Волшебные искры солнца - читать онлайн книгу. Автор: Анна Джейн cтр.№ 92

– И о чем же вы с ним разговаривали? – спросила Лада, обнимая его за шею. Глядя на Ярослава, она всегда хотела улыбаться.

– Завтра я приду свататься, – довольно сказал Ярослав. – Мой отец согласен. И твой согласен – пришлось согласиться. Быть тебе, Лада, моей женой.

Лада улыбнулась – именно этого она и ждала. После купальской ночи многие девушки становились невестами, а семьи заранее обсуждали свадьбы.

– А если я не хочу? – спросила она просто так, чтобы позабавиться. Очень уж ей нравилось, как Ярослав реагирует на такие слова.

– А это уже не тебе решать, – отозвался он, расплетая ей волосы и зарываясь в них лицом. – Все уже решено. Будешь моей.

Они отчаянно целовались, не в силах больше сдерживаться. Его руки скользили по ее телу, и она льнула к нему, словно пыталась согреться в холодном ночном лесу. Ярослав расстелил на траве свою рубаху и аккуратно уложил на нее Ладу. Сам лег рядом, целуя ее и гладя, шепча что-то нежное и вечное, обещая всегда быть рядом. Он ловил губами ее дыхание, звал по имени, просил быть только его, а она позволяла ему все, чего он хочет. И обнимая за крепкие плечи – так, что на коже оставались следы от ее пальцев, повторяла, словно заклятье, слова любви, которые прежде никогда и никому не говорила.

Их двоих никто не видел – те, кто искал этой ночью цветущий папоротник, пробегали мимо. Лишь янтарная луна смотрела на жениха и невесту сверху, и ее тусклый свет падал на их обнаженную кожу.

– Я очень тебя люблю, – прошептал Ярослав засыпающей Ладе, утомленной его ласками.

А сплетенный ею венок лежал рядом – словно символ того, как тесно переплетены отныне их души.

На исходе ночи Лада и Ярослав вернулись к догорающим купальским кострам, держась за руки и счастливо улыбаясь. Люди смотрели им вслед и понимали – эту ночь Лада и Ярослав провели вместе, разделили под луной одно ложе.

Однако в этот день сваты младшего княжеского сына не пришли в дом воеводы. Не успела скрыться луна, и рассвет только-только тронул темный небосвод, как пришла дурная весть от дозора, стоявшего в устье реки. На город надвигалось войско недружественных северных племен. Поднялась паника – ее сеяли волхвы, причитающие, что им помогает Мара, богиня смерти и колдовства. А раз так, быть беде.

Князь спешно собрал дружину и выступил навстречу врагу. Ярослав поехал с ним – как мог не поехать? Они с Ладой даже толком и попрощаться не успели, так, свиделись на короткое время у княжеского терема. Ярослав был в кольчуге и в шлеме, со щитом и боевым топором, и вел под уздцы коня буланой масти.

Лицо Ярослава было серьезным, в глазах таилась тревога, но он улыбался.

– Ничего не бойся. Вернусь и отправлю сватов, – сказал он, гладя испуганную Ладу по щеке. – Не смей даже глядеть на кого-то. Голову ему снесу.

– А ты думать даже не смей о другой, – ответила Лада, высоко подняв подбородок – ей было страшно и горько, ведь вместе с отцом уходил и ее жених, но она старалась не показывать этого. Понимала, что должна оставаться стойкой. Потому и держалась.

– О тебе буду только думать, – заверил ее княжич и поцеловал – так ласково, что у дочки воеводы защемило сердце и захотелось вдруг разрыдаться в голос.

– Мой тебе княжеский подарок, – сказал Ярослав и, взяв Ладу за руку, надел на один из тонких пальцев золотой перстень с зеленым камнем – таким, как его глаза. – Не снимай его. У меня такой же будет.

И он показал руку, на одном из пальцев которой сияло похожее кольцо, только с камнем насыщенно-серого цвета – такого, будто тучи нахмурились.

– Эти кольца передаются в нашем роду от деда к внуку. Говорят, самому Вольге Святославовичу принадлежали, – тихо произнес Ярослав, глядя девушке прямо в глаза. – Колдовские они, Лада. Говорят, если повернуть их и сказать слово одно, можно стать другим человеком. Ты можешь стать мною, а я – тобою. Если будет страшно тебе или плохо, или беда какая настигнет, поверни свое кольцо трижды в одну сторону, трижды – в другую. Скажи тайное слово. И тогда я стану тобою и тебя спасу. Веришь?

Вместо ответа Лада поцеловала его в губы, твердые и горячие, словно нагретый на солнце камень. О роде князя ходили пересуды, будто течет в нем колдовская кровь, да только Лада никогда не верила в это.

– Об одном прошу, вернись, Ярослав, – прошептала ему на прощание Лада, не в силах отпустить.

– Боишься в девках остаться? – весело спросил княжеский сын, напоследок вдыхая запах ее волос. Он не хотел, чтобы она боялась, хотя у самого сердце было не на месте. Слишком внезапно северные племена повернули на их город, нарушив все договоры.

– Боюсь тебя не увидеть больше, – призналась Лада, гладя его по лицу, словно пытаясь запомнить.

– Верно отец говорит – женщины на выдумки горазды, – коротко рассмеялся княжич. – Мы скоро увидимся – как вернусь из похода. Всех врагов перерубим. Да и подмога к нам уже направляется, – улыбнулся он Ладе, поцеловал ее в лоб, шепнул тайное слово, вскочил на коня и был таков. А Лада лишь проводила его тоскливым взглядом.

Ей так хотелось запустить пальцы в его русые вьющиеся волосы, только из-за шлема не получилось.

Попрощалась она и с отцом, который, в отличие от Ярослава, был хмур и задумчив. Воевода обнял ее, хотя всегда был скуп на проявление ласки.

– Все хорошо будет, Ладушка, – сказал Твердеслав, глядя на дочь. Глаза у него были такие же, как у нее – серые да холодные. И слова отца показались ей прощальными.

– Воротитесь живыми, – только и сказала ему Лада.

Дружина покинула город, и вместе с нею ушли наемники и добровольцы, которых было немного. А те, кто остался, заперли городские ворота и несли дозор – боялись осады. Лада места себе не находила, металась по терему из угла в угол, не могла есть и спать – все думала об отце и женихе. Страшное предчувствие овладело ее душою. Изредка она смотрела на поДарённый перстень и вспоминала тайное слово.

Несколько дней не было никаких вестей от дружинников. А потом ранним утром началась осада города – нежданно-негаданно. Войско северных племен разделилось – часть пошла к устью реки, часть – к городу, на штурм. Слишком мало осталось мужчин и оружия, а потому к вечеру враги ворвались в город, поджигая дома, убивая мужчин и стариков, а женщин уводя в плен. Сходя с ума от страха и ненависти, Лада решила, что в плен не сдастся – на то она и дочь воеводы, чтоб до последнего сражаться с врагами. Отец ее обучал кое-чему, хоть и не принято было давать женщинам в руки оружие. Кроме кинжала у Лады был лук, и она, слыша отовсюду крики и плач, стреляла во врагов, пока не кончились стрелы. Терем все-таки подожгли, деревянные стены лизал огонь, и от едкого дыма она задыхалась, понимая, что не сможет выбраться на улицу. А если и выберется, то ждут ее или плен, или смерть, и что хуже, Лада не знала.

Молясь богиням, у чьего жертвенника была вчера, Лада упала на колени, понимая, что больше не может дышать – слишком больно в груди, слишком жарко. Но перед тем, как потерять сознание, она услышала вдруг свое имя, а палец с подарённым перстнем обожгло, будто льдом провели по коже.