Чайф. Рок-н-ролл это мы! Семейная сага - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Карасюк cтр.№ 36

«Ещё перед отъездом в ФРГ я услышал, что у Шахрина с Антоном какие-то раздоры, и Вовану скоро может потребоваться новый басист. Тогда я пропустил это мимо ушей, а осенью, вернувшись домой, задумался. Сходил на уралмашевский рынок, купил три кассеты „Чайфа“ и на всякий случай снял с них басовые партии всех песен». И тут, как по волшебству, Шахрин позвал Двинина на репетицию «Чайфа» — попробовать поиграть вместе. Слава пришёл, открыл ноты и сыграл весь их репертуар. Такой подход произвёл должное впечатление. И Вячеслав Двинин стал бас-гитаристом рок-группы «Чайф».

Зрители первых концертов нового состава были уверены, что видят коллектив, отыгравший вместе не один год. Слава мгновенно и так прочно занял своё место в группе, словно это место было создано специально для него десять лет назад и лишь по недоразумению его занимал кто-то другой. И по стилю игры, и по характеру Двинин идеально подошёл группе. «Чайфовская» семья как будто нашла потерянного в незапамятные времена родственника. Недаром Шахрин рассказывал, что «Слава с детства мечтал играть в „Чайфе“». Наверное, за двадцать прошедших лет Двинин и сам поверил в то, что жизненный путь через Первоуральск, Армению, Данию и Германию вёл его именно в «Чайф».

Во второе десятилетие своей истории «Чайф» перевалил в отличной форме.

Со стороны могло показаться, что в «Чайфе» наступила скучная, упорядоченная жизнь. Концерты, гастроли, запись, съёмки клипа, опять концерт, опять гастроли, опять запись, опять съёмка, опять… Группа уже достигла того уровня, на котором жизненный и творческий путь коллектива биографы могут отслеживать исключительно по гонорарным ведомостям и таблицам популярности. Но «Чайф» не был бы «Чайфом», если бы, устроившись на лаврах поудобнее, без лишних усилий чинно двигался к вершинам музыкального Олимпа. Уральцы делали всё возможное, чтобы жизнь группы не казалась приторно-сладким мёдом ни им, ни поклонникам, а была бы чудесным реактором, заряжающим всех вокруг позитивной творческой энергией.

В середине 1990-х Шахрин придумал проект, связанный с талантливой молодёжью: «Меня постоянно спрашивали: „А помогаете ли вы молодым группам?“ А чем я мог помочь? Песни я для них не напишу, гитары не подарю, студии у меня нет. Я мог только привлечь к ним внимание публики. И мы стали каждую весну проводить в Екатеринбурге концерт „Грачи прилетели“ — люди шли на „Чайф“, а мы им показывали интересную, по нашему мнению, молодую группу». Первым гостем, залетевшим в Екатеринбург по грачёвской линии, стала «СерьГа» в 1995 году. Позже перед уральской публикой засветились местные «Сахара» и «Сансара» (2000), питерские «Сплин» (1998), «Tequilajazzz» (1999) и «Кирпичи» (2003), москвичи Найк Борзов (2001) и «7Б» (2002). Порой концепция давала сбои, и под видом юных грачей в Екатеринбург прилетали махровые «Чиж & Со» (1996), «Ва-Банкъ» (1997) и «Калинов мост» (2005). Проект оказался не столь долгоиграющим, как «Зимняя акустика». С годами развилась система клубов, в которых молодёжь стала выступать самостоятельно, давать платные концерты. Идея «грачей» сама собой отмерла. Последний грачиный крик над Уралом издала питерская группа «Никель» в 2006 году.

Однако пересекаться и сталкиваться с молодёжью различной степени музыкальности приходилось не только на сцене. Во второй половине 1990-х дочери Шахрина подросли и уже сами охотно ходили на концерты, причём далеко не только на папины. Тогда главной рок-точкой Екатеринбурга был центр «Сфинкс», в котором несколько раз в неделю до утра фестивалила вся прогрессивная общественность города. Как-то Володя договорился, что заедет туда за Юлей к пяти утра. Ждал у входа до полшестого. Не дождавшись, пошёл внутрь. В одном из полутёмных коридоров нашёл небольшую компанию. Внимание рок-звезды привлекла мужская рука, лежавшая чуть пониже дочерней талии. Далее вспоминает один из свидетелей: «Подходит дядя Вова и вежливо говорит: „Молодой человек, вы не хотите руку с ребёнка убрать?“ Тот поворачивается: „Да пошёл ты!“ И тут дядя Вова, ни слова не говоря, такой хук справа: джж! И тот падает». Сам Шахрин через неделю забыл об этом эпизоде, но 20 лет спустя пришёл к нему мастер настраивать компьютер и напомнил об этой истории. Оказалось, что эффектный родительский жест Шахрина накрепко врезался в память всем свидетелям, кроме него самого и, наверное, Юли.

Супруге Володя об этом происшествии вряд ли рассказал. У них были чуть различные концепции воспитания дочерей. «Лена считает, что отец должен уметь повлиять и надавить, — рассказывал Шахрин в одном из интервью тех лет, — а я стараюсь не докучать девочкам и хихикаю, потому что в поступках своих детей вижу себя. Как можно заставить учиться, когда я сам с восьмого класса уроки не делал. Зато девочки у меня растут самостоятельные и независимые. Когда старшая идёт на какую-нибудь вечеринку, то просит подруг не говорить никому, что она — дочь Шахрина. Хочет, чтобы её любили не только за „звёздного родственника“». Музыкальные вкусы Юли и Даши формировались почти без отцовского влияния. Конечно, они знали наизусть все песни «Чайфа», но при этом в семье само собой выработалось правильное отношение к папиной популярности: дома он — только отец, а на сцене выступает некий сценический образ. Так было комфортно всем и в первую очередь самому Шахрину — ведь рок-идол не смог бы пройти утром на кухню в трусах и майке.

Летом 1996 года Россия вступила в самую горячую предвыборную кампанию в своей истории. Кандидатуру президента Ельцина, в недалёком прошлом — руководителя Среднего Урала, поддерживали все, кто понимал, что проводимый им курс, даже при ошибках, перегибах и недогибах, благотворен для будущей России. Специально чтобы расшевелить аполитичную молодёжь и позвать на избирательные участки тех, кому в этой будущей России жить, был организован концертный тур «Голосуй или проиграешь». Наряду с «Аквариумом», «Машиной времени», «Наутилусом Помпилиусом», «Алисой» и другими звёздами рок-музыки на самолёте с логотипом тура на борту облетел страну и «Чайф».

«Я до сих пор не испытываю ни малейших угрызений совести по поводу участия, — вспоминал Шахрин. — Ситуация в то лето была вполне однозначной. Или мы оставляем „зёму“ Ельцина президентом, или возвращаются коммуняки. Причём предводитель последних сам по себе не так уж и страшен, но за его спиной плотной колонной стоят тысячи Шариковых. Не могу сказать за всех, но „Чайф“ принял участие в этих агитках по убеждениям, хотя деньги, конечно же, были нужны. Сам Ельцин на рок-сцене не появился ни разу, хотя на поп-концертах задорно выплясывал и играл на ложках, но мы не скучали. Артисты были достойные, концерты были фееричными».

В салоне предвыборного самолёта установилась тёплая дружественная атмосфера. Специально зафрахтованный ТУ-134 артисты обжили накрепко. Первые ряды занимали статусные эстрадники Кикабидзе, Гурченко, Леонтьев со своими коллективами, а ближе к туалетам сидели «Наутилус», «Ва-Банкъ», «Алиса», «Чайф» и прочие рок-отщепенцы. Народ хаотично перемещался по салону. Дым стоял коромыслом. По проходу бродил Александр Ф. Скляр с плеером. В наушниках у него играл тяжёлый рок, который тогда Саню прикалывал. Он яростно подпевал любимым группам, но чтобы не мешать другим пассажирам, делал это беззвучно, приседая и корча страшные гримасы. Людмила Гурченко интеллигентно поинтересовалась: «Саша, что вы такое интересное слушаете?» Добрый Скляр молниеносно вытащил наушники, в которых гремела тяжёлая «Panther», из своих ушей и воткнул их в уши народной артистки. Та, в ужасе от громкости, конвульсивно дёрнулась, но Саня сжал её голову ладонями, вгоняя наушники поглубже: «До конца, Людмила Марковна!» — ему очень хотелось, чтобы Гурченко оценила всю прелесть его любимой музыки. С тех пор это выражение стало внутренним «чайфовским» мемом и звучит каждый раз, когда кто-то хочет спрыгнуть с ответственного мероприятия в самый последний момент.