Дневник Гуантанамо - читать онлайн книгу. Автор: Ларри Симс, Мохаммед ульд Слахи cтр.№ 43

ДСР отправил всю охрану домой, и я остался наедине с ним и его помощниками. Охранники помахали мне на прощание, как бы говоря: «Поздравляем!» Мы все думали, что меня освободят, хотя я и был настроен скептически. Мне не нравились все это оживление и телефонные звонки вокруг меня.

ДСР отослал своего помощника, и вскоре он вернулся с парой дешевых вещей, одеждой и рюкзаком. Тем временем другой помощник уснул на полу перед дверью. ДСР отвел меня в комнату, где, кроме нас, никого не было.

— Мы отправляем тебя в Иорданию, — объявил он.

— Иордания? О чем вы говорите?

— На их короля было совершено покушение.

— И что?.. Меня с Иорданией ничего не связывает, у меня проблемы только с американцами. Если вы хотите отправить меня в какую-то страну, то отправьте меня в Соединенные Штаты.

— Нет, они хотят, чтобы мы отправили тебя в Иорданию. Они утверждают, что ты сообщник Ахмеда Рессама, хоть я и понимаю, что ты никак не связан ни с ним, ни с 11 сентября.

— Тогда почему вы не защитите меня от несправедливости, я ведь гражданин Мавритании? — спросил я.

— США — страна, основанная на сплошной несправедливости, — был его ответ.

— Хорошо, я хочу встретиться с президентом! — сказал я.

— Ты не можешь. Все уже решено, и это необратимо.

— Что ж, тогда я хочу хотя бы попрощаться со своей мамой, — сказал я.

— Ты не можешь. Это секретная операция.

— Сколько это продлится?

— Два или три дня максимум. И, если ты не захочешь, тебе не обязательно с ними разговаривать. Я не имею ничего против.

Я знал, что он брешет, меня, должно быть, отправляют в Иорданию с совершенно определенной целью.

— Вы можете точно узнать, когда я вернусь?

— Я попробую. Я надеюсь, что эта поездка в Иорданию только добавит положительных показаний твоему делу. Сенегальцы, канадцы, немцы и я уверены, что ты невиновен. Я не знаю, сколько свидетелей американцам нужно, чтобы оправдать тебя.

ДСР отвел меня обратно в свой кабинет и несколько раз попытался позвонить своему боссу, директору нацбезопасности. Когда он все-таки дозвонился, тот не смог назвать точную дату моего возвращения домой, но он заверил, что вся поездка займет всего несколько дней. Я не знаю наверняка, но мне кажется, что это американцы всех обхитрили. Они просто попросили доставить меня в Иорданию, а там меня ждал совсем другой разговор.

— Я точно не знаю, — сказал ДСР искренне, когда повесил трубку. — Но слушай, сегодня среда. Два дня на допрос, один день на дорогу. Так что ты вернешься в субботу или воскресенье.

Он открыл рюкзак, который принес его помощник, и попросил меня примерить новую дешевую одежду. Я надел полный комплект: футболку, штаны, пиджак и пластиковую обувь. Какая красота! Ничего из этого мне не подходило. Я выглядел как скелет в новом костюме. Но кого это вообще волновало? Уж точно не меня.

С того момента, как я узнал об этом решении, и до моего прибытия в Иорданию ко мне относились как к посылке. Я не знаю, как описать свои чувства. Злость, страх, беспомощность, унижение, несправедливость, предательство… На самом деле я никогда не задумывался о том, чтобы бежать из тюрьмы, хотя меня уже четыре раза несправедливо заключали под стражу. Но в этот день я задумался о побеге, потому что я никогда не представлял, даже во сне, что меня отправят в страну, которая во всем мире известна своим практикующим пытки режимом. Но у меня была всего одна пуля, и, если бы я выстрелил и не попал, я выглядел бы очень плохо в глазах своего государства. Не то чтобы это меня беспокоило, они сотрудничали бы с США, даже если бы я казался им ангелом. Да и вообще, я сам сдался.

Я осмотрелся в поиске путей для побега. Давайте предположим, что я выбрался из здания. Мне понадобилось бы такси, как только я добрался бы до дороги. Но у меня совсем не было денег, и я не мог поехать к тем кто знал меня, потому что там меня будут искать в первую очередь. Когда я осматривал двери, была одна, к которой у меня не было причин подходить, поэтому я попросил разрешения воспользоваться уборной. Там я сбрил свою бороду и начал размышлять о другой двери. Она была стеклянной, так что я мог разбить ее, но я хорошо знал план здания. Эта дверь привела бы меня к вооруженному охраннику, который вполне мог застрелить меня. И даже если бы мне удалось пробраться мимо охранника, пришлось бы обойти Министерство внутренних дел, здание которого находилось по соседству, на главной улице. Там всегда стояли охранники, которые наблюдали за прохожими. Пройти мимо них было невозможно. Может быть, просто был шанс перепрыгнуть через стену, но был ли я для этого достаточно сильным? Нет, не был. Но я был готов собраться с силами и сделать все невозможное возможным.

Все эти планы и мысли крутились в моей голове, пока я был в уборной. Я посмотрел на потолок, но там тоже не было пути для побега. Я закончил мыться и бриться и вышел. Снаружи уборной был зал без крыши. Я подумал, что могу взобраться на стену и покинуть здание, перепрыгнув на крышу соседнего дома. Но было две неприятности. Во-первых, стена была высотой около 20 футов и рядом не было ничего, что могло бы помочь взобраться на нее. Во-вторых, меня бы точно заметили, потому что вокруг было достаточно много охранников, поэтому, когда я приземлялся бы на землю, меня там уже ждали бы полицейские. Я понял, что побег останется нереализованной мечтой для того, перед кем закрыты все двери, кроме двери в рай.

ДСР продолжал звонить команде специального назначения, которая уже летела за мной.

— Они должны прибыть через три часа. Они уже на Кипре! — сказал он.

Вообще он не должен был говорить, где самолет, кто в нем и куда меня собираются отвезти. Американцы хотели держать меня в состоянии ужаса и тревоги. Я не должен был знать, что со мной происходит. Дорога до аэропорта с завязанными глазами и перевозка в другую страну, которая находится в 11 часах пути от родины, заставят нервничать так сильно, что выжить получится только у людей со стальными нервами. Но ДСР был не прочь держать меня в курсе всех событий. Не потому, что он беспокоился обо мне, а потому, что он знал, что согласиться на такую ужасную операцию означает одновременно и отказаться от своей власти. Беспорядки и протесты против мавританского президента уже начались, и ДСР понимал, что происходящее со мной сломает спину верблюда. Я тоже понимал это и продолжал молиться: «О Боже, прошу, пусть эти люди не проливают кровь за меня!»

ДСР выяснил, что самолет прибывает около семи часов вечера. Помощник все это время спал, поэтому ДСР отправил его домой. Было около шести часов, когда ДСР, другой его помощник и я выехали на роскошном «мерседесе» директора. Он позвонил в аэропорт еще раз, чтобы все обговорить и доставить меня в аэропорт незаметно, не привлекая внимания. Я надеялся, что этот план не сработает и народ узнает, что провернуло государство.

ДСР направил нас в другую сторону от аэропорта, он хотел задержаться в пути и прибыть в аэропорт в то же время, что и иорданская делегация. Я надеялся, что их самолет разобьется. Даже понимая, что его можно заменить, я хотел, чтобы рейс отложили, как если бы знал, что умру, но надеялся отсрочить свою смерть. ДСР остановился у продуктового магазина и зашел внутрь, чтобы купить нам перекусить и разговеться. Закат должен был застать нас в аэропорту во время прибытия непрошеного самолета. Перед магазином стоял большой белый грузовик ООН. Водитель вошел в магазин и оставил двигатель включенным. Я подумал, что при большом везении я смогу угнать его и при еще большем везении даже скрыться на нем, потому что у «мерседеса» было мало шансов против мощного полноприводного джипа «тойота».