Давай никому не скажем - читать онлайн книгу. Автор: Агата Лель cтр.№ 6

После школы обе поступили в педагогический, только я в Москву на иняз пробилась, а она в соседнем городке училась на химфаке. Окончив институт Инна вернулась обратно домой, устроилась в родной альма-матер учителем химии, а я в столице осталась. Ненадолго, правда…

— Ничего, Янка, не волнуйся, скоро втянешься. Наши оболтусы хоть и оболтусы, но всё равно наши. Тем более у тебя опыт уже есть, не впервой, — Инна облокотилась о парту, глаза загорелись озорным любопытством. — А ты чего всё-таки из Москвы обратно в нашу глухомань подалась? Там же столько возможностей, и зарплату, поди, не сравнить с местной.

— Да так, потянуло в родные края, — обтекаемо ответила я, абсолютно не желая развивать эту тему.

— А, зов крови?

— Ну да, типа того.

К счастью, Инна сразу же переключилась на местечковые сплетни, которые я слушала в полуха.

Может, поэтому мы и нашли общий язык в своё время — она без умолку болтает, я помалкиваю. Идеальный тандем. Вот зачем только она опять про Москву напомнила? Надоели уже эти вопросы, только бродячая кошка возле подъезда меня ещё о столице не спросила. «Чего уехала, чего уехала». Надо было, вот и уехала! Всё всем знать надо.

Грубить подруге не хотелось, ну во-первых, всё-таки подруга и нам ещё вместе работать, а во-вторых, она мне здорово помогла: её бабушка продаёт маленький дом на окраине города, и по просьбе Инны обещала отдать его мне в рассрочку. Поэтому я усердно копила деньги, чтобы к концу года любыми путями выкупить жильё. Это был мой единственный шанс начать жить в человеческих условиях.

После 11 «Б» сразу же познакомилась с 11 «А», которые, к счастью, оказались более дисциплинированными, но абсолютно ленивыми. Как сомнамбулы смотрели на меня весь урок пустыми незаинтересованными глазами, откровенно зевая. Но лучше так, чем проверка на прочность от "бэшек".

Пока было окно, выкроила время и спустилась в столовую, выпила стакан водянистого чая с засохшим коржиком. Специально пошла во время урока, чтобы поесть в одиночестве, так нет, когда уже допивала последние глотки, в столовую вразвалочку зашёл Яков Тихонович — физрук.

Спортивные треники непонятного серо-голубые цвета обтягивали далеко не спортивную мясистую пятую точку, как и кофта с лампасами — круглый, явно пивной живот. На груди болтался свисток.

Сколько себя помнила, Яков Тихонович всегда выглядел именно так, ну совсем ничего не изменилось! Только зачёсанные на лоснящуюся лысину волосы немного поредели.

— Здравствуйте, Яночка, вы теперь тут с нами? Как меня радует, когда в школу приходят такие молодые, очаровательные кадры, — улыбнулся физрук, обнажая мелкие зубы с коричневым налётом. — Зоя Степановна, будьте добреньки, чайку плесните.

Розовощёкая сбитая буфетчица, до этого скучающая у стола раздачи, расторопно поднялась с табуретки и расплылась в подобострастной улыбке.

Почерпнув половником из металлического ведра бледно-жёлтое «что-то» с сиротливо плавающими чаинками, протянула гранёный стакан Якову Тихоновичу.

— Подождите, подождите! — всплеснув руками, наклонилась к шкафчикам и, пошуршав пакетом, извлекла несколько румяных пирожков. — Вот, Яков Тихонович, с грушевым повидлом и вишней. Всё своё, с огорода.

— Зоя Степановна, вы меня просто балуете! — рассыпался в благодарностях физрук, забирая из пухлых рук буфетчицы аппетитные гостинцы. — Стаканчик опосля занесу.

— Добро, добро, Яков Тихонович.

— Яночка, заходите на огонёк, чаю попьём с пирожочками, — подмигнув, престарелый казанова засеменил из столовой.

Торопливо допила чай и поставила стакан на поднос для грязной посуды.

— Крошки со стола смахни за собой, — грубо бросила буфетчица, моментально поменявшись в лице. Улыбку как ветром сдуло.

Кажется, кто-то приревновал ко мне физрука. Почему-то это страшно развеселило, и на мгновение показалось, что работа в школе может оказаться не такой уж и скучной. Вон какие тут страсти творятся.

Глупо улыбаясь, вышла в коридор, и буквально столкнулась нос к носу с Набиевым.

Оба чуть подпрыгнули и отпрянули друг от друга, как прокажённые.

Сняв наушники, без стеснения уставился на меня своими карими глазищами. Вблизи они казались ещё темнее. А эти ресницы! Длинные, пушистые, будто ненастоящие…

Встала как вкопанная, словно ноги к полу гвоздями прибили, что-то замешкалась…

Сказать же что-то нужно, я же преподаватель, а ученик во время урока по коридору гуляет… Но неожиданно растерялась, будто язык проглотила.

— Это ещё что за новости? Набиев, почему не на уроке? — неожиданно из-за угла появилась Раиса Семёновна — учитель физики.

— Я отпросился, — буркнул Набиев и, обойдя меня, через ступеньку побежал вверх по лестнице.

— Ишь ты, отпросился он. Совсем от рук отбился! Ну и дети пошли, да, Яна Альбертовна? — физичка добродушно улыбнулась и, взяв меня под руку совсем как подружку, медленно повела по коридору. — Вы уже второй день здесь, а мы с вами всё никак не поболтаем, непорядок! Ну что, освоились немного?

— Ну… в общем-то, да… — промямлила я, всё ещё не отойдя от конфуза с Набиевым.

Я таких глаз в жизни своей никогда не видела! А как он смотрел… Он всегда так пристально что ли смотрит?

— Ой, да у нас тут всё по-старому, ничего не меняется. Всё то же, но с новыми дырками, — Раиса Семёновна расхохоталась своей явно дежурной шутке, посматривая на меня, ожидая поддержки. Пришлось выдавить вымученную улыбку.

— Вот жизнь, да? Сначала я вас учила, теперь вот вы моего сыночка — Игорь Загорский, вы у него сегодня урок вели, из 11 «А». Высокий такой, широкоплечий, тёмненький…

Перечисляет, а перед глазами сразу Набиев, почему-то…

— Извините, два новых класса, столько имён, всех пока не запомнила…

— Моего Игорька трудно не запомнить, — гордо произнесла физичка, заметно оскорбившись. — В общем, Яночка — можно же да, по имени? А то что мы как не родные, как-никак теперь коллеги, и дай Бог на долгие годы, тьфу-тьфу! В общем, Игорёшка мой очень способный мальчик, все дисциплины у него на четыре-пять, учится прилежно, уроки делает — я слежу. Но вот английский у него так себе — ни шатко ни валко…

Поняла теперь, кто такой. Ника дома высмеивала какого-то Загора, за которого мать-преподша ходит оценки клянчит. Так это он, что ли, отпрыск физички?

— Не могли бы вы быть к нему поснисходительнее? Уж особо не журите его там, подскажите лишний раз. Мы собрались в академию правосудия после школы поступать, сами понимаете, с тройками туда дорога закрыта… — меряя коридор неторопливыми шагами, увещевала Раиса Семёновна.

Ужасно захотелось отделаться от её цепких ладошек как от чего-то липкого и неприятного.

Вот как она запела. Когда у меня на кону золотая медаль маячила, она единственная из всех упёрлась, не хотела годовую пятёрку выводить и всё тут. Вспомнила какую-то невыполненную контрольную столетней давности. Бегали потом всем миром её уговаривали. Артачилась долго — принципы у неё, видите ли. Может, у меня тоже теперь принципы!