Писатель как профессия - читать онлайн книгу. Автор: Харуки Мураками cтр.№ 21

Чтобы процесс двигался вперед, мне была нужна помощь. Для меня ею стала музыка. Я старался писать так, будто играю музыкальную композицию. Основное вдохновение я черпал в джазе. Как вам должно быть известно, в джазе самое важное – это ритм. Всю дорогу, от начала и до конца, нельзя сбиваться с ритма. Если вы сбились, вас тут же перестают слушать. Следующий важный элемент – джазовые аккорды или, если хотите, джазовая гармония. Устойчивые и неустойчивые аккорды, вторичные аккорды, аккорды без тоники, «грязная» гармония. Гармония Бада Пауэлла, гармония Телониуса Монка, гармония Билла Эванса, гармония Хэрби Хэнкока. И хотя все играют на фортепиано – те же восемьдесят восемь клавиш, – звук получается абсолютно разным, иногда настолько, что просто диву даешься. Это, кстати, касается и прозы тоже. Возможности безграничны (можно полагать, что они безграничны), даже если есть какие-то формальные ограничения. Например, тот факт, что у фортепиано определенное число клавиш, не означает, что на нем можно сыграть только какое-то определенное количество пьес.

Последнее – это свободная импровизация, без которой не было бы джаза. Если произведение обладает установленными ритмом и гармонией, то джазовый исполнитель может свободно добавлять звуки в композицию.

Я не умею играть на музыкальных инструментах, ну или, скажем так, степени моего умения недостаточно, чтобы рассчитывать на внимание со стороны аудитории. Но я всегда хотел выступать, играть со сцены, с самого начала. Поэтому я и старался писать так, словно создаю музыку, и до сих пор стараюсь. Я сижу за компьютером и выстукиваю на клавиатуре ритм, наиболее подходящий к гармонии и тональности. Это было и остается самым важным элементом моей прозы.

По моему мнению (которое основывается на личном опыте), если вы не чувствуете необходимости о чем-либо написать, это затруднит ваш старт. Но стоит запустить мотор и дождаться, чтобы транспортное средство двинулось с места, как писать станет значительно легче.

Дело в том, что «не чувствовать необходимости о чем-либо написать» и «быть способным писать о чем угодно» – это две стороны одной монеты.

Возможно, ваш материал легковесен, но если вы научитесь мастерски соединять фрагменты, то начнет проявляться волшебство, и вы сможете писать прозу бесконечно. Готов поспорить, что если писательские амбиции вас не оставят, то открывшиеся возможности в плане содержательности и глубины ваших произведений удивят вас самих. И напротив, писатели, которые с самого начала берутся за непростые, тяжелые темы, могут в какой-то момент – хотя, конечно, это происходит не со всеми и не всегда – просто не выдержать такого груза. Например, если автор начинает карьеру с книги про войну, то в дальнейшем он может рассмотреть эту тему под разными углами и развить ее в других своих произведениях. На каком-то этапе он вдруг почувствует, что загнан в тупик: «О чем писать дальше?» Некоторым удается продолжать профессиональный рост за счет смены направления в середине пути. Тем же, кто оказался не готов к переменам, к сожалению, остается только наблюдать, как их творческая сила постепенно угасает.

Эрнест Хемингуэй – без всякого сомнения, один из самых значительных авторов двадцатого века, и считается, что лучшие свои тексты он написал в первой половине жизни. Лично я больше всего люблю два ранних его романа: «И восходит солнце» и «Прощай, оружие!», а также рассказы о Нике Адамсе.

Это настолько мощные произведения, что аж дух захватывает. Поздняя проза Хемингуэя тоже великолепна, но, с одной стороны, в ней чувствуется некая недовоплощенность, а с другой – в ней нет той стилистической свежести, которая присуща его ранним произведениям.

Мне кажется, это своеобразное «затухание» обусловлено тем, что Хемингуэй принадлежал к типу писателей, которые черпают силу в материале. Такое объяснение отчасти помогает понять образ жизни, который он вел, путешествуя от войны к войне (Первая мировая, Гражданская война в Испании, Вторая мировая), охотясь на крупного зверя в Африке, серьезно увлекаясь рыбалкой и боями быков. Ему требовался внешний стимул, чтобы писать. В результате Хемингуэй еще при жизни превратился в легенду, но возраст постепенно брал свое, лишая его энергии, которую он обычно получал из экстремального опыта. Это просто мои домыслы, но, возможно, именно поэтому после получения Нобелевской премии в 1954 году писатель пристрастился к алкоголю, а в 1961 году свел счеты с жизнью на самом пике своей славы.

В этом смысле писателям, для которых источником творческой энергии выступает не «солидный» материал, а внутренние ресурсы, возможно, несколько легче. Потому что им в качестве литературного сырья вполне хватает событий обычной жизни, повседневной рутины, случайно встреченных людей, бытовых сценок, свидетелями которых они становятся. Тут главное включить воображение, чтобы превратить подручный материал в прозу. Энергию, на которой работают такие авторы, можно назвать «возобновляемой». Они не чувствуют потребности идти на войну, рисковать на арене для боя быков или охотиться на львов.

Только не поймите меня неправильно, я ни в коем случае не обесцениваю личное участие в таких событиях, как война, бой быков или охота. Разумеется, у экстремального опыта тоже есть смысл и ценность. Опыт – это основа писательской деятельности. Без него никак нельзя. Я просто хочу сказать, что хорошая проза может вырасти из любого опыта, даже гораздо менее драматичного. Ничем не впечатляющее событие или мимолетная встреча могут стать мощным источником творческой энергии, если вы знаете, как его использовать.

Есть такая японская поговорка: «Камни плывут, листья тонут», которая означает, что у каждого правила могут быть исключения; что для каждой общепринятой ситуации с большой долей вероятности припасена «ситуация с точностью до наоборот». В художественной литературе обратные ситуации попадаются сплошь и рядом. Вещи, которые сейчас кажутся банальными, со временем могут приобрести очень важное значение, и напротив, то, что сейчас видится нам невероятно ценным, вдруг потеряет смысл, превратится в пустую скорлупку. Два мощных потока – невидимый вооруженным глазом, но непрерывный творческий процесс и постоянное течение времени – то и дело выносят на берег, подкидывают нам такие перевертыши.

Прежде чем сокрушаться, что вам не хватает материала, подумайте: не слишком ли легко вы сдаетесь, не слишком ли быстро опускаете руки? Попробуйте немного изменить угол зрения, образ мысли, и вашему взору откроются обширные месторождения – бери не хочу. Только надо научиться видеть. Вещи, которые на первый взгляд кажутся заурядными, попав в поле человеческой деятельности и устремлений, могут преобразиться до неузнаваемости и стать источником ценных и глубоких наблюдений. Все, что от вас требуется, как я уже говорил, – поддерживать в себе писательские амбиции. Это главное!

Я всегда был уверен, что одно поколение не может быть лучше или хуже другого. И хотя в нашем обществе существует огромное количество стереотипов: мол, один возраст – хорошо, а другой – плохо, я считаю, что такого рода заявления не выдерживают никакой критики. Рейтинг поколений – это чушь. Разумеется, у каждой возрастной группы есть характерные особенности, но по количеству и качеству талантов разные поколения мало чем отличаются друг от друга. Настолько мало, что и говорить не о чем.