Три покушения на Ленина - читать онлайн книгу. Автор: Борис Сопельняк cтр.№ 53

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Три покушения на Ленина | Автор книги - Борис Сопельняк

Cтраница 53
читать онлайн книги бесплатно

Вот таким благородным, надежным и солидным был живой щит, которым оградил себя от неприятностей Моисей Соломонович Урицкий. До поры до времени этот щит прикрывал его лучше батальона латышских стрелков. А чтобы потенциальные террористы не забывали, из каких людей состоит этот щит, время от времени Урицкий выступал в печати и мрачно предвещал:

– Рано или поздно Романовы заплатят за триста лет угнетения народа.

Когда пытались уточнить, какой народ он имеет в виду – русский, татарский или еврейский, Урицкий только отмахивался, а когда спрашивали особенно настойчиво, отвечал, что как последовательный интернационалист он говорит о трудовом народе.

Забегая вперед, скажу, что зловещее предсказание Урицкого сбылось, правда, сам он насладиться этим зрелищем не смог. 9 января 1919 года Президиум ВЧК утвердил вынесенный ранее приговор к высшей мере наказания «членов бывшей императорской Романовской своры». Узнав об этом, забеспокоилась Академия наук, небывалую активность проявил Максим Горький. Они обратились в Совнарком и лично к Ленину с просьбой освободить хотя бы Николая Михайловича, приводя доводы о том, что он всегда был в оппозиции к императору и во всем мире известен как ученый-историк. 16 января состоялось заседание Совнаркома, на котором рассматривалось это ходатайство. Резолюция была запротоколирована и звучала пещерно просто: «Революции историки не нужны!»

А дальше все шло по хорошо отработанному сценарию. 24 января 1919 года, среди ночи, люди в кожанках явились в камеру, приказали великим князьям раздеться догола и вывели их на январский мороз. Тут же загремели выстрелы. Первым в уже заполненный трупами ров упал Бимбо. За ним – Гоги. Потом – Павел. А вот последние слова Дмитрия Константиновича кто-то услышал, и даже записал, во всяком случае я разыскал их в одной из старых книг.

– Прости их, господи, ибо не ведают, что творят, – сказал он, близоруко щурясь и пытаясь разглядеть лица палачей.

И ту же получил русскую пулю от русского, а может быть, и не русского человека, но совершенно точно – от представителя трудового народа. Получил только за то, что носил ненавистную большевикам фамилию – Романов.


Что касается «ничуть не мягкотелого» Урицкого, то он продолжал проливать реки крови. Дошло до того, что 18 августа 1918 года по его инициативе петроградские власти приняли чудовищное постановление, в котором были такие слова:

«Враги народа бросают вызов революции, убивают наших братьев, сеют измену и тем самым вынуждают коммуну к самообороне. Совет комиссаров заявляет: за контрреволюционную агитацию, за призыв красноармейцев не подчиняться распоряжениям советской власти, за тайную или явную поддержку того или иного иностранного правительства, за шпионство, взяточничество, за спекуляцию, за грабежи и налеты, за погромы, за саботаж и т. п. преступления виновные подлежат немедленному расстрелу. О каждом случае расстрела публикуется в газетах».

Как же тогда выросли объемы и тиражи газет! Каждое утро петроградцы дрожащими руками раскрывали ставшую непомерно толстой «Красную газету», которая имела эксклюзивное право на публикацию расстрельных списков, и искали фамилии своих родственников и друзей. Другие большевистские газеты эти списки перепечатывали, и те, кто не успели купить «Красную газету», брали их нарасхват.

Но как ни хитер был Моисей Урицкий, как ни надежно охранял его щит из заложников, нашелся в Петрограде человек, который ради устранения большевистского монстра пошел на верную смерть. Одни считают его бывшим юнкером Михайловского военного училища, большая часть офицеров-преподавателей которого был расстреляна по приказу Урицкого, другие – студентом Леонидом Канегиссером.

Кем бы он ни был, но в отличие от профессиональных заговорщиков, Канегиссер стрелять умел. 30 августа 1918 года он подкараулил Урицкого на Дворцовой площади и в подъезде Комиссариата внутренних дел всадил ему несколько пуль в затылок.

Через полчаса о гибели Урицкого доложили Ленину. Он тут же снял трубку и приказал Дзержинскому выехать в Петроград и лично провести расследование. До Петрограда Дзержинский доехал, но тут же повернул назад: пришло сообщение о покушении на Ленина. Он даже не участвовал в похоронах Урицкого, которого со всеми почестями предали земле на Марсовом поле.

Кто стрелял в Ленина?

Этот вопрос возник сразу же после публикации воззвания, которое подписал председатель ВЦИК Яков Свердлов. Называлось оно «Всем советам рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов, всем армиям, всем, всем, всем!»

«Несколько часов тому назад совершено злодейское покушение на тов. Ленина. По выходе с митинга тов. Ленин был ранен. Двое стрелявших задержаны. Их личности выясняются. Мы не сомневаемся в том, что и здесь будут найдены следы правых эсеров, следы наймитов англичан и французов».

Всего-то несколько строчек, а как много в них заложено! Во-первых, речь идет о двоих стрелявших. А во-вторых, и это самое главное, указан адрес организаторов покушения – и это наводит на определенные размышления. Личности задержанных еще только выясняются, следствию не известно ни их гражданство, ни принадлежность к той или иной партии, а председатель ВЦИК (по-нынешнему – президент, то есть глава государства) уже назвал, говоря современным языком, заказчиков преступления.

Откуда он их знает? А он их не знает, но ему нужно, чтобы люди думали именно так, и чтобы следствие шло именно этим путем. Ближайшие события покажут, что в этом предположении нет никакой натяжки. Начнем с того, что воззвание Свердлов подписал в 22 часа 40 минут, – это установлено совершенно точно. А теперь вспомним показания Гиля о времени приезда на митинг: вначале он сказал, что на завод Михельсона приехал в 10 вечера, а потом почему-то «вспомнил», что на часах было не 10 вечера, а всего лишь 18.30.

Давайте-ка, разберемся с этими цифрами. Первое: митинги в те времена проходили только в нерабочее время. Второе: митинг на заводе Михельсона в тот день для Ленина был не первым – вначале он около часа выступал в здании Хлебной биржи. Если считать, что рабочий день заканчивался в 5 вечера, то по крайней мере до 6 часов он был в Басманном районе, а это другой конец Москвы, откуда дорога до завода Михельсона должна была занять около часа. Так что как ни крути, а в 18.30 на заводе Михельсона Ленин оказаться не мог.

И еще. По словам того же Гиля, речь Ленина на заводе продолжалась около часа, и когда он вышел во двор, заметно стемнело. В конце августа солнце заходит в Москве в 20.30, а темнеет не раньше десяти вечера. Из всего этого следует элементарный вывод: на завод Ленин приехал в 10 вчера, около 11-ти закончил выступление, потом вышел во двор и попал под обстрел.

А когда Свердлов подписал небезызвестное воззвание? В 22 часа 40 минут. А его еще надо было довезти до редакции, набрать и опубликовать.

И что из этого следует? А то, что воззвание было написано заранее. Но раз оно было написано заранее, значит, Свердлов о предполагаемом покушении знал, как знал и о том, что его организаторами были правые эсеры. Тогда почему он его не предотвратил? Почему не отдал приказ об аресте эсеровской верхушки?

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению