Тайфун Дубровского - читать онлайн книгу. Автор: Ева Мелоди cтр.№ 48

И вспоминала, как счастливы мы были в деревеньке у Джулии, занимались любовью, вспоминала сильное тело, большие руки, покрытые золотистым пушком, как они ласкали меня, доводя до исступления… Мне не хватало этой близости. Скоро снова разлука, и если Дубровский не сделает первый шаг… Я сделаю его сама!

Так как почти до утра я не спала, встала лишь в полдень, и то меня разбудила взволнованная Анна Львовна. Я объяснила, что не спала ночь, на что экономка укоризненно начала качать головой и высказывать что это вредно для малыша. Как будто сама не знаю.

— Владимир весь извелся. Ждал тебя к завтраку. Я так рада, что вы помирились!

Я чуть не брякнула, что еще не до конца, но вовремя прикусила язык и покраснела. Боже, я становлюсь просто неприличной.

Провожу рукой по лбу, рассматривая себя в зеркале ванной. Отодвигаю челку, которая стала длинновата, ‑ надо срочно привести себя в порядок. Может подстричься, ведь это тоже своеобразное обновление, способ оставить позади прошлое… отбросить тяжелые воспоминания.

С Дубровским я столкнулась в холле, он замер, увидев меня, а я, повинуясь порыву, подбежала и обняла за шею. Чмокнула в щеку, и отстранилась, чувствуя, как все тело охватывает слабость, а заострившиеся соски царапают ткань блузки.

И поняла, что Владимир это тоже заметил.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил хрипло. — Переживал, когда к завтраку не спустилась.

— Все нормально. Не надо обращаться со мной так, словно я хрустальная!

Последняя фраза вышла излишне резкой, какой-то возмущенной. Дубровский усмехается и в ответ прижимает меня к стене. Очень крепко. Так, что чувствую его эрекцию…

— Отпусти…

— Куда-то торопишься?

— Нет… но вдруг твоя мама увидит.

— И что? Разве ты не моя… невеста?

— Серьезно? А я вот и не в курсе.

Вместо ответа Владимир отлепляет меня от стены и тянет за собой. В свою комнату. Захлопывает дверь.

— Я идиот. Думал это и так ясно.

— С тобой я ни в чем никогда не уверена!

— Почему? Я думал, что перед тобой весь как на ладони….

— Издеваешься?

Почти задыхаюсь от его близости, от желания почувствовать его прикосновения, почувствовать его в себе.

— Маша…

— Что?

Вместо ответа Дубровский подхватывает меня на руки и несет к своей постели. Осторожно кладет на нее. Его руки работают с удивительным проворством и скоростью, мигом расстегивают мою желтую блузку, стягивают юбку.

— Ты прекрасна, я не заслуживаю…

— Тсс, — тянусь к нему, касаюсь кончиками пальцев его губ.

Он обнимает меня, крепко прижимает к себе, давая почувствовать свое возбуждение, вызывая дрожь в теле.

— Сей-ч-час утро, — шепчу смущенно.

— Полдень.

— Может зайти твоя мама… или прислуга.

Дубровский встает, нехотя выпустив меня из объятий и идет к двери, а я уже ругаю себя за то, что брякнула. Так хочу его, аж все болит… Разрушила такой прекрасный момент не к месту проснувшейся стыдливостью. Но Владимир запирает дверь и возвращается ко мне.

— Теперь никто не войдет.

Расстегивает ремень на своих джинсах, сбрасывает их и снова опускается на кровать, рядом со мной.

Его рука дрожит, когда он протягивает ее к моим розовым полупрозрачным трусикам.

Меня смущает его взгляд, и заводит одновременно. Владимир протягивает руку к моим волосам, стянутым лентой, и развязывает ее, освобождая локоны, рассыпающиеся по моим плечам. Смотрит завороженно. Буквально пожирает взглядом.

И я мысленно тоже смотрю на себя со стороны: стройное загорелое тело, высокая полная грудь, вздымающаяся над краями тонкого, полупрозрачного розового бюстгальтера… купленного в тот день, когда мы в Англию собирались… выбранного им самим. Сквозь чашечки просвечивают соски, и именно туда сейчас направлен настолько горячий взгляд, что кажется, способен обжечь меня. Все еще плоский и гладкий живот, ни намека на беременность, над крошечным треугольником трусиков, таких же розовых и полупрозрачных, как и лифчик, лишь слегка прикрывавших темную поросль волос. При одной мысли о том, что Дубровский видит меня такой — почти обнаженной, привлекательной и возбуждающей, хочется броситься на него самой. Нет больше сил ждать…

— Мне нравится, как смотрится этот комплект, — хрипло произносит Владимир. — Когда выбирал его, чувствовал: если увижу его на тебе — с ума сойду.

И он жадно притягивает меня к себе, с такой необузданной страстью, безумной, сносящей голову потребностью, с тихим рычанием, что кажется от одного осознания силы этого притяжения уношусь в бесконечную нирвану. Его зубы впиваются мне в шею, но не причиняют боли, эта диковатая манера страсти лишь умело разжигает желание, которое к этому моменту уже кажется нестерпимым.

Еще до того, как Владимир опускает голову и сдвинув чашечки бюстгальтера, захватывает губами сосок, из моего рта вырывается прерывистый стон. Его ласки невероятно искусны. Выгибаюсь под его руками, мотаю головой, тело содрогается от страсти. Затем его рука скользит вниз по талии, касается пупка, проводит косточками пальцев по животу. И еще ниже, к темному треугольнику волос. Голубые глаза темнеют, становятся почти синими. Блестят, пожирают.

— Я не могу больше ждать, любимая.

— Я тоже.

Он просовывает руку мне между ног. Приподнимаю бедра ему навстречу. Я мокрая, содрогающаяся от желания, готовая умолять взять меня. Владимир начинает нежно, едва заметными касаниями ласкать меня там. Но мне мало, не хочу нежности. Почти насаживаюсь вперед на его пальцы. Бедра сами приходят в движение, еще один умоляющий стон.

— Пожалуйста, — выдыхаю, мой голос надтреснутый, жалобный.

— Да любимая? — движения руки становятся ощутимее, его палец проникает меня, а следом второй, вырывая новый громкий возглас из моего горла.

— Возьми меня, — задыхаюсь от удовольствия. — Полностью.

Но он не отвечает, продолжая мучить меня касаниями, гладить самое чувствительное место, и при этом совершать похожие движения языком у меня во рту.

— Это ты сводишь меня с ума.

Владимир опускает голову и начинает ласкать языком мой живот. Большим пальцем продолжает гладить клитор медленными, возбуждающими движениями, а два других пальца ритмично двигаются внутри меня. Меня словно горячей волной накрывает. Все внимание сосредоточено на этих движениях. Они продолжаются, зарождая внутри еще большую волну, пока она ошеломляющим ударом не разбивается, и я вместе с ней, не разлетаюсь вдребезги, вцепившись в простынь, сжимая веки, исступленно содрогаясь в конвульсиях. Мне кажется, я пережила землетрясение. Все тело охватывает нега, хочется спать, упасть и погрузиться в забытье, не думать о бесстыдстве, которое только что тут происходило и которое невероятно смущает меня.