Исчезающие в темноте. Кольцо бессмертной - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Тимошенко cтр.№ 14

После работы, закончив со всеми срочными делами и отложив на завтра несрочные, Рита решила заехать в соседнюю больницу, проведав девушку. Больница находилась практически по пути к ее дому, в детский сад за Соней она еще успевала. Девушка ее не знала и не помнила, но Рита почему-то чувствовала в себе необходимость увидеться с ней. Возможно, испытывала чувство стыда за то, что не попыталась спасти ее там, на остановке.

Первое время, узнав о своем даре и даже понимая всю его опасность для собственного здоровья, Рита никак не могла удержаться от помощи людям. Смирилась только после смерти любимой бабули. Как хотелось помочь, еще немного продлить ей жизнь! Ладони были невыносимо горячими, серебристые нити рвались наружу, но бабуля не желала этой помощи. Она заявила, что если Рита только попробует применить к ней свой дар, она выгонит ее и не позволит провести с ней последние минуты. Рита не могла на это согласиться, пришлось сдерживать Силу, как бы больно ни было. И когда бабуля в последний раз вдохнула, а на губах ее застыла облегченная улыбка, Рита поняла, что справляться с желанием помочь другим теперь будет намного проще. Уж если сдержалась сейчас, сдержится и потом. А вот поди ж ты, в глубине души ее все равно грызла совесть.

Как вскоре выяснилось, звали девушку Эвелиной Максимовой, и ей было всего двадцать два года. Она лежала в просторной светлой палате с огромными окнами, единственным недостатком которой можно было назвать разве что еще пять коек рядом. Три из которых занимали женщины весьма преклонного возраста, еще на одной лежала девушка с переломом ноги, а пятая пустовала. Только увидев эту картину, Рита сразу поняла, что бедняжке Эвелине здесь приходится несладко. Гипс закрывал лишь левую руку, а значит, она вполне способна ходить и помогать соседкам по палате. Рита уже давно выяснила, что в любой палате, где есть лежачие больные или пациенты в возрасте, всегда находится кто-то один, на кого и вешаются все заботы.

Конечно, Эвелина запросто могла поставить себя так, что никто лишний раз и не рискнул бы к ней обратиться, но едва только увидев девушку, Рита сразу поняла, что она не из таких. Легкий больничный халат, который уже прилично затерся, но пока не порвался, чтобы его списать, больничные тапочки и больничное полотенце на спинке кровати – девушка явно одинока, раз никто не привез ей вещей из дома. Некоторые пациенты даже постельное белье предпочитают свое, не говоря уже об одежде и туалетных принадлежностях. Светлые волосы Эвелины были завязаны в простой хвост, открывающий высокий лоб, в широко распахнутых глазах сквозила настоящая доброта.

Когда Рита вошла в палату, девушка как раз поправляла одеяло тучной старухе, и той все время что-то не нравилось. Рита и сама была достаточно терпеливой и благожелательной, но, наверное, такие придирки вывели бы ее из себя, а Эвелина лишь мягко улыбалась.

Узнав, что Рита пришла именно к ней, потому что тоже была на той остановке, Эвелина предложила поговорить на диване в холле. И это было оправдано: все ее соседки по палате тут же обратились в слух, даже ворчливую старуху внезапно стало устраивать, как лежит одеяло.

– Вы терпеливая, – с улыбкой заметила Рита, когда они вышли из палаты и медленно побрели к диванчику. В это время длинный коридор хирургии был совершенно пуст: приемные часы еще не начались, пациенты отдыхали в палатах, дежурные врачи и медсестры занимались своими делами кто в ординаторской, кто в сестринской. Даже пост пустовал.

– Я привыкла, – пожала плечами Эвелина. – У себя в городе воспитательницей два года работала в детском саду, детей очень люблю. Так что мне к капризам не привыкать. А старые – что малые.

– Значит, вы не местная? – уточнила Рита. Это объясняло, почему никто не привез ей вещи из дома.

Эвелина покачала головой.

– Из Самарской области. Захотелось каких-то перемен, вот и переехала. Правда, видимо, придется вернуться обратно. Работу найти я не успела, а теперь со сломанной рукой и дважды не смогу, а деньги уже заканчиваются. Дома хотя бы мама есть, поддержит, пока не вылечусь. Потом еще раз счастья попытаю. Возможно. Я же как раз с собеседования ехала, когда… ну, вы понимаете.

Рита кивнула. Они дошли до диванчика и устроились на нем.

– А что вы помните об аварии? – решилась спросить она. – И о том времени, когда вас считали мертвой?

Эвелина задумчиво уставилась в светло-голубую стену и молчала почти целую минуту.

– Честно говоря, аварию я вообще не помню, – наконец призналась она. – Я спиной стояла, поэтому машину не видела. Просто в какой-то момент услышала даже не крики, а просто сдавленное оханье других людей, обернулась, но не успела ничего заметить. Резкая боль во всем теле, а дальше темнота. Мне показалось, что прошло несколько секунд, когда я вновь начала осознавать себя. Тело опять начало болеть, особенно рука. – Она кивнула на загипсованную руку. – Поняла, что лежу на чем-то холодном и вообще вокруг очень холодно. Сначала подумала, что остановка обвалилась, а я упала в лужу, потому и холодно так, но потом поняла, что нахожусь в каком-то тесном замкнутом пространстве, и вокруг очень тихо. Сейчас думаю, что должна была очень испугаться, ведь я проснулась по сути в гробу, но тогда страха почему-то не было. Я только стала звать на помощь и стучать ногами по стенке. Повернуться не было места. А потом меня вытащили из этого, как оказалось, холодильника. Парень, который дежурил, дал мне свой халат и вызвал врачей из реанимации. Вот и все.

Рита кивнула, тоже немного помолчав. Это не сходилось с тем, что рассказывал Марк. С тем, что видел и чувствовал он, когда попал в аварию и находился в состоянии клинической смерти. Значит ли это, что девушка действительно была жива, а врачи просто дико ошиблись? Или смерть люди ощущают по-разному?

– А как вы себя сейчас чувствуете? – из вежливости спросила она.

– Хорошо, – улыбнулась Эвелина. – Даже рука уже почти не болит. Сегодня до обеда меня возили по разным обследованиям, завтра обещали что-то еще, и если все будет нормально, послезавтра выпишут.

– Это здорово. Я рада, что все обошлось. И куда вы потом? Домой?

– Ну да, – Эвелина кивнула. – У меня комната оплачена на неделю вперед, хватит времени собрать вещи и уехать.

Рита еще немного помолчала, обдумывая внезапную идею, пришедшую ей в голову, а затем предложила:

– Если хотите, я могу помочь вам с работой.

Эвелина удивленно посмотрела на нее.

– В самом деле? С какой?

– Мне нужна няня. Я работаю, иногда сутками, муж у меня художник, порой тоже ночами в мастерской пропадает. А дочь то забрать из сада некому, то отвести. Да и вообще будет здорово иметь кого-то на подхвате.

Рита видела, что Эвелина жаждет согласиться, но в ее взгляде все равно проскальзывало сомнение.

– Но как же я со сломанной рукой?..

– Соне четыре с половиной года, и она вполне самостоятельный ребенок. Ухаживать за собой умеет. Еда в холодильнике всегда есть. Ваша задача следить за ее безопасностью и разогревать обед. К сожалению, какой бы самостоятельной она ни была, а оставить ее дома одну я не могу. Как и позволить самой себя забирать из сада. – Рита улыбнулась. – Ну же, Эвелина, соглашайтесь. Конечно, я одна не смогу платить вам достойную зарплату, чтобы на все хватало, но в нашей детсадовской группе есть еще несколько мам, которые наверняка не откажутся от няни.