Спасти Рашидова! Андропов против СССР. КГБ играет в футбол - читать онлайн книгу. Автор: Федор Раззаков cтр.№ 208

— Извините, но выпить с вами чаю мне не удастся — времени на это у меня нет.

Когда Шарбат Пайман вошла в зал ресторана, она сразу заметила в дальнем углу столик, за которым сидел тот, кого она искала. Это был сутенер местных проституток Ахмед Бесоглу. Он жадно поедал спагетти, накручивая их на вилку, при этом запивая трапезу красным вином. Достав из сумочки сигарету, Пайман закурила и в таком виде направилась к сутенеру.

— Извините за беспокойство — можно с вами поговорить? — обратилась женщина к турку, который доел спагетти и сидел на стуле, откинувшись на его спинку.

— А ты кто такая? — с недоверием глядя на женщину, спросил турок.

— Может, вы сначала предложите даме присесть? — сопровождая свой вопрос улыбкой, обратилась к собеседнику Пайман.

Турок небрежно взмахнул рукой, указывая на пустующий стул. Присев на него, женщина положила на стул сумочку и, выпустив дым изо рта в сторону, продолжила:

— Меня зовут Зухра, я хотела бы у вас работать.

— А что ты умеешь делать? — поинтересовался турок.

— Все, что должна делать женщина, которая вот уже несколько лет ублажает мужчин, — все так же очаровательно улыбаясь, ответила Пайман.

— И ты не боишься шариатского суда? — продолжал вопрошать сутенер.

— Я боюсь лишь одного суда, — и женщина воздела очи вверх, после чего продолжила: — А с остальными судами всегда можно договориться. Как и с полицией.

Судя по лицу турка, было видно, что ему этот ответ понравился. И он продолжил свой допрос:

— Где ты работала до этого?

— В Карачи.

— У кого?

— У Фазыла.

Пайман назвала имя известного местного сутенера, однако сделала это с умыслом. Если бы ее собеседник захотел проверить эту информацию, его бы постигла неудача — месяц назад Фазыл погиб в автокатастрофе, пребывая в наркотическом угаре.

— Сколько ты получала у него?

— Пятьдесят долларов с клиента, Фазылу доставалось двадцать процентов.

— И сколько клиентов в день ты обслуживала? — продолжал интересоваться турок.

— Пять-шесть.

Услышав эти цифры, турок понимающе кивнул головой — такая самоотдача его устраивала. Однако соглашаться он не спешил и продолжил свой допрос:

— Если ты будешь работать на меня, тебе придется отдавать мне двадцать пять процентов. Согласна?

Прежде, чем ответить, Пайман сделала очередную затяжку, после чего, стряхнув пепел в пепельницу, ответила:

— Договорились.

— Но это еще не все, — сказав это, турок подался всем телом вперед и продолжил: — Иногда тебе придется обслуживать и меня. Готова?

— За те же пятьдесят долларов? — глядя в глаза сутенеру, спросила Пайман.

Услышав этот вопрос, турок… громко рассмеялся. Причем смех у него был некрасивый — утробный, похожий на птичий клекот.

— Твое чувство юмора мне нравится, — вволю насмеявшись, произнес сутенер. — Однако обслуживать меня тебе придется бесплатно. Причем в первый раз ты это сделаешь прямо сейчас — я люблю расслабляться после сытного обеда. Согласна?

— Вообще-то вы не в моем вкусе, но если надо… — гася сигарету о пепельницу и берясь за сумочку, произнесла Пайман.

— А кто в твоем вкусе? — насторожился турок.

— Европейцы, но особенно я люблю итальянцев.

Едва женщина это произнесла, как сутенер, который уже было вставал со своего места, тут же снова опустился на стул.

— Чем же они тебя берут? — поинтересовался турок.

— Ничем, просто моим первым мужчиной был именно итальянец — его звали Джованни, — соврала Пайман.

Турок какое-то время сидел молча, погрузившись в свои мысли. Он внезапно вспомнил про своего компаньона — итальянца Франческо Розарио, которому нравились именно такие женщины — восточного типа, с большой грудью. И если бы он преподнес ему в качестве подарка эту путану, у которой помимо ее роскошной груди есть еще и отменное чувство юмора, то итальянец обязательно бы его за это отблагодарил. Однако в таком случае турку предстояло наступить на горло собственной песне — отказаться от своих притязаний на эту красотку. «Но чего не сделаешь ради хорошего бизнеса», — подумал турок и вновь обратился к собеседнице:

— Если ты любишь итальянцев, то у меня есть на примете один очень выгодный клиент. Его зовут Франческо Розарио — он мой хороший приятель и компаньон. Он скоро вернется, и если ты ему понравишься, то я сделаю тебе роскошный подарок — денег с тебя за него брать не буду. И спать со мной ты тоже не будешь. Согласна?

— Вполне, — кивнула головой женщина и снова одарила своего собеседника лучезарной улыбкой.

Еще бы ей было не улыбаться — ведь все шло так, как она и задумывала.

В неприметной беседке недалеко от старинной мечети XVIII века рядом с Чиланзарской улицей Семен Кухарчук вот уже десять минут ждал своего информатора — Леонида Квашнина, больше известного как Ленька Квашня. Еще вчера вечером они договорились об этой встрече, но в голосе Леньки не было уверенности, хотя Кухарчуку он был обязан свободой — тот когда-то «отмазал» его от тюрьмы, правда, взамен сделав своим информатором. И вот минуло уже десять минут, как истекло назначенное время, а Ленька так и не появился. Мысленно выругавшись по адресу столь непунктуального агента, Кухарчук закурил очередную сигарету и в этот самый миг кто-то толкнул его в бок и он услышал:

— Гражданин начальник, сигареткой не угостите?

Милиционер обернулся и увидел рядом с собой ухмыляющееся лицо Квашни.

— Я тебя сейчас тумаком хорошим угощу, а не сигаретой, — процедил сквозь зубы Кухарчук, но пачку сигарет все-таки достал.

Этот разговор для него был слишком важен, чтобы дорожить ради него какой-то сигаретой.

— Поскольку ты украл у меня лишние десять минут, отвечать будешь коротко и без своих привычных шуточек-прибауточек, — предупредил собеседника милиционер, после того как Ленька сделал первую затяжку.

— Дениса Желудькова давно видел?

— Желудя? Вчера в бильярдной.

— Одного или с кем-то?

— С одним молодым армянином. Ох, и мастак же этот парень в бильярд играть — самого Киксу обыграл!

— Что ты мелешь — Киксу не зря столько лет зовут непобедимым, — усомнился в правдивости услышанного Кухарчук.

— Мамой клянусь! Если бы я сам это своими глазами не видел, то никогда бы не поверил. Армянин и в самом деле хорош!