Сказки, собранные братьями Гриммами. Собрание сочинений (200 сказок) - читать онлайн книгу. Автор: Братья Гримм cтр.№ 11

Наконец он сказал себе: "Хоть самому погибнуть, а надо постоять за своего господина!"

Как только они причалили к берегу, случилось именно то, что предсказал ворон: откуда ни возьмись, явился перед королем чудный конь золотисто-рыжей масти. "Вот и отлично! - сказал король. - На этом коне и поеду я в замок". И занес было ногу в стремя, но верный Иоганн быстро вскочил в седло, выхватил пистолю из кобуры и положил коня на месте.

Тогда воскликнули все остальные слуги короля, которые, конечно, не очень были расположены к верному Иоганну: "Какой срам - убить такого красивого коня! Ведь он назначен был везти короля с берега в замок!" Однако же король сказал: "Извольте молчать и оставьте его в покое; это вернейший мой Иоганн, и кто знает, почему он так поступил?"

Вот вступили они в замок, и там в одной из зал на блюде лежала совсем готовая рубаха для жениха и с первого взгляда казалась сотканною из серебра и золота. Юный король поспешил к блюду и хотел уже взять рубаху с блюда, но верный Иоганн отстранил его, скомкал рубаху в своих рукавицах, быстро поднес к огню и дал сгореть дотла.

Остальные слуги стали опять ворчать и говорили: "Что же это такое? Вот уж он и королевскую рубаху сжег!" Но юный король и тут сказал: "Кто знает, почему именно так нужно, - оставьте его, ведь это мой вернейший Иоганн".

Вот и свадьбу стали играть: началась обычная пляска, и невеста стала также принимать в ней участие, а Иоганн все внимательно за ней следил и смотрел ей в лицо. Вдруг видит - она побледнела и замертво упала на пол. Тогда он поскорее подскочил к ней, подхватил ее на руки, снес в отдельную комнату, положил ее, стал около нее на колени и, высосав у нее из правой груди три капельки крови, выплюнул их. Она тотчас стала дышать и очнулась; но юный король все видел, и не зная, зачем так поступил верный Иоганн, прогневался на него и воскликнул: "Бросьте его в темницу!"

На другое утро суд судил верного Иоганна, и его повели на виселицу; и когда уж он стоял на верхней ступени лестницы и неминуемо должен был принять казнь, он сказал: "Каждый осужденный на смерть имеет право на слово перед казнью, могу ли я воспользоваться этим правом?" - "Да, - сказал король, - конечно, можешь!"

Тогда верный Иоганн сказал: "Я осужден несправедливо: я всегда оставался тебе верен". И затем рассказал, как он на море подслушал беседу трех воронов и как сообразно с этим он вынужден был поступать.

Тогда король воскликнул: "О, мой вернейший Иоганн, ты помилован! Помилован! Сведите его поскорее сюда!"

Но верный Иоганн при последних словах своей речи пал наземь мертвый и обратился в камень.

Король и королева много о нем горевали, и король все говорил: "Ах, как это я мог так дурно вознаградить за такую великую преданность!" И приказал окаменелое изображение Иоганна поставить в своей опочивальне рядом с кроватью. Как только, бывало, взглянет на него, так и заплачет, и скажет: "Ах, если бы я мог вновь оживить тебя, мой преданнейший слуга Иоганн!"

По прошествии некоторого времени королева родила близнецов, двух мальчиков, которые стали подрастать и радовать своих родителей. Однажды, когда королева была в церкви и близнецы сидели и играли в опочивальне отца, тот еще раз в глубокой скорби взглянул на окаменелого Иоганна и воскликнул: "Ах, если бы я мог вновь оживить тебя, мой преданнейший Иоганн!"

   И вдруг камень заговорил: "Да, ты можешь оживить меня, если пожертвуешь тем, что для тебя милее всего на свете". - "О, все, что только есть у меня, - воскликнул король, - всем я для тебя готов пожертвовать!" И камень продолжал говорить: "Если ты собственною рукою отрубишь головы твоим двум сыновьям и вымажешь меня их кровью, тогда я оживу вновь".

Король сначала испугался, услышав, что он должен собственною рукою умертвить своих милых детей, но потом вспомнил о великой преданности верного Иоганна и о том, что ради его спасения тот пожертвовал своей жизнью, выхватил меч и отрубил детям головы. И когда он их кровью обма-зал окаменевшего Иоганна, жизнь вернулась в камень, и верный Иоганн стал перед ним снова бодрый и здравый.

Он сказал королю: "Твоя верность мне не может остаться без награды!" - и с этими словами взял головы детей, приставил их на прежнее место, смазал разрезы их же кровью - и те вмиг ожили, стали прыгать кругом и играть, как будто с ними ничего и не приключилось дурного.

Король очень обрадовался, и когда увидел, что королева возвращается из церкви, то спрятал и верного Иоганна, и обоих детей в большой шкаф.

Когда та вошла, он спросил ее: "Молилась ли ты в церкви?" - "Да, - отвечала она, - но я постоянно думала о верном Иоганне, который из-за нас накликал на себя беду". Тогда сказал он: "Милая жена! Мы можем возвратить ему жизнь, но дорогою ценою - ценою жизни наших обоих сыночков!"

Королева побледнела и ужаснулась в сердце своем, однако же сказала: "Мы обязаны для него это сделать ради его великой преданности".

Тогда он обрадовался, что и она думает с ним заодно, подошел к шкафу, отпер его и вывел из него и детей, и верного Иоганна и сказал: "Богу хвала! И он спасен, и наши сыночки возвращены нам!" Тут только рассказал он королеве, как было дело. И с той поры они жили в великом благополучии до самой смерти.

Однажды мужик стащил свою корову на базар и продал ее там за семь талеров.

   На обратном пути он должен был проходить мимо одного пруда, из которого далеко кругом разносилось кваканье лягушек: "Ква, ква, ква, ква!" - "Ну да, - стал он говорить сам себе, - мелют по-пустому: семь талеров я выручил, а не два!"

Подойдя к самой воде, он и лягушкам крикнул: "Глупое вы зверье! Небось лучше меня знаете? Семь талеров, а не два!"

А лягушки-то все на своем: "Ква, ква, ква!" - "Ну, коли вы не верите, так я вам сочту".

Вытащил деньги из карманов и пересчитал все семь талеров, раскладывая по двадцать четыре гроша на каждый.

Однако же лягушки не сошлись с ним в счете и опять тянули ту же песню: "Ква, ква, ква!"

"Коли так, - крикнул мужик, разгневавшись, - коли вы полагаете, что знаете дело лучше меня, так нате же, считайте сами!" - и швырнул им деньги всей кучей в воду.

Он постоял на берегу некоторое время и намерен был обождать, пока они справятся со счетом и возвратят ему деньги, но лягушки настаивали на своем, продолжая попрежнему голосить: "Ква, ква, ква", - да и денег тоже ему не возвращали.

Подождал он еще немало времени, пока не наступил вечер и не понадобилось ему идти домой; тогда он выругал лягушек и крикнул им: "Ах, вы, во-дошлепницы! Ах, вы, толстоголовые, пучеглазые! Рыло-то у вас широко и кричать вы горазды, так что от вас в ушах трещит, а семи талеров пересчитать не умеете! Или вы думаете, что так я вот тут буду стоять и дожидаться, пока вы со счетом справитесь?"