Гитлер и РСХА - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Шурлов cтр.№ 17

Гейдриха не смутили ни аполитичность Мюллера, ни антинацизм Губера, никакие другие обстоятельства. Он был уверен, что призываемые им в Берлин профессионалы будут преданы работе, не обременяя при этом себя излишней приверженностью закону, и вновь оказался прав.

Делегация из Мюнхена не была единственной в своем роде. Так, шеф СД призвал к себе на работу так называемую группу Артура Небе — полицейских из берлинской криминальной полиции. Перед приходом в новую создаваемую структуру Небе успел побороться в столице Германии и с наркотиками, и с воровством, примкнув к национал-социалистам в 1931 году, в период восхода партии.

К третьей условной группе сотрудников, которых удалось привлечь Гейдриху, принадлежали полицейские-профессионалы из самых разных частей Германии. Был среди них и Вернер Бест. Именно ему принадлежит авторство над теми самыми «боксгеймскими документами», которые в 1931 году наделали так много шума после их захвата и обнародования властями. Действовал тогда Бест действительно по своей личной инициативе. А показывал он бумаги своим идейным товарищам как раз на ферме Боксгейм. Один из присутствовавших оказался провокатором и сообщил об инициативе Беста полиции. Вскоре после этого его лишили юридической практики. После мытарств и нужды он в итоге вступил в СС и стал начальником управления СД по Южному региону (югу страны). И вот, в 1934 году он, как и многие другие, был вызван Гейдрихом в Берлин.

В развитии гестапо Гейдрих изначально делал ставку именно на страх. Известны его слова о том, что политическая полиция должна вызывать у немцев «страх и трепет». Именно такая репутация, по его мнению, была способна сделать ее эффективным орудием в руках нового режима в борьбе с инакомыслием.

К весне 1934 года, кода шеф СД встал у руля спецслужбы, основы ее организационной структуры были уже заложены Герингом и предшественником Гейдриха — Дилсом. Политическая полиция стала независимой (ранее она входила в состав общей системы охраны порядка). Основными органами стали III отдел гестапо — политический сыск и IV отдел — контрразведка в самом широком смысле слова. Еще при Геринге служба подчинялась непосредственно ему самому. Имперские власти не имели право вмешиваться в ее деятельность.

Такая бесконтрольность вкупе с указом президента Германии от 28 февраля 1933 года «О защите народа и государства», отменявшем основные гражданские права и разрешавшем полиции производить домашние обыски, аресты, подслушивание телефонных разговоров и просмотр писем без решения суда, сделали из гестапо всемогущую организацию, внушающую страх совершенно обосновано.

Возглавив службу и подобрав в руководители квалифицированный персонал, Гейдрих принялся рисовать в сознании Гитлера, руководства страны, обычных граждан образ врага. В своих речах и выступлениях перед товарищами по партии он предостерегал их от излишней расслабленности, заявляя, что хотя все организации политических противников национал-социалистов уже разгромлены, враг по-прежнему силен. По его словам, оппоненты НСДАП стараются консолидироваться и развить подрывную и пропагандистскую деятельность внутри немецкого общества. Враги все те же: мировое еврейство, всемирное масонство и религиозные деятели, пытающиеся «лезть в политику». Опаснее же всего, по заверениям Гейдриха, враги скрытые, работающие в подполье и, якобы, располагающие значительными силами и возможностями. Цель и у тех, и у других одна — разрушение партии и государства.

При Геринге гестапо сосредотачивалось на борьбе с коммунистами, новый руководитель спецслужбы объявил врагами всех, кто «сознательно противостоит народу, партии и государству в идеологических принципах и политических акциях». В одном из внутренних меморандумов, изданных руководством для сотрудников гестапо с целью объяснить, с кем же тем нужно бороться, говорилось: «Это коммунисты, марксисты, еврейство, масонство, политические деятели из церковников, недовольные политическим строем, Черный фронт (возглавлял брат убитого Грегора Штрассера — Отто, бежавший из Германии и работавший против национал-социалистов из-за рубежа; сторонник левых взглядов), промышленные саботажники, сторонники абортов, гомосексуалисты (как подрывающих рост численности и жизненные силы народа), закоренелые уголовники, заговорщики и государственные изменники».

Еще до прихода к власти национал-социалистов СД занималась составлением картотеки на неблагонадежных — общественных деятелей и обычных граждан. Всего за несколько лет накопились значительные по своему объему архивы. Именно они и легли в основу деятельности гестапо на первых порах. Теперь же, когда круг врагов был расширен, картотека быстро пополнялась. Возникла необходимость их как-то классифицировать, и Гейдрих ввел специальные индексы для каждой категории. Под значком А1 проходили противники режима, которых после начала скрытой подготовки к общей мобилизации при приближении войны следует немедленно арестовать; А2 — лица, подлежавшие аресту в момент открытого объявления о мобилизации; АЗ — опасные для властей граждане, за которыми должен быть установлен постоянных контроль, включающий и прослушивание телефонных переговоров, и просмотр почты. Дважды в год картотека обновлялась, вносились уточнения и дополнения.

Очевидно, что с расширением круга врагов государства гестапо нуждалась во все новых и новых сотрудниках, и штат спецслужбы рос изо дня в день. К началу 1935 года в ней насчитывалось около шестисот человек. Создавалась разведенная сеть местными и окружных отделений тайной государственной полиции. Позднее к гестапо была присоединена и пограничная служба, при которой были созданы особые отделы, занимавшиеся вычислением врагов режима, желающих выехать или въехать в Германию. Над страной опустился железный занавес.

Одним из главных орудий гестапо, вселявших страх в немцев, стал так называемый превентивный арест. Будучи заключен в концентрационных лагерь сотрудниками тайной государственной полиции, гражданин мог не рассчитывать на рассмотрение его дела в суде, на помощь адвоката. Впрочем, привилегией в виде бессрочного ареста и заключения в концлагерь обладал лишь центральный аппарат гестапо. Местные отделения могли арестовать гражданина лишь на срок до семи дней и освободить, если о его продлении не приказало вышестоящее начальство.

Примечательно, что такая безнаказанность и творимое гестапо беззаконие породили у тайной государственной полиции врагов не только среди простых немцев, но и служителей Фемиды, и обычных чиновников, публиковавших, порой, данные о злоупотреблениях в отношении заключенных, содержавшихся в концлагерях, и откровенных преступлениях сотрудников спецслужбы.

Впрочем, Гиммлер еще в Мюнхене успешно боролся с подобными наскоками. Обладая значительной властью в качестве рейсхфюрера СС, он в свое время надавил на министра юстиции Франка, вынудив его приказать прокурорам воздерживаться от проведения расследования случаев смертей или пыток в концлагерях.

Весной 1935 года высший административный суд Пруссии издал постановление, согласно которому действия сотрудников гестапо не могут быть оспорены в административных судах. На них можно жаловаться лишь вышестоящему руководству самой спецслужбы.