Гитлер и РСХА - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Шурлов cтр.№ 41

«Войны не миновать… Я предоставлю пропагандистский предлог для начала войны. Насколько правдоподобным он будет, никакого значения не имеет, — заявил фюрер. — Победителя не судят и не выясняют, правда это или нет. При развязывании и ведении войны играют роль не вопросы права, а победа».

К этому моменту СД уже провела все приготовления. Военные догадывались об их сути только по поступающим к ним отрывочным сведениям. Так глава Генерального штаба сухопутных войск генерал Франц Гальдер еще 17 августа сухо, без комментариев, не доверяя даже дневнику своих мыслей, записал: «Канарис… Гиммлер-Гейдрих… Оберзальцберг… 150 комплектов польской военной формы и снаряжения… Верхняя Силезия».

Накануне шеф абвера адмирал Канарис как раз общался в резиденции Гитлера Оберзальцберг с самим фюрером, Гиммлером и Гейдрихом по поводу провокационной акции, которая должна была пройти в Верхней Селезни на границе с Польшей и предоставить Германии предлог для начала военных действий. Именно для проведения этого «мероприятия» и требовались комплекты польской военной формы, которую, не смотря на протест Канариса, генерал Кейтель, глава ОКВ (Верховное главнокомандование вооруженных сил) распорядился предоставить СД.

Историки спорят о том, кому принадлежала идея организовать мнимые польские провокации на немецкой территории. Одни утверждают, что автором был Генрих Гиммлер, другие, и их большинство, что Рейнхард Гейдрих. Шеф СД еще в 1938 году, в период судетского кризиса, предложил в качестве повода для обсуждавшегося тогда вторжения в Чехословакию использовать организованные службой безопасности стычки между «чехами» и подразделениями вермахта. Однако из-за политики умиротворения Чемберлена и Мюнхенского соглашения Германия получило свое без единого выстрела, план Гейдриха не был реализован. Накануне войны с Польшей он вновь достал его из-под сукна.

Идея была такова: в ночь перед запланированным вторжением вермахта организовать вдоль польско-немецкой границы несколько «инцидентов»: на несколько минут захватить немецкую радиостанцию в Гляйвице и зачитать в прямом эфире несколько антигерманских тирад на польском языке; «напасть» на контору лесничества близ города Пичен; в местечке Хохлинден на участке границы между Гляйвицем и Ратибором, уничтожить таможенный пункт силами, якобы, польских солдат и ополченцев. Реалистичности «нападениям» должны были придать найденные немцами на месте событий трупы «поляков», одетых в польскую же военную форму. Необходимы они были не только для внешнего (иностранной прессы), но и внутреннего применения — Гейдрих планировал убедить самих немцев в том, что войну спровоцировала именно польская сторона. Так было удобнее для всех.

Может быть, для кого-то и стоял вопрос, где же взять погибших, которых предстоит обнаружить на месте событий, но только не перед Гейдрихом. Он решил дело просто — ими станут заранее умерщвленные с помощью инъекций, а затем обстрелянные из пулемета заключенные концлагерей. Именно оттуда человеческие «консервы», как их назвал сам шеф СД, уже в окоченевшем виде доставят в Верхнюю Силезию.

Доработав, таким образом, свой давний план, Гейдрих вместе с Гиммлером ознакомили с ним самого Гитлера. Тому идея очень понравилась — фюрер к лету 1939 года отчаянно нуждался в предлоге для нападения на Польшу, глава же СД пришел к нему уже с готовым рецептом. Моральная сторона вопроса ни Гитлера, ни Гейдриха не интересовала.

Служба безопасности начала отбирать среди своих сотрудников людей, владевших польским языком. Одновременно Гейдрих поручил уже ставшему к тому времени штурмбанфюрером СС Альфреду Нуайоксу «захват» радиостанции близ Гляйвица. Перед тем стояла задача вместе с отобранными им шестью сотрудниками обосноваться, произвести разведку местности и ждать условного сигнала — «Бабушка умерла». Гейдрих приказал Нуайоксу сохранять строжайшую секретность, связываться для оказания какой-либо помощи с местными организациями СД или государственными структурами запрещалось, никто из группы не должен был иметь при себе документы.

Прибыв на место 10 августа, Нуайокс немедленно приступил к выполнению задания. Сразу стало ясно, что никаких трудностей в проведения финальной акции не возникнет. Сама радиостанция располагалась за городом и фактически не охранялась.

Служащие посчитали, что двухметрового проволочного ограждения вполне достаточно для защиты от хулиганов и возможных грабителей. О вооруженном нападении на здание они, разумеется, не думали — для этого не было никаких оснований.

Тем временем Гейдрих распределил оставшиеся роли: начальник управления внешней разведки бригадефюрер СС Йост был должен раздобыть польское обмундирование; оберфюрер СС Рашу возглавить нападение на Пиченское лесничество, а оберфюрер СС Мельхорн, предварительно очистив территорию вокруг местечка Хохлинден от расположенных там подразделений вермахта, координировать действия «нападавших» и «защитников». «Нападавшие» — группа переодетых в польскую военную форму бойцов СС под руководством оберштурмбанфюрера СС Хелльвига, «атаковала» Хохлинден с юга, а штандартенфюрер СС Труммлер вместе со своими «пограничниками» «защищали» городок. За доставку «консервов» на поле «боя» отвечал шеф гестапо Мюллер.

Польская военная форма, оружие и солдатские книжки были переданы Йосту и доставлены в школу СД, располагавшуюся в Бернау, севернее Берлига, где бойцы специальных групп СС репетировали порядок действий — «нападение» польских войск на радиостанцию. Каждому был выдан польский мундир, карабин и 30 патронов. По легенде, «нападавшие» на другие объекты, ферму и лесничество, были «польскими партизанами». Им раздали «гражданку»: рубахи, пиджаки и брюки различных расцветок; на голову — шляпы и кепки.

20 августа Мельхорн собрал всех бойцов, отобранных для проведения акции, в актовом зале школы и только тут изложил в общих чертах суть «секретного задания». После этого эсэсовцы погрузились на машины и выдвинулись в район проведения акций. Высовываться из машины во время движения, общаться с прохожими строжайше запрещалось.

Спустя два дня Генриху доложили, что все готово. Тогда же, 22 августа, Гитлер на совещании с высокопоставленными военными открыто объявить о скорой войне, намекнув на то, что повод найдется. 23 августа исчезло последнее — был подписан Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом (пакт Молотова-Риббентропа). Гитлер в тот же день назначил конкретные дату и время начала вторжения в Польшу — 26 августа, 4.30 утра, о чем и сообщил генералам.

Оформлением речи занимались сотрудники абвера, в котором служило большое число противников агрессивной политики Гитлера, включая самого адмирала. Они-то и решили внести в текст некоторые «дополнения» — заявление фюрера о его намерении направить на границу с целью организации «польского нападения» подразделения вермахта. После этого военная разведка организовала утечку информации, и протокол совещания попал в руки оппозиционно настроенного молодежного лидера Германа Мааса, который в свою очередь передал его главе берлинского бюро американского информагентства «Ассошиэйтед Пресс» Льюиса Лочнера. Тот же отправил документ в британское посольство. Вечером 25 августа в Лондоне уже располагали сведениями о «намерениях» Гитлера, которые, впрочем, не были далеки от истинных.