Варвар для Варвары - читать онлайн книгу. Автор: Елена Соловьева cтр.№ 47

Как ни странно, но мне стало жаль этих женщин. Их ждало безрадостное будущее. Всю жизнь они вместе с мужьями-отшельниками будут рыть ногтями песчаную почву, в надежде найти для себя пропитание. То же ждет их детей. И детей их детей…

— Давай отойдем от них подальше, — предложила я Филу. — Не могу выносить их взглядов.

Фил нахмурился, но согласился.

— Не бойся, есть людей — табу.

Я кивнула, соглашаясь. Но неприятный холодок все еще струился по моей спине. Пока варваров сдерживает табу. Но что станет с ними через пару-тройку лет, когда питаться им станет нечем? Сумеют ли жрецы удержать власть в своих руках? Найдут ли способ решить продовольственный кризис в своем небольшом государстве?

Позабыв о предупреждении Фила, я задала ему давно мучивший меня вопрос:

— Что делают жрецы, чтобы улучшить жизнь в Капуле? Только, пожалуйста, избавь меня от россказней про их молитвы и прочую ботву.

Фил, до того придирчиво выбиравший маленькие тыквы для изготовления ложек, поднялся с колен и устремил не меня загадочный взгляд. Я приготовилась выслушать длинную поучительную речь о том, что жене не положено нарушать табу и задавать вопросы. И несказанно удивилась ответу.

— В пирамиде жрецов есть множество комнат с книгами, алхимическими приборами и сыворотками, — поведал Фил доверительным шепотом. И оглянулся, будто страшась, что жрецы могут его услышать. — Только избранным открыт туда доступ. Там живет магия. Используя труды предков, жрецы улучшают природу и выдумывают новые виды животных, используя старые.

От неожиданности я с размаху плюхнулась на гигантскую тыкву. Крепкая на вид, внутри она оказалась совершенно гнилой и развалилась подо мной, как карточный домик. Мой увесистый зад засосала вязкая оранжевая субстанция, но я и не думала выбираться из нее. Все мои мысли и чувства занимали слова Фила.

Получается, предки варваров были не только физиками-ядерщиками, но и генетиками. Упрятав часть погибшего мира под спасительным куполом, они вывели новые виды флоры и фауны, используя в качестве основы тех особей, что меньше всего пострадали от радиации. Голубей, тараканов, червей и прочих выносливых созданий они подвергли искусственной мутации, сделав их крупными и максимально пассивными. И только ночью в диких тварях просыпаются голоса предков, призывающие их восстать против их создателей.

Но, как видно невооруженным взглядом, не все эксперименты жрецов удались. Особенно с растительным миром. Да и разве возможно полноценно развивать науку, находясь на грани вымирания.

М-да уж, мир слепили из того, что было, а потом что было, то и приручили. Наверняка и над человеческими особями ученые ставили эксперименты. Не просто же так жители Капулы избавились от растительности на теле.

Ну, не-е-ет, на радиоактивную депиляцию я записываться не собиралась. И это маниакальное соблюдение установленных правил — не последствия ли трудов великих и ужасных генетиков?..

Мои мысли, как бурный водяной поток, словно прорвали плотину страхов и заблуждений, и понеслись вперед, сшибая все на своем пути. Теперь, когда мой взгляд падал на кривые одуванчики и елко-березы с гроздьями рябины, было уже не смешно. Страшно до икоты.

— Поднимайся, — Фил подал мне руку. — Никогда и никому не рассказывай о том, что сейчас услышала. Жрецы не терпят, когда их тайны достигают ушей подданных.

С досадливым чавканьем разбитая тыква выпустила меня из своих липких объятий. Я, как могла, отряхнула одежду, при этом неотрывно глядя на мужа. У страха глаза велики, а у любопытства еще больше.

— Откуда тебе столько известно про жрецов? — прищурилась я. — Ты раньше жил там? Ты был одним из них, признавайся!

— Нет!.. — рявкнул Фил и отвернулся. — Я никогда не стану таким, как они.

Он отошел подальше и склонился над двумя продолговатыми тыквами, постучал по ним, проверяя их плотность. Его внешний вид и поведение говорили о том, что продолжать разговор муженек не намерен. Но не так-то просто избавиться от пришибленной внезапно проснувшимся интеллектом женщины.

— Но что-то же тебя с ними связывает? — я догнала Фила и опустилась рядом с ним на корточки.

— Ты ужасная жена, — буркнул он, не поворачивая головы. — Настойчивая и нетерпеливая. Зря я рассказал тебе тайну. Ты не сумеешь смолчать, и мы оба поплатимся жизнью за любопытство.

— Напрасно ты так думаешь! Хранить тайны — мое призвание. Да Варвара Иванова — это кошелечек с секретами, — так же агрессивно отозвалась я. И мысленно добавила: — застежка у него, правда, слабая.

Фил не слушал моих оправданий. Он глянул на хмурое небо, сунул мне в руки две округлые тыквы и приказал:

— Неси их в телегу, а я срежу еще вон ту, большую, — она подойдет для новой бочки. Сезон дождей — лучшее время для изготовления новой посуды и одежды. Потом будет некогда.

Пыхтя от недовольства и натуги, я поплелась к телеге. Тоже мне, придумал развлечение на медовый месяц. Лучше бы занялся молодой женой, вместо того, чтобы сутки напролет ковыряться в тыквах. Не зря же жрецы «раздают» жен именно перед началом ливней. Знают, как можно весело и с пользой провести время.

После того как наша телега заполнилась будущей посудой почти до отказа, Фил направил таракана к зарослям конопли. Над ней тоже славно потрудились экспериментаторы. Узнать растение можно было только по резным листочкам, в остальном оно больше походило на лианы, свисавшие с довольно высоких колючих елей. И пахло своеобразно: будто парфюмер-самоучка смешал в одной колбе пихту, крапиву и селедочную траву.

— Фу, — зажав пальцами нос, фыркнула я. — Не знаю, что жрецы пытались вывести, но получилось отвратно. Зачем мы сюда заехали?

— Будем делать веревки и нитки, — озадачил меня Фил и принялся срывать лианы. Выбирал он самые тонкие и гибкие. — Помогай!

Нехотя я сорвала несколько отростков и с ненавистью забросила их в повозку.

— Между прочим, твоя одежда сшита такими же нитками, — упрекнул меня Фил. — И Гета никогда не брезговала работой.

Муж обещал, что с ним я всегда буду сытой. Вот я и пресытилась, по горло. Как же меня достали его бесконечные разговоры о бывшей жене. Гета то, Гета се…

— Послушай, Фил, — притворно ласково позвала я, — если еще раз ты сравнишь меня с другой женщиной, клянусь, сделаю твою жизнь невыносимой. И вообще, как говаривала моя мама, всегда быть хорошей женой нельзя, от этого муж портится.

Моя внутренняя дикарка полностью поддержала это решение. Вооружилась сковородой и скалкой — на выбор, так сказать, — и двинула на Фила с явным намерением отомстить за обиду.

Муженек перехватил мои стиснутые до боли в суставах кулаки и ловко сунул к себе под мышки. Плотно прижал, не позволяя вырваться. Заглянул в глаза и коварно улыбнулся сквозь «марлю».

— Ма не могла такого сказать. Она отшельница.

Я щелкнула зубами возле самого его носа и угрожающе рыкнула.