Скелет в семейном альбоме - читать онлайн книгу. Автор: Геннадий Сорокин cтр.№ 30

– Не будем спешить, – остановил его Малышев. – Я предлагаю изменить порядок совещания и заслушать начальника экспертно-криминалистического отдела. Товарищ Акишин, прошу вас.

Начальник экспертного отдела, невысокого роста лысый полный мужчина, стал подниматься с места, но Малышев жестом усадил его обратно.

– Нами проведены дактилоскопические экспертизы следов пальцев рук, изъятых на месте происшествия, – поглядывая в свои бумаги, начал Акишин. – Экспертизами установлено: след пальца, изъятый с обреза в квартире гражданки Желомкиной, принадлежит гражданину Здроку. В автомобиле «ВАЗ-2105», зарегистрированном на имя гражданина Машковцова Ю. Э., обнаружены и изъяты множественные следы пальцев рук – как Степанова, так и Здрока. С места работы адвоката Машковцова нами были изъяты следы пальцев рук, совпадающие со следами в его квартире. Иными словами, не имея самого человека, мы получили в свое распоряжение пять отпечатков пальцев рук, принадлежащих Машковцову. В автомобиле, на котором перемещались преступники, отпечатки пальцев Машковцова есть, но когда они оставлены, в день нападения или раньше, установить невозможно. На бутылке с отравленной водкой отпечатков пальцев нет, а на стопке, из которой отравленную водку не пили, есть следы пальцев неустановленного лица. Этот же гражданин оставил свои следы и в автомобиле Машковцова.

Акишин перевернул лист в блокноте, вопросительно посмотрел на Малышева:

– Судебно-медицинские экспертизы мне зачитывать?

– Конечно, – согласился начальник уголовного розыска. – Начнем с молотка.

– В квартире Машковцова нами изъяты образцы волос с его одежды. Волосы, изъятые с ударной части молотка, Машковцову не принадлежат. Исследуя волосы с молотка, эксперты пришли к выводу, что они были частью волосяного покрова головы мужчины в возрасте до тридцати лет. Цвет волос – русый, следов окраски нет. Кровь экспертам сравнить не удалось – у нас нет группы крови гражданина Машковцова. Болел он редко, кровь на биохимическое исследование ни разу не сдавал. Во всяком случае, в его медицинской карточке нет анализов с указанием его группы крови. Про пулю, извлеченную из головы старушки с первого этажа, докладывать?

– Достаточно, – распорядился Малышев. – Вы свободны, товарищ Акишин.

После ухода начальника ЭКО Николай Алексеевич продолжил совещание:

– Какие будут мнения после ознакомления с экспертизами?

– Здесь явно прослеживается четвертый человек, – заявил Клементьев. – Это его свидетель принял за убитого адвоката. Судя по всему, этот четвертый человек дожидался налетчиков в садовом домике. После их приезда он получил удар молотком по голове, а потом исчез.

– Давайте исследуем порядок событий в садовом домике, – предложил я. – Здрок и Степанов стали распивать спиртное только после того, как обезвредили всех конкурентов. Неизвестное лицо они ударили по голове, а вот куда делся адвокат?

– На третьей стопке отпечатки пальцев неизвестного человека, а не Машковцова, – заметил Малышев. – Адвокат спиртное с подельниками распивать не собирался.

– Он был за рулем, – неуверенно предположил Геннадий Александрович.

– Ерунда! – возразил начальник розыска. – Здесь я полностью согласен с Андреем Николаевичем. Автомобиль после приезда в садоводческое товарищество они намеревались сжечь, а сами с деньгами уйти пешком. Кстати, у нас ведь нет ни ножа, ни револьвера?

– По дороге из окна машины выбросили, – предположил я. – Нож больше им не нужен, а револьвер оказался оружием аховым, ненадежным.

– Угу, – согласился Клементьев. – Я тоже об этом думал. В квартире Здрок не стал добивать девчонку. В револьвере у него был еще как минимум один патрон, но он после осечек стрельбу прекратил. Старушка с первого этажа погибла случайно. Если бы у Здрока вновь была осечка, он бы просто прошел мимо нее, а так – щелкнул револьвером и уложил на месте. Сам, наверное, не ожидал, что пушка выстрелит.

– Девчонка опознавала налетчиков? – спросил я.

– По нулям, – ответил Малышев. – Она не запомнила человека, стрелявшего в нее. Что вы хотите – ребенок! У нее на глазах убили одного из членов семьи. Для детской психики это серьезная травма.

– А где она сейчас?

– Пока в больнице. Завтра ее переведут в центр содержания беспризорных детей и подростков. Думаю, через неделю-другую она получит направление в детский дом.

Обсудив еще пару вопросов, связанных с убийством Шахини, Малышев переключился на текущие дела. В конце совещания он объявил:

– В пятницу подведем итоги и вынесем решение: будем мы принимать полномасштабные меры по розыску Машковцова или спустим это дело на тормозах. Фактически преступление раскрыто. Лица, непосредственно участвовавшие в нападении на Желомкину, установлены. Личность четвертого человека для нас какого-то особого интереса не представляет, так как его роль в преступном деянии не ясна.

На прошедшем оперативном совещании я практически не выступал. Все, что нужно, я еще в понедельник доложил Малышеву с глазу на глаз. Официального рапорта о моей встрече с главарями преступного мира мы решили не писать. Да и как бы это выглядело со стороны: сотрудник милиции дает ворам наводку, где искать похищенный у них общак? Нет, уж лучше о встрече вообще нигде не упоминать.

В пять вечера я набрал номер домашнего телефона Лизы.

– Алло, – ответила она.

– Это я. Мы так поспешно расстались, что у меня осталось чувство какой-то недоговоренности.

– Андрей, ты теперь каждый вечер будешь мне звонить? Мы обо всем договорились. Звони в пятницу.

– Лиза, а если я просто хочу тебя услышать? Хочешь, я завтра приду к тебе до начала работы?

– Не надо, Андрей, прошу тебя! – взмолилась Елизавета. – Сегодня и так половина поликлиники на меня косо смотрела. Представляю, что они обо мне подумали.

– Обалдеть! А что можно подумать, увидев меня? Я вроде бы на бомжа не похож, не кривой, не беззубый. Лиза, тебе же не пятнадцать лет, чтобы перед всеми оправдываться. Вот что, если ты чувствуешь себя неловко, то скажи всем: бегает один чувак за мною, не знаю, как отшить. Скажешь, а сама потом посчитай, сколько человек у тебя ненавязчиво поинтересуются, где со мной можно познакомиться. Ты проведи такой эксперимент и убедись, что слова – это одно, а дела – совсем другое.

– Андрей, у меня сейчас мама должна прийти.

– Мама же не видит, с кем ты разговариваешь. Спросит: «Кто?» Ответишь: «Подруга».

– Я не хочу ей врать.

– Тогда познакомь меня с мамой.

– Не буду я тебя ни с кем знакомить! – твердо заявила она. – Андрей, если не хочешь, чтобы мы поссорились, до пятницы мне больше не звони. В пятницу я тебе скажу, какие у меня планы на субботу.

– Твои планы – это я. Пока есть время, подготовь маму с папой к моему появлению. Ты им сразу же скажи: Андрей – человек необычайный! Его птица марабу клевала. Даю тебе гарантию, как скажешь про марабу, так все вопросы сразу же отпадут. Ко мне отпадут. К тебе – появятся.