Айдарский острог - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Щепетов cтр.№ 27

— Да, — сказал учёный и незаметно свернул правую кисть в кулак. Пальцы были почти послушны и совсем не болели.

— Ну, тогда забери. — Кузьма подал крестик, висящий на шнурке. Кириллов кулак он заметил и добавил с обычной своей издёвкой: — А креститься, паря, надо вот так — чай не бусурман какой!

— А я... — непонимающе захлопал глазами учёный. — Я так и делаю вроде...

— Гы-гы-гы! — тихо заржали оба бандита сразу. — Делает он! То слева направо, то справа налево, то двумя пальцами, то тремя! Ты уж реши, паря, какому Богу молишься, а то ведь смех и грех!

Кирилл покраснел — похоже, он действительно не раз допускал подобные проколы.

* * *

Учёного оставили одного — Мефодий с Кузьмой отправились на берег к промышленникам и довольно долго о чём-то с ними беседовали. Уже почти совсем стемнело, когда его позвали прощаться. Имелось в виду, что Кирилл в обоз возвращаться не будет — тут и останется. С немалым изумлением учёный осознал, что за несколько месяцев похода не обзавёлся никакой личной собственностью — во всяком случае такой, о которой стоит жалеть. По утрам — пока не расходился — он иногда пользовался самодельными костылями, но с этой привычкой пора было завязывать. Вот, собственно говоря, и всё...

На прощанье Мефодий сказал, гнусно ухмыляясь:

— Не шибко скучай без нас, паря. Сговорились мы — по весне, может, подъедем. Харчишек промышленным притащим, да счёты сведём. Ты уж дождись нас, не бери греха на душу — я, ить, за тебя крест целовал!

Кирилл ничего не ответил: этим людям он нисколько не доверял, и они ему, надо полагать, тоже. Соответственно, любые просьбы и обещания с обеих сторон были чисто символическими.

Служилые отбыли восвояси, а Кирилл остался в компании новых людей. Как себя с ними вести, он не знал, а потому решил не вести никак — сел у костра, стал греть руки и ждать, что будет дальше.

Мужики выглядели вполне обычно: коренастые, усатые, бородатые, немытые, нечёсаные, в обычной летне-осенней туземной одежде. Правда, у двоих под ней, кажется, имелись нательные рубахи из ткани. Кириллу промышленники не представились и его имени не спросили. Некоторое время они вяло перебрасывались короткими непонятными репликами, а потом — когда костёр почти прогорел — отгребли в сторону угли вместе с верхним слоем мелкой гальки. Там, оказывается, было прикопано штук пять некрупных рыбин. Привычно сотворив короткую молитву, мужики принялись за еду. Кириллу не предложили, но одна из рыбин как бы невзначай оказалась возле него. Учёный мысленно пожал плечами, демонстративно (правильно!) перекрестился и тоже стал есть. Рыба была полусырой, костистой и совершенно несолёной, что, впрочем, давно стало для него привычным. Еду запили водой из речки, после чего подновили костёр и закатили в него три довольно толстых полусырых ствола плавника, которого на берегу хватало. Пока они разгорались, промышленники занялись заготовкой веток с ближайших кустов — на подстилки. Кирилл последовал их примеру — похоже, предстояла «холодная» ночёвка. Он не ошибся: спать улеглись вокруг «нодьи», прикрывшись шкурами, которые хранились в лодке. Кириллу «одеяла» не досталось, так что спать пришлось урывками, то и дело поворачивая к огню замёрзший бок.

Утром вся компания погрузилась в лодку и двинулась вниз по течению — конечно же, без завтрака. Вёсла в наличии имелись, но промышленники предпочитали обходиться шестом, которым отталкивались от дна. Соответственно, двигаться старались по мелководью. Причина именно такого характера плавания лежала на поверхности — плавсредство было настолько тяжёлым, грубым и неуклюжим, что управлять им при помощи вёсел на течении было, наверное, невозможно.

Плавание продолжалось насколько часов, но продвинулись они за это время вряд ли больше чем на десяток километров. Закончился путь на широкой, покрытой травой поляне у берега. Это, вероятно, была часть высокой поймы, которая заливалась только весенним паводком. Здесь вовсю кипела работа — мужики таскали брёвна, тесали их и складывали в сруб. В брёвна, похоже, были превращены все ближайшие деревья толщиной от 15 см и более. Приехавшие с Кириллом промышленники без каких-либо церемоний вооружились топорами и включились в работу, а он опять остался не у дел. Оставалось только наблюдать.

Личного состава Кирилл насчитал 15 человек, хотя мог и ошибиться, поскольку незнакомые люди казались на одно лицо. Никаких инструментов, кроме топоров, строители не использовали, но орудовали они ими прямо-таки виртуозно. Руководителя работ — прораба — вроде бы не имелось. Участники были как бы разделены на три группы: одни оттаскивали и подтаскивали, другие ошкуривали и тесали, третьи осуществляли подгонку «по месту» и устанавливали бревно на положенное ему место. Работали мужики почти молча, быстро и как-то заученно-привычно — создавалось впечатление, что всё это они проделывали множество раз. Прямоугольное строение росло прямо на глазах: похоже, класть сруб они начали сегодня утром и к вечеру собираются закончить.

Кирилл оказался в неловком положении: что-то внутри ему подсказывало, что просто так взять и присоединиться к общим трудам нельзя — бескорыстное, ничем не мотивированное желание помочь понято не будет. Или, скорее всего, понято будет неправильно. Чуть в стороне от стройплощадки располагалось несколько шалашей, в которых, вероятно, промышленники ночевали, пока не достроена изба. Там же был свален всяческий скарб и привязаны три собаки явно не ездовой породы — слишком мелкие. Чтоб не мозолить глаза трудящимся, Кирилл решил соорудить себе в сторонке подобный шалашик и обзавестись приличной подстилкой, поскольку окружать его заботой тут, похоже, никто не собирается.

Срубленных веток вокруг валялось в избытке, так что можно было обойтись без ножа и топора. В соседней обмелевшей протоке учёный обнаружил с десяток полуживых кетин — рыба отметала икру и теперь тихо догнивала, стараясь удержаться вблизи кладок. Несколько рыбин, выглядевших чуть «посвежее», Кирилл выкинул на берег, а потом оттащил к своему импровизированному жилищу — они обещали некоторую пищевую независимость от новых хозяев. До вечера времени осталось много, и Кирилл отправился пастись — поедать уже созревшую бруснику и ещё не опавшую голубику. Вернулся он с началом сумерек и обнаружил, что изба, точнее, барак уже подведён «под крышу» и народ на берегу готовится к ужину и ко сну. Никакого «общего котла», похоже, у них не было — горело несколько костров, промышленники копошились возле них в одиночку или по двое-трое. Ужинать Кирилла никто не пригласил и еды не предложил. Сам он просить ничего не стал, кроме разрешения поджечь от чужого огня рулон старой бересты, снятой со сгнившей валежины.

Утром работы возобновились, причём довольно рано и дружно, хотя шума общей побудки Кирилл не слышал. За этот день промышленники соорудили стропила довольно высокой двускатной крыши, сделали на них обрешётку и покрыли её зелёными лапами кедрового стланика. Сверху их придавили жердями. Потолка, вероятно, в жилье не планировалось. Свободные от кровельных работ занялись внутренним обустройством — сооружали трёхъярусные нары вдоль стен и длинный узкий стол. И стол, и нары собирались из тонких брёвен и слег, которые стёсывались с «лицевой» стороны. Насколько можно было понять, никаких гвоздей при этом не использовалось — в крайнем случае применялась ремённая или лыковая вязка.