Серебряная кровь - читать онлайн книгу. Автор: Рейчел Хартман cтр.№ 74

– Иногда чем проще, тем лучше. Если вы мило проговорите обычное «чариматизи» и, может быть, еще похлопаете ресницами, никто к вам не придерется.

– Что ж, тогда чариматизи, – сказала я и заморгала что было сил. Это, конечно, не совсем то же самое, что хлопать ресницами, но больше ему ничего не светило.

Увидев, как библиотекари обменялись ухмылками, я поняла, что на целую неделю обеспечила их историями о глупой иностранке. Прижав руки к груди, я удалилась, согретая мыслью о том, что посмеялись не они одни.

Сначала я отправилась к Камбе, так как ее дом был всего в трех кварталах к северу и двух к востоку. Библиотекари описали мне его, а иначе я бы никогда не догадалась: между винным магазином и кондитерской лавкой виднелась только резная деревянная дверь. По обе стороны стояли простые мраморные колонны, основания которых были украшены мозаикой с геометрическими фигурами контрастных цветов. Понять, что здесь живут богатые люди, можно было только если знать, куда смотреть. Дом Пэрдиксис не хвастался своим величием.

Я достала из-под туники похищенную рукопись и изучила потрепанную обложку. Согласно заметкам Ормы, этот невзрачный текст доказывал полудраконье происхождение святых. Эта мысль приводила меня в смятение. Пока сумасшедшей идее Ормы не было никаких подтверждений, я могла над ней смеяться – меня и правда обуревало непреодолимое желание засмеяться. Не укладывалось в голове, что святые могли оказаться такими же приземленными, как я сама.

Что это значило для всех нас – и людей, и итьясаари? Почему об этом не говорилось ни в одном писании? Неужели святые критиковали межвидовое скрещивание, чтобы скрыть правду о себе – прячась точно так же, как я?

Не было смысла мучить себя этими мыслями, пока я не знала наверняка, о чем говорится в брошюре. Оставалось лишь дожидаться, когда Ингар закончит перевод.

Бронзовый молоточек в форме руки предназначался для настойчивого стука в дверь. На пороге моментально появился пожилой дворецкий, но впустить меня отказался. Камбы не было дома: она повела Ингара на встречу какого-то математического кружка, если я правильно его поняла. Я оставила рукопись для Ингара и разочарованно ушла. Оставалось только прийти на следующий день. Я смогла бы занести вещи Ингара и спросить Камбу о других итьясаари.

Я уже повернулась, чтобы уйти, как вдруг услышала над головой какой-то звук, будто кто-то скребся когтями о черепицу. Я подняла взгляд и увидела женщину в черном костюме, которая сидела на крыше винного магазина и смотрела на меня. Она казалась крошечной, не больше Абдо, а вместо рук у нее были крылья, увенчанные человеческими кистями с длинными когтями. Вместо перьев на них виднелись длинные серебристые чешуйки. Седые косы обхватывали ее череп зигзагообразными линиями – за ее спиной торчали два меча.

Я знала ее. В своем саду я звала ее Мизерер. В видениях я наблюдала, как она арестовывает карманников в Гранд-Эмпорио и ловит расхитителей соборов, быстро и искусно орудуя мечами. Она была представителем закона: ее одетые в черное коллеги патрулировали площадь Зокалаа. Что она здесь делала? Следила за мной? Возможно, ее попросил об этом Пэнде. Но я все-таки надеялась, что ею двигало обычное любопытство.

– Здравствуйте! – прокричала я, а потом более вежливо добавила по-порфирийски: – Я приветствую вас, как океан приветствует утреннее солнце.

В глазах женщины загорелся веселый огонек – а может быть, и злобный. По ее губам, сжатым в тонкую полоску, ничего нельзя было сказать. Она расправила крылья и взлетела в небо.

Ее полет был так изящен, что у меня перехватило дыхание.

Я дошла до Метасаари за час. Верхняя часть города делилась на две части выступом горы, поэтому мне пришлось возвращаться к гавани, идти на восток, а потом снова лезть наверх. Восточные кварталы, так же как и западные, по мере подъема становились все богаче. Здесь было меньше многоэтажных домов и больше коттеджей, некоторые из которых могли похвастаться цветными мраморными фасадами или колоннами с вертикальными желобками. Вдоль улиц росли темные кедры и подстриженные платаны с побеленными стволами. Я добралась до большого парка с общественным фонтаном. Возле него стояли женщины, прижимая к бедрам кувшины, и оживленно сплетничали. По периметру расположились продавцы фруктов и орехов со своими тележками; мимо пробегали слуги, шлепая ногами по мощеной дорожке.

Если верить карте, которую нарисовали мне библиотекари, этот парк был сердцем Метасаари. Это место не имело ничего общего с Квигхоулом – мрачным гетто для сааров в Горедде.

Но куда же делись драконы? Я не заметила ни одного человека с землистым, как у меня, цветом лица. Все горожане, которые вели разговоры в тени низкорослых платанов или толкали тележки вверх по холму, были смуглыми порфирийцами.

Я остановилась у ресторанчика на углу, где в огромных котлах, встроенных прямо в прилавок, булькала еда. Там можно было заказать похлебку из баклажанов и осьминожьи шарики в подливе (которые на самом деле вкуснее, чем кажутся), но я пришла туда не для того, чтобы есть. Я встала в очередь за худым и, по всей видимости, очень голодным мужчиной, который делал огромный заказ. Наконец он побрел к столику на свежем воздухе, неся в каждой руке по наполненной доверху тарелке, а я подошла к прилавку.

– Извините, – обратилась я к морщинистой хозяйке. – Ваш рот изъясняется по-гореддийски?

Она нетерпеливо помахала половником и спросила по-порфирийски:

– Что будете заказывать?

– Стакан чая, – проговорила я, роясь в сумочке в поисках монеты. – Не знаете гореддийский? Это справедливо. Я попробую еще. Вы видите саарантраи в круге этого парка?

Она покачала головой и пробормотала: «Глупая иностранка», – протягивая мне сдачу. Страшно смутившись, я отвернулась и направилась к выходу.

– Вы чай забыли! – крикнула мне женщина.

Я вернулась и взяла его. Чашка ходила в моей руке ходуном и звенела о блюдце.

– Извините, – сказал кто-то тихим, приятным голосом. Это оказался мужчина, стоящий передо мной в очереди. Теперь он сидел за столиком во дворе ресторана и махал мне рукой, чтобы я точно его заметила. – Я не хотел подслушивать, – сказал он по-гореддийски, – но я говорю на вашем языке. Я могу чем-то помочь?

Я нерешительно остановилась, потом поставила чай на его столик и отодвинула стул. Он окликнул хозяйку ресторанчика, и она неохотно принесла ему вино со специями.

– Она всем грубит, – театральным шепотом заявил он. – Это часть ее обаяния.

На его длинном прямом носу сидели маленькие очки, свои длинные прямые волосы он по нинийской моде собрал в хвост у основания шеи. На нем были короткий гореддийский упелянд и порфирийские штаны. Очевидно, передо мной был человек, который много путешествовал.

– Вы бывали в Горедде? – спросила я, отгоняя от себя волну тоски по дому.

– Я жил там много лет, – с теплотой произнес мужчина и протянул мне руку. – Я Лало.

– Серафина, – сказала я, пожимая его руку. Этот обычай тоже моментально напомнил мне о доме.