Та, что превращает время в пыль - читать онлайн книгу. Автор: Кармаль Герцен cтр.№ 9

— сама не понимаю, отчего. И слова сорвались с моих губ сами, словно повинуясь некоему внутреннему порыву:

— А может быть, вы зайдете и увидите все своими глазами?

Безумие — почему я это предложила — впустить постороннего человека в свой дом? Но еще удивительнее для меня оказалась реакция Селин.

— Нет! — Она выпалила это, чуть расширив карие глаза, будто сама мысль внушала ей… Что? Страх? Нет, но что-то близкое, что-то едва уловимое.

Будто она не могла заставить себя перешагнуть порог моего дома.

— Я хотела сказать… — Одна ладонь сжала другую, словно Селин сильно нервничала. Но тут же улыбнулась, возвращая на лицо маску хладнокровия. — Не думаю, что это хорошая идея.

Я нахмурилась. Не понимаю, чего тогда она от меня ждала? Словно отвечая на мой невысказанный вопрос, Селин шагнула ко мне, захлопнула книгу, которую я держала в руках, и поставила ее на полку.

— Забудьте об этой ерунде. Книги вам не помогут.

— А что поможет?

— Откройте свою душу. Смотрите во все глаза. Слушайте…

И она просто ушла, сопровождая свой шаг перестуком каблучков по каменному полу. Недоуменная, сбитая с толку, я вышла из библиотеки, так и не взяв ни одну из книг.

Я шла, и порой мне казалось, что я вижу вокруг себя странное облачко — плод моего воображения, разумеется. Тайны, которые окружили меня, породнив с «Лавандовым приютом».

Он все-таки мне ответил. Он. Кристиан. Помню, как читала его ответ, преисполненная странным, прежде незнакомым чувством — словно где-то открылась дверь, ведущая в иную реальность, к ошеломляющим открытиям и знаниям, и я стояла у ее порога.

«Розали… Чарующее имя». Эти строки грели меня, и, готовя десерт, я поймала себя на том, что порхаю по кухне, напевая что-то себе под нос. Вдруг захотелось все рассказать Дикси — поделиться открывшимся мне чудом.

— Призрак? Серьезно? — Подруга смотрела на меня округлившимися глазами, потягивая через трубочку свежеприготовленный коктейль. — А я его увижу? — Повернулась, едва не выплескав жидкость через край стакана. — Он сейчас здесь?

— Ты чем меня слушаешь? — укорила я и терпеливо повторила: — Письма — вот, что связывает нас. Но все происходит не в реальном времени, не как на спиритических сеансах, когда ты держишь иглу, а дух выводит ей слова.

— С ума сойти! — восхищенно выдыхает Дикси. — Нет, я и раньше слышала всякое про Ант-Лейк, но чтобы здесь был настоящий дом с призраками…

— Пока только с одним, — уточнила я, — других я не слышу. Хотя бабушка говорила, что разговаривала с мертвыми, более того — умела заглядывать в минувшие эпохи.

Дикси оживилась.

— Значит, и ты сможешь?

— Вряд ли. Я не чувствую ничего подобного, хотя… До переезда в «Лавандовый приют» я и духов считала выдумкой.

Дикси осталась ночевать у меня и, порядком опьянев, решила «показать Кристиану, как нужно петь», и врубила привезенную мной стереосистему с караоке — в старинном великолепии особняка она смотрелась чужеродно и даже немного нелепо. Через двадцать минут и несколько песен я пообещала купить Дикси целую бутылку текилы, если она прекратит мучить микрофон.

Засыпая, я представляла — немного краснея, — как Кристиан, улыбаясь, наблюдает за нами. Представляла, как он выводит строки, медлит, придумывая, что мне написать — вот только почему его рука не проходит сквозь письмо, как положено духу? Все в нем, в моем личном призраке, было таким загадочным и притягательным, что я едва могла дождаться момента, когда увижу его снова.

Она трогала мои книги. Снова.

Шумно выдохнув, я решительным шагом направился к стоящему в библиотеке секретеру. Поразмыслив немного, макнул стальное перо в чернильницу и размашисто вывел: «Прошу, не переставляй мои книги!» И с чувством выполненного долга удалился в столовую на пятичасовой чай.

Бланманже Лори было, как всегда, великолепным. После чая я поднялся в библиотеку и так и застыл напротив книжного стеллажа.

Книги на одной из полок были повернуты ко мне обратной стороной и белели страницами — кроме шести книг, развернутых корешками. Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы разгадать послание неуемного духа — из первых букв названий книг она составила слово «зануда». Я попытался придать лицу суровое выражение — на тот случай, если призрачная гостья «Лавандового приюта» притаилась, невидимая, среди теней и наблюдала за мной. Однако потерпел полное фиаско — не выдержав, я рассмеялся. Трудно злиться на такого очаровательного духа!

Жаль, но в тот день она так и не появилась…

За окном уже смеркалось, и я решил отложить чтение на потом. Поднялся в спальню и лег на расстеленную миссис Эйзерваль постель.

Наверное, мне было бы легче, если бы я был лишен чувств, не испытывал бы сомнений и сожалений — ведь это лишь доставляет мне страдания. Если бы те, кого я забирал, мне не снились. Но, увы, все было иначе. Стоило мне закрыть глаза, и на черном полотне закрытых век мелькала чехарда чужих лиц.

Я снова спал беспокойно и снова проснулся среди ночи, разбуженный неким внутренним толчком — и неслышимым для всех остальных призывом. Тьма шептала мне, звала меня, торопясь вверить мне в руки очередную дань.

Тяжело вздохнув, я поднялся с постели. Провел рукой по рубашке и брюкам, разглаживая малейшие складки. Снял со спинки кресла фрак, с сидения — цилиндр и перчатки. Даже серебряная трость с набалдашником в виде головы змеи с изумрудными глазами, предусмотрительно оставленная мной вчера, находилось тут же. Я всегда был готов к тому, чтобы в любое мгновение покинуть «Лавандовый приют».

Ноги привели меня к дому, притулившемуся среди таких же каменных близнецов. Я толкнул дверь и вошел в подъезд. На лестнице, прижимая к себе худого мальчишку, лежала женщина в грубом сером платье. Сердце на миг дрогнуло. Только не ребенок. Но, приблизившись, я понял, что эти двое просто спят.

Осторожно пройдя мимо них, я миновал лестничный пролет. Подошел к двери, выкрашенной светлой краской, толкнул. Мягко скрипнув, она отворилась.

Обстановка была очень аскетичной — простой комод, зеркало с трещиной вверху — плохая примета, стул. Ни украшений, ни излишеств, нет даже скатерти на столе. Я решил, что квартира принадлежит мужчине, но, едва переступив порог второй комнаты, понял, что ошибался.

В нос мне ударил запах крови, смешанный с запахом цветов — убийственное и малоприятное сочетание. Взгляд выхватил из разбавленного свечами полумрака узкую кровать, и только мгновением позже — лежащее на полу тело. И если к этому я был полностью готов, то, в каком виде предстала передо мной умершая, привел меня в полнейшее замешательство.

Молодая женщина с непокрытыми волосами, в неброском платье и скромным браслетом на руке. Там, где нож пронзил ее сердце, на дешевой светлой ткани алело пятно. Вторя изгибам фигуры, вплотную к мертвой незнакомке стояли черные свечи — язычки пламени лишь чудом не задевали ткани и волос. И будто бы этого было мало, чтобы ввергнуть меня в недоумение, бездыханное тело было осыпано черными лилиями.