– Ты никогда не думала, почему ты не слышишь ее?
Рита замерла, и Марк воспользовался этим, чтобы подойти ближе и легонько приобнять ее за плечи. Не чтобы удержать, нет. Показать Лизе, что они заодно и намерены отвоевать свое.
– Почему вы оба не слышите ее? – Лиза перевела взгляд на Марка и снова посмотрела на Риту. – Она не такая, как вы. Не такая, как все. У меня было два брата и сестра. Все мы были рождены нашей матерью от нашего отца, но только я была не такой, как они. Только я могла слышать мертвых, разговаривать с животными и птицами, только меня слышали и понимали они. И только меня не слышал и не понимал никто из людей. Не каждый ребенок, рожденный от таких родителей, способен вместить в себя Смерть. Я была таким ребенком. И ваша дочь такая же. Я получила от своей матери не тот дар, который получили другие дети и передали своим. Я получила кое-что от обоих родителей: от матери чуть меньше, от отца – больше. Как и ваша дочь. Она говорит, просто вы ее не слышите. Но чтобы она могла вместить в себя Смерть, стать ею, как когда-то стала я, тот из родителей, кто наградил ее этим, должен сам отдать. – Лиза снова остановила взгляд на Марке.
– Ты взяла ее обманом, – отрезал тот. – Я не знал, кому отдаю. Это не может считаться.
– Мне пришлось. Ты слишком сильно тупил, Марк. Я дала тебе столько подсказок. Я убила Женю и Ивана в автомобильных авариях, чтобы ты вспомнил, где и когда видел меня впервые. Я подарила Рите точно такие же игрушки, какие у нее однажды были, чтобы ты подумал, что в этом замешана ее бабушка. Поговорил с ней, и она бы тоже вспомнила, что однажды видела меня, когда сама была мертва. Я напускала на Риту все ее видения, чтобы она рассказала о них тебе, и вы вместе могли додуматься быстрее. Да мне даже вашей дочери пришлось сказать, кто я, чтобы она подсказала тебе, но ты и тогда не понял. Ты должен был догадаться сам, но это оказалось выше твоих умственных способностей. Вы все скрывали друг от друга важную информацию, играли в молчанку, а потому потеряли столько времени. У меня не было никакой надежды, что ты сам додумаешься отдать мне девочку, поэтому пришлось немного импровизировать.
– Нет, – вдруг уверенно заявил Марк, отпуская Риту и глядя Лизе в зеленые глаза. – Нет. Дело не в этом. Ты знала, что я не отдам тебе Гретхен. Не отдам ни за что. Поэтому пошла на обман.
Лиза пожала плечами.
– Предыдущая Смерть, которая выбрала меня, тоже получила мою душу своего рода обманом. Она пообещала отцу, что если он отдаст меня, она оставит в живых мою мать. Та умирала в родах. Отец отдал. Только вот, – Лиза усмехнулась, – не в силах Смерти оставить кого-то в живых. Да, ты бы не отдал. Но ты уже знал, кто я. И вручил мне девочку. Это тоже зачтется.
Рита сделала один осторожный шаг.
– Пожалуйста, отдай ее мне. Она всего лишь ребенок.
– С ней ничего не случится. Она просто займет мое место. Да, она больше не будет вашей дочерью, но я подарю ей столько времени, сколько она захочет.
– Почему ты хочешь это сделать? – вмешался Марк. – Чем тебе самой не нравится оставаться тем, кто ты есть?
– Потому что для каждой из нас рано или поздно настает момент, когда хочется найти себе замену и уйти туда, куда мы давно должны были уйти. – Лиза произнесла это спокойно, но Марк уловил в ее голосе печаль. – Пусть я Смерть, но Лиза, обычная девушка из семьи обедневших помещиков, все еще живет во мне. И она хочет уйти. Она устала и хочет умереть, как должна была больше ста лет назад. Я нашла себе замену. И когда однажды Соне это надоест, она тоже найдет замену. Только и всего.
– Ей еще даже трех лет нет!
– Вы не понимаете, – Лиза покачала головой. – Я делаю ей лучше. Какая жизнь ждет ее? Человека, который отличается ото всех? Изгоя? Я знаю, каково ей придется, я была на ее месте. С самого рождения меня считали больной, проклятой. Ко мне в лучшем случае относились снисходительно, но чаще винили во всех бедах. Мой собственный отец продал меня. Да, Смерти была нужна я, но она сделала вид, что у него есть выбор среди всех детей. И он отдал меня.
– Мир изменился, – вмешался Марк. – Сейчас она уже не будет изгоем.
– В самом деле? – Лиза иронично приподняла бровь. – Ты думаешь, что знаешь этот мир лучше, чем я? Неужели это ты каждый день пачками собираешь тех, единственная вина кого была в другом цвете кожи, религии или сексуальной ориентации? Тех, кто не мог ходить или говорить, не видел или не слышал? Всем плевать на них. Ты-то должен знать. – Лиза кивнула на его ногу. – Как много в этом мире того, что тебе недоступно, потому что у всех людей две дееспособные ноги, а у тебя полторы? Не потому ли ты мечтал сам шагнуть из окна, когда был прикован к постели? Люди всегда уничтожали других только потому, что они чем-то отличались от большинства. Физически или морально. Некоторые отдают мне свою жизнь сами, потому что не выдерживают давления. Быть не таким, как все, – самая тяжелая ноша, которая только может достаться человеку. Вы этого желаете своей дочери?
– Мы научим ее жить с этим, – твердо заявил Марк. – У нас есть опыт, мы оба знаем, каково это.
Лиза снова усмехнулась и перевела взгляд на Риту.
– Именно поэтому ты так жаждала найти и устранить причину ее молчания? Скажи, Рита, скажи мне, ты ведь согласна со мной. Ты знаешь, что ей придется нелегко. Именно поэтому ты хотела сделать ее такой, как все. Но теперь ты знаешь, что она всегда будет другой. Так чего ты ей желаешь?
Рита посмотрела на Марка, и в ее взгляде он разглядел мольбу о прощении. И за то, что наговорила ему прошлой ночью, и за то, что все эти годы на самом деле пыталась сделать Соню такой, как все. Они оба столько ошибок совершили, что теперь никак не расплатиться.
В этот момент ее вдруг снова окатило теплым воздухом, и реальность едва заметно изменилась. Стало не так холодно, с неба больше не падал снег, а перед самым своим лицом Рита увидела Леру. Та быстро приложила палец к губам, веля молчать.
– Может быть, то было и не мое видение, – едва слышно произнесла она, – но это – мое. Забери свою дочь.
Рита обернулась, замечая, что все вокруг стало почти таким, каким было, когда они только поднялись на крышу. Соня опять самостоятельно стояла на краю, но ни Лизы, ни Марка рядом не было. Не медля больше ни секунды, Рита подбежала к краю, схватила девочку и резко дернула ее назад.
Правая нога тут же уехала вперед, Рита упала на спину, а Соня – на нее.
– Мама!
Немного позже, когда Рита расскажет об этом Марку, она уже не будет так уверена, не показалось ли ей это, но в тот момент она ясно услышала голос дочери: звонкий, испуганный. Соня позвала ее, и это придало ей сил. Левая нога уперлась в железное ограждение, и тело перестало скользить вниз, к краю. С крыши на набережную сорвался только ком мокрого тяжелого снега, разбился об асфальт и почти сразу же растаял.
Ее снова отбросило в предыдущую реальность, только на этот раз девочка уже была на руках у нее, а не у Лизы. Рита крепче обняла ее, и Соня тоже обхватила руками ее шею. Ни одной силе в мире, будь она хоть трижды Смертью, уже не удалось бы разъединить их. Марк почти сразу оказался рядом с ними, чуть оттащил от края и обнял обеих, закрывая их собой.