – в беснующийся, орущий, плюющийся будто паршивые дети ряд. Взгляд Тьена скользнул по мне, ничуть не изменился, но я понял – он меня узнал.

Набрав полный рот слюны, я плюнул в Тьена. И завопил:

– Убирайся! Убирайся!

Потом меня вынесло в сторону, круг сдвинулся. Я плюнул еще раз, в спину Тьену.

Мне еще никогда не было так гадко.