Айдарский острог - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Щепетов cтр.№ 48

— Потому что ты много раз там был! Ты сражался и одерживал победы! Только почему-то возвращался с пустыми байдарами, правда?

— Это я-то с пустыми?!

Кириллу почти сразу стало скучно — он вполне мог просчитать дальнейшее развитие дискуссии. При всём при том в отсутствие «кворума» она была совершенно ненужной. «Кажется, Чаяк того же мнения. Во всяком случае, он голоса не подаёт, — подумал Кирилл и оглянулся на своего «друга». — О, Боже...»

Было от чего ужаснуться — купец и разбойник заработал авторитет в значительной мере благодаря своей выдержке, способности не увлекаться, не захлёстываться азартом, а пытаться как-то контролировать ситуацию. Сейчас Чаяк спокойно стоял среди воинов, но это спокойствие было лишь кажущимся — издалека. В лицо ему лучше было не смотреть: ноздри раздуты, щека подёргивается, на скулах желваки, а в глазах... В глазах всё, что угодно, кроме разума. Очень может быть, что Чаяк в этот момент отчаянно боролся с приступом бешенства, может быль, он и одолел бы его, но всё испортил Мгыдой:

— ...И пусть скажет Чаяк — разве я не прав? Разве мы голодные песцы, чтобы подбирать дерьмо, которым духи зла испачкали нашу землю! Да и не наша она — менгиты живут на земле мавчувенов! Возможно, они больше никогда не придут к нам, правда, Чаяк?

— Аыр-рр!.. — прохрипел бывший купец и шагнул вперёд.

От него прямо-таки плеснуло во все стороны какой-то нечеловеческой энергией или силой. У таучинских воинов реакция немногим уступает звериной, но на эти несколько секунд они оказались просто парализованы.

А Чаяк сделал ещё шаг, вскинул руки со скрюченными пальцами и схватил Мгыдоя за кухлянку на груди. Но скрутил в кулаках выделанную шкуру и рванул вверх и вправо. Ноги Мгыдоя, казалось, оторвались от земли, люди шарахнулись в стороны. А Чаяк протащил свою жертву метра два, действительно чуть приподнял в воздух и с хриплым стоном швырнул вниз. Секунду спустя послышался удар тела о камень, а затем плеск.

Всё произошло почти мгновенно: был человек и исчез — его не стало.

Точнее, не стало двоих — Чаяк обернулся.

Описывать выражение его лица или глаз бесполезно. В них было нечто такое, что включило у присутствующих простой рефлекс — немедленно удирать, спасаться, уносить ноги. Все присутствующие дружно повернулись и кинулись прочь — молча и очень быстро.

Обнажённого бугристого камня под ногами было менее полусотни метров, а дальше начиналась осыпь. Люди кинулись на неё и, прыгая с глыбы на глыбу, начали подниматься. А Кирилл не стал. Он остановился и повернулся лицом к преследователю.

Чудовище остановилось в двух шагах перед ним — словно на стенку наткнулось. На губах и жидкой бороде Чаяка пузырились кровавые слюни. А потом сверкнули белки закатившихся глаз, голова откинулась назад, скрюченные пальцы попытались ухватить Кирилла за одежду — руки как бы искали опоры, не нашли её, и одеревеневшее тело стало заваливаться на бок.

Кирилл его поддержал, не дав грохнуться на камни. И начался ужас. Учёный никогда не присутствовал при эпилептических припадках, но читал о них и слышал рассказы. Всё, что он мог сделать, это сорвать с пояса ножны и, улучив момент, просунуть их между стиснутых зубов. А потом просто держал бьющееся тело и чувствовал, что сил не хватает, что одному ему не справиться, а помощи нет и не будет.

* * *

— М-м-м... — Чаяк открыл глаза. — Где это я?

— Что, ничего не помнишь? — без особого сочувствия поинтересовался Кирилл. — Совсем ничего?

— Н-ну... Это от тебя так воняет?

— Нет, не от меня.

— Так это что же...

— Ага. Ничего не помнишь?

— Мгыдой говорил глупости. Я сильно разозлился... А что?

— Да ничего особенного: Мгыдоя ты сбросил со скалы и собрался сделать то же самое с остальными. А потом упал, и у тебя начались судороги.

— Ньхутьяга всё-таки одолел меня... — признал воин. — Ничего не помню!

— Что ж, назовём это играми демона.

— Как же теперь?..

— Да никак. Пойдём ко мне в палатку. Переоденем тебя в чистые штаны и послушаем, что говорят люди. Сможешь идти?

— Не знаю...

По литературным данным Кирилл знал, что «первобытные» относятся к душевнобольным по-разному: окружают почтением или убивают, пытаются лечить или изгоняют из племени. Как поступят таучины в данном случае?

Военный лагерь на окраине маленького охотничьего посёлка надолго затих — люди обдумывали или обсуждали случившееся, никаких делегаций к кособокой кожаной палатке Кирилла не направлялось. Ближе к вечеру ему надоело томиться неопределённостью, и он отправился на разведку сам. И почти сразу впал в недоумение — на земле возле чьего-то полога валялась оловянная миска. Посудина представляла для таучинов немалую ценность, и при этом она явно была просто выброшена. Пока учёный размышлял над этим, под ноги ему попался скребок — кусок металла, которым женщины скоблят шкуры. Чуть дальше валялся нож со сломанным лезвием — обе половинки рядом. Можно было подумать, что население решило избавится от металла, но на глаза попалась кучка разноцветных стеклянных шариков с дырками — бисер или одекуй. Эта немалая ценность тоже оказалась выброшенной.

Что-то происходило в обществе, но кому задать вопрос, Кирилл не знал. Потом он вспомнил про Рычкына и направился в сторону его временного жилища. Оказалось, что старый вояка сам движется ему навстречу, причём тоже с каким-то вопросом.

— Послушай, Кирь, что делать с большим огненным громом менгитов? Просто оттащить в тундру или его надо бросить в воду?

— Та-ак! — почесал затылок учёный. — А почему, собственно говоря, возник такой вопрос? Что происходит?

— Ну, должны же мы избавиться от менгитского оружия, которое ты называешь «пушка». Ньхутьяга будет недоволен! И потом...

— Погоди, — остановил Кирилл. — Давай по порядку...

Часа через полтора-два напряжённого общения с Рычкыном и другими воинами ситуация для учёного прояснилась — отчасти.

Беспрецедентный поступок Чаяка окончательно убедил всех в том, что он не человек, а демон. Соответственно, грядущий военный поход является деянием не людским, а демоническим — тут уж не до оценки будущей выгоды, тут уж надо идти куда укажет. Ничего особенно удивительного в этом нет — простое проявление правила симметрии: голод-сытость, холод-жара, небо-земля и так далее. В мир явилась некая сила, которую олицетворяет Худо Убивающий. Совершенно естественно, что ей для равновесия должна противостоять другая сила, которую собирает Ньхутьяга. То есть в эту игру играют не люди, а высшие силы. Соответственно, дело людей «маленькое», и качать права, проявлять собственную волю совершенно излишне. Это всем сегодня стало ясно: Ньхутьяга не снисходит до дискуссий с простыми смертными — он их просто убивает. Всё, что он говорит или приказывает, не является предметом споров — это истина в последней инстанции. Вот, в частности, демон говорил, что всё, имеющее отношение к русским, несёт скверну... И так далее.