Последний выдох - читать онлайн книгу. Автор: Тим Пауэрс cтр.№ 11

Ему казалось, что в районе на юг от Франклин-авеню, до Мелроуз-авеню и даже дальше так было всегда. Все дома выглядели так, будто были изначально предназначены для какого-то другого использования. Даже здесь, на Голливуд-бульваре то и дело попадались витрины с отломанными или отогнутыми верхними углами, из-под которых виднелся старый кирпич, а между домами он замечал наверху кирпичные ниши, датировавшиеся бог весть каким годами. На вторых и третьих этажах все еще сохранились балконы с изящными коваными решетками, но принадлежали они скорее всего каким-то пустым конторам.

Он почти добрался до места – после того как позади осталась туристическая часть города, ему оставался лишь один поворот направо по Лорел-Каньон-бульвару, – и можно было не слишком торопиться к тем развалинам, которые они с сестрой старательно обследовали весенним днем в 1986 году. Добравшись до Уилкокс, он неожиданно решил свернуть на север – и сразу после поворота увидел, что «Шелтон апартментс» снесли, и на его месте широко раскинулся новый розовый многоквартирный дом.

Он аккуратно притерся к тротуару и выключил мотор впервые за четыре часа, прошедшие с тех пор, как он остановился в Блайте, чтобы перекусить яичницей с беконом. А потом несколько минут курил и смотрел на противоположную сторону улицы на новый четырехэтажный дом, пытаясь вспомнить старый «Шелтон».

У «Шелтона», как и «Лидо» и «Мейфера», все еще находившихся на своих местах чуть дальше по улице, на крыше красовалась вывеска, закрепленная на стальной решетке надпись из громадных букв, и имелось множество декоративных карнизов и балкончиков, какими архитекторы теперь, похоже, не заморачиваются. Относительно броскими особенностями нового здания, именовавшегося «Клубные апартаменты Голливуд студио», являлись разве что углубленные в стены окна и столь распространенное в последнее время отсутствие прямых углов. Плакат на крыше извещал: «$777 – И ВЪЕЗЖАЙТЕ!» «Вероятно, не слишком высокая цена в наши-то дни», – рассеянно подумал он. В 1984 году они снимали документальный сюжет в вестибюле старого «Шелтона» и тогда-то получили неплохое представление о том, чем на самом деле занималась Лоретта Деларава.

За десять лет до этого Деларава взяла брата и сестру, двойняшек, только что закончивших колледж, на работу «гафферами» – осветителями. Деларава снимала короткометражные фильмы – учебные материалы для предприятий, сентиментальные сюжеты для новостных программ без привязки к злободневности, изредка коммерческие сюжеты, – и двойняшки двенадцать лет изо дня в день ездили по Лос-Анджелесу и, пожалуй, во всех его закоулках разматывали кабели, устанавливали подъемники и подвешивали лампы то где-нибудь на пляже, то в офисе, то на уличном тротуаре.

Деларава была взбалмошной хозяйкой. Среди первых работ, выполненных для нее двойняшками, был короткий сюжет о разорении вандалами в 1975 году могилы Гудини в Бруклине; Делараве удалось опередить всех, потому что событие произошло лишь после того, как она явилась туда. Деларава собственноручно разбила каменный бюст Гудини на кладбище Махпела, вынула из полости в нем мумифицированный палец и выкопала зарытые перед могилой гипсовые слепки рук. У двойняшек, естественно, и мыслей не было выдавать свою новую работодательницу властям, но Сьюки – несомненно, по пьяному делу – украла и палец, и слепки из багажа Деларавы, пока они ехали в аэропорт.

Обнаружив пропажу, Деларава разоралась, обыскала автомобиль и даже купила билеты на другой рейс и потребовала вернуться на кладбище и все там перевернуть, но Сьюки так и не созналась.

Сьюки с самого начала с наслаждением издевалась над хозяйкой, а Деларава явно легко поддавалась на провокации. Пожилая толстуха всегда носила на голове резиновое кольцо, которое прятала под зачесанными волосами, а Сьюки, узнав об этом, то и дело изыскивала возможность задеть ее голову, отчего волосы вставали дыбом. Одежду Деларава всегда застегивала на «липучки», а не пуговицы или «молнии», и Сьюки при первой же возможности прицепляла ее обувь или одежду к обивке кресел или рельефным обоям, так что Делараве приходилось высвобождаться с резкими неприятными звуками. А однажды, после минуты-другой тишины в автомобиле, Сьюки взглянула на старуху и как ни в чем не бывало спросила: «Да? И что? Вы что-то говорили о пикнике…» – будто та начала фразу и тут же забыла, о чем говорила, но Деларава с таким неподдельным ужасом восприняла эту вероятную потерю памяти, что Сьюки больше никогда не повторяла подобных шуток.

В «Шелтоне» они снимали в вестибюле и холле на втором этаже, и, конечно, Пит и Сьюки прибыли туда за три часа до основной группы, чтобы проверить состояние 220-вольтовой осветительной сети, установить гидравлические подъемники и основные прожектора. Салливан вспомнил о том, как для съемок на улице они арендовали аккумуляторные светильники производства компании под названием «Завиток» и как Сьюки все время повторяла, что Делараве лучше бы отказаться от постоянной завивки волос. Вероятно, Сьюки уже успела набраться.

Деларава тогда тоже приехала пораньше. В то время ей было лет пятьдесят пять, и она вполне выглядела на свой возраст. Она всегда курила какие-то индонезийские сигареты с гвоздичным ароматом, из-за которых казалось, будто кто-то поблизости запекает ветчину с пряностями, и в то утро ее пухлые руки тряслись так сильно, что, когда она прикуривала очередную сигарету от окурка предыдущей, на ковер сыпались искры, частенько остававшиеся незамеченными, а при выдохе отвисшие щеки тряслись, как желе. Она привезла с собой шляпную коробку, чуть ли не доверху забитую реквизитом, который нужно было разместить в зоне съемки; Салливан запомнил карманные часы, пару-тройку бриллиантовых колец, даже боа из перьев и, конечно же, обычные, никогда не распечатываемые бутылки со спиртным.

Проект представлял собой короткий мрачный очерк о самоубийствах, случившихся в старом доме; возможно, фильм был снят за свой счет, потому что сейчас он не мог вспомнить ни какого-либо конкретного заказчика этой работы, ни того, чтобы фильм проходил стадию монтажа или просмотра. Против общепринятых правил, съемка проходила в Рождественский сочельник. На его памяти старуха ни разу не устроила выходного ни в этот день, ни в канун Хеллоуина – она всегда обязательно что-то снимала.

Салливан не без тревоги подумал о том, что она могла наметить на приближающуюся субботу. Тогда Делараву заинтересовали только два самоубийства из случившихся в «Шелтоне». Первое – женщины по имени Дженни Долли – в первой половине века Дженни Долли и ее сестра-близнец Рози, славившиеся красотой, составляли знаменитый танцевальный дуэт, но в 1933 году, после автомобильной аварии, ее лицо оказалось изуродованным, а в 1941 году она повесилась здесь, в своей квартире. Второй самоубийцей стала актриса Клара Бландик, которая в один прекрасный день 1962 года сделала прическу, самым тщательным образом нанесла макияж, оделась как для официального выхода, надела на голову пластиковый пакет и задохнулась в нем. Она получила некоторую известность, благодаря исполнению роли Тети Эм в фильме «Волшебник из страны Оз».

«Тетя Эм, Тетя Эм», – думал Салливан, попыхивая сигаретой и мысленно прислушиваясь к ехидному голосу Злой волшебницы Запада из фильма.