Мертвые канарейки не поют - читать онлайн книгу. Автор: Антон Леонтьев cтр.№ 52

Риту словно током ударило. Исторические детективы писателя Анатолия Булатного любил читать ее отец, вообще-то беллетристику не особо уважавший. Однако Булатного он считал отличным автором, потому что тот великолепно воссоздавал колорит давно канувшей в Лету предреволюционной эпохи конца девятнадцатого – начала двадцатого века.

И вот Анатолий Булатный умер – так же, как и ее отец. Но почему писатель скончался, вроде он был еще не стар?

Отец Риты был не старым, однако тоже умер. Потому что его убили. И Анатолия Булатного, может быть, тоже?

Выудив газету из корзины, Рита принялась читать ее, и в этот момент у нее над ухом раздался томный голос.

– Ах, уже и в мусоре копаемся, чтобы тему заполучить? Олежек, она у тебя газету стырила!

Марина, которая была тут как тут, тыкала в Риту пальцем, а названный сотрудник махнул рукой:

– Да нет, это я в переходе купил. Так, сплошная мура, ну, как и водится с этими таблоидами.

Марина же, вырвав у Риты газету, просмотрела статью с заголовком, который привлек внимание девушки, и заявила:

– А, этот детективщик, который отравился… Ну, история, может, и жуткая, но бесперспективная.

Молодой бородатый коллега подал голос:

– Не отравился, а, похоже, был отравлен дельфинином.

– Чем-чем? – захохотала Марина. - Дельфином? Это как? Суши из тухлого дельфиньего мяса, что ли, откушал и преставился? Или он московский дельфинарий посещал и помер, отведав тамошнего жуткого кофе?

Бородатый коллега по имени Олег терпеливо объяснил:

– К дельфинам это не имеет ни малейшего отношения. К знаменитому в древности оракулу в Дельфах в храме Аполлона приносили охапки красивых цветов, содержащих дельфинин, – это алкалоид, то есть растительный яд. Растение называется дельфиниум или еще живокостью, оно высокое такое, с крупными, в основном синими или лазоревыми, но иногда белыми или розовыми цветами, относится к семейству лютиковых. Часто в садах и на дачах у нас в Подмосковье растет на альпийских горках и в оранжереях. Дельфинин – яд, который содержится в этом самом дельфиниуме – в определенной дозе приводит к скорой, не позднее чем через три часа, смерти от паралича сердечной мускулатуры.

Марина нетерпеливо дернула шеей и ехидно заметила:

– Вот только не надо нам демонстрировать свои энциклопедические познания, Олежек. Все и так в курсе, что ты у нас жутко умный. Лучше скажи, кто траванул этого писаку?

– Арестовать никого не арестовали. Вроде бы он сам там что-то для своих романов пробовал и случайно переборщил с ядом. Однако по неофициальной, но упорно курсирующей версии Булатный был отравлен. Причем, как гласят слухи, своей неуравновешенной дочуркой, которую сейчас в санаторий для состоятельных душевнобольных запихнули от греха подальше. Следствие идет, но, говорят, вдовица его прикладывает все усилия, чтобы замять скандал. Еще бы, такой конфуз: дочурка отравила папашу-литератора!

Марина, смяв газету, швырнула бумажный ком в грудь Рите:

– А, обычная светская драма, ничего интересного! Да и убийца уже всем известен. Так что занимайся этим, ласточка, если хочешь! Мы же посвятим себя выкапыванию настоящих скандалов, а не такой ерунды.

Дождавшись, пока Марина горделиво удалится, Рита расправила газету и, подойдя к бородатому коллеге, который прокомментировал смерть детективщика, вполголоса спросила:

– А точно, что это дочка сделала?

Тот, взглянув на Риту не без интереса, произнес:

– Вообще-то да. Конечно, сведения неофициальные, иначе дочку уже арестовали бы, однако никто не сомневается, что это так. Она какая-то чумовая, с приветом, в общем. А папаша женился во второй раз на какой-то особе, которую дочка ненавидела. Ну, тормоза отказали, она папашу и траванула. А так как деньги у них есть, то дочурку заперли в дурке для толстосумов.

И добавил:

– Не советую тебе за это браться, тухляк. Из этой драмы в семье писателя ничего не выжмешь. Если бы история перспективной была, я бы первым в ней разбираться стал. А это так, легкая светская драма с летальным исходом. Ничего интересного, годится разве что для идиотских ток-шоу…

Об этом совете коллеги Рита вспомнила, когда навещала маму в реабилитационном центре. Дожидаясь, пока мама вернется с вечерних процедур, она бродила по коридору и, проходя мимо кабинета дежурной медсестры, услышала доносившийся оттуда визгливый голос ведущего «Народного ток-шоу».

– …понесла небывалую потерю, потому что ее муж, известный на всю страну писатель-детективщик Анатолий Булатный, скончался от отравления редким растительным ядом! Встречаем – его вторая жена, вдова и муза Регина Булатная.

Рита, застыв у открытой двери кабинета, устремила взор на мельтешащий экран телевизора. Отчего-то вторую супругу знаменитого детективщика она представляла особой вульгарной и безвкусно одетой, вроде Эльвиры или Марины.

Однако та оказалась миловидной, даже прелестной, воздушной дамочкой с длинной русой косой, облаченной во что-то неброское, но явно дорогое и чрезвычайно стильное, с чарующим голосом и сверкавшими, как два изумруда, зелеными глазами.

Именно эти глаза и привлекли внимание Риты – такие же были и у Барковского-старшего. Конечно же, это ничего не значило, ведь зеленоглазые люди не более склонны к преступлениям, чем те, у кого глаза другого цвета. Однако что-то Рите не понравилось в облике этой вдовы с повадками доцентши с кафедры русского языка. И, как вдруг со всей отчетливостью стало ясно Рите, убийце.

Промокая совершенно сухие глаза крошечным кружевным платочком, молодая вдова вещала:

– Анатолий Федорович никогда не описывал в своих романах того, чего не знал. За это его так и ценили его поклонники. А так как в новом его романе действовал маньяк-отравитель, то Анатолий Федорович держал при себе крошечные дозы соответствующих ядов, чтобы, так сказать, вдохновляться ими…

– Вы думаете, что этот смертельный яд случайно попал в организм вашего мужа, отчего тот и скончался в своем кабинете, за рукописью нового романа, который, по слухам, является его лучшим произведением? – прокричал в микрофон ведущий.

Вдова, снова промокнув глаза платочком, произнесла:

– Думаю, так и было. Понимаете, Анатолий Федорович иногда совершал неблагоразумные, даже безрассудные поступки. Например, желая описать наиболее точно симптомы отравления мышьяком, он принял небольшую дозу этого яда. Несмертельную, но такую, которая вывела его из строя на несколько дней.

– Значит, вы думаете, что ваш знаменитый муж, описывая симптомы отравления растительным ядом (тут ведущий считал с карточки) дельфинином, случайно или даже намеренно принял его небольшую дозу, оказавшуюся летальной?

– Это очень вероятно, очень… – сказала вдова, однако так, чтобы и последнему дураку стало понятно, что она в это не верит.