– Да чего она не видела, мам, – отмахнулся он и закашлялся под строгим взглядом матери. – Ну серьезно! Мы друг друга без одежды видели мно….
Договорить он не успел – я зажала ему рот ладонью и почти насильно увела в спальню.
– Ты что, совсем? – сердито спросила я.
– А что такого? – усмехнулся он, прижимая меня к стене.
– Что ты говоришь при своей маме? Что она о нас подумает?
– Что у нас здоровые отношения, – пожал Ярослав плечами и поцеловал меня в щеку. – И мы всегда можем сделать их еще более здоровыми… – его пальцы коснулись моего плеча и неспешно заскользили вниз по предплечью. Кажется, настроение у него было весьма игривым.
– Карла ранили, – сказала я, понимая, что мы должны обсудить это – не время для нежностей.
– Что? – удивленно спросил Ярослав.
– Ротенбергер едва не умер. При мне. Но… Но я, кажется, его спасла, – призналась я, вспоминая, как вспыхнул алым браслет и как от него к Карлу отходили искрящиеся волны.
Я села в компьютерное кресло Ярослава и стала рассказывать, а он встал рядом, у подоконника, скрестив руки на груди. И молчал – ни разу не перебил меня.
Мне казалось, что Зарецкий наедет на меня за этот поступок, начнет возмущаться и злиться, и в дороге приготовила целую оправдательную речь, почему я решила рискнуть ради жизни потенциального врага, однако он повел себя совсем не так, как я предполагала.
– Молодец, Настя, – сказал Яр.
– Глумишься? – однако мне стоило лишь посмотреть в его задумчивое лицо, чтобы понять – он серьезен. Совершенно серьезен.
– Ты правильно поступила, – услышала я вдруг. – Не кори себя, если вдруг думаешь, что надо было оставить Ротенбергера подыхать, истекая кровью.
– Я… Я не знаю, правильно это или нет, но, Яр, я не могла иначе, – призналась я.
Склонившись сзади, Ярослав обнял меня за плечи – так, что его щека касалась моей щеки.
– Я бы тоже не смог, – признался он. – Наверное, мы какие-то неправильные. Но отбирать жизнь даже у врага ни у тебя, ни у меня нет права. Мы же не боги, Настя. Нет, конечно, ты можешь считать меня своим личным божеством, – хрипло рассмеялся Зарецкий, – и поклоняться мне, я против не буду. Но ты ведь сама понимаешь – отбирать жизни мы не можем. Хотя, конечно, твой немец теперь может прийти в себя и грохнуть нас обоих. Но, в конце концов, за нами стоит эта шайка магов, да и твой браслет имеет силу.
Ответить ему я не успела – в прихожей раздался какой-то шум.
– Наверное, Мира Бортникова, – вздохнула я.
– Чего она вообще от нас хочет? – Яр распрямил спину и взъерошил волосы.
– Понятия не имею. Возможно, она тоже… кхм… ведьма, – сказала я тихо.
– Мира Бортникова-то? Она скорее похожа на фею или ангела, – хмыкнул Ярослав.
– Нужно выслушать ее. Тогда, может быть, поймем.
– Ладно, пойду ее встречать. Хотя… – Ярослав взял меня за руку и легко поднял из кресла. – При ней не сможем, а я слишком долго ждал.
Его руки оказались на моей талии, а его губы – на моих губах. Целовался он все-таки здорово. Правда, на этот раз наш поцелуй был коротким. Коротким, быстрым и влажным.
– Иди встречать Миру, – отстранившись от парня и положив ладонь на его грудь, прошептала я.
– Иду. А ты думай о том, какой я классный, – велел Ярослав, щелкнул меня, как маленькую, по кончику носа, за что получил легкий подзатыльник, и ушел.
Ярослав вернулся в спальню вместе с Мирой несколько минут спустя. Девушка шла за ним, опустив голову, кусая губы, и явно чувствовала себя неуютно. Стоило ей увидеть меня, как она сжала пальцы в кулаки.
– Привет, Мира, – сказала я ей, пристально рассматривая и пытаясь предугадать тему разговора. Допустим, она действительно ведьма и знает нашу тайну – то, что мы поменялись телами. Но тогда что она хочет? И почему другие маги ничего не замечали, когда мы с Яром были в телах друг друга?
– Здравствуйте, Анастасия Владимировна, – ответила Мира. На ведьму она действительно никак не тянула.
– Присаживайся, – предложил ей Ярослав и сам плюхнулся на кровать. Мира села на самый краешек, поджав ноги, и поплотнее закуталась в лавандовую кофточку с длинными рукавами.
– Простите, что отвлекаю вас, – сказала она, явно не зная, куда себя девать. – Знаю, что мои слова шокируют вас или покажутся чушью, но, пожалуйста, выслушайте меня. Это очень важно!
Мира подняла голову и посмотрела прямо мне в глаза. Да, ей было страшно. Но кроме страха я видела в ее глазах отчаянную решимость.
– Говори, – попросила я ее, чувствуя, как учащается сердцебиение. – Мы тебя выслушаем, не переживай.
Яр кивнул в подтверждение моих слов:
– И расскажи, откуда знаешь моего брата!
– Я все расскажу. Только выслушайте! Дело в том… Дело в том, что я вижу духов! – собравшись, выдала Мира.
Мы с Ярославом переглянулись. Кажется, он с трудом удержался от того, чтобы не захихикать.
– Каких духов? – осторожно спросила я.
– Души мертвых людей, – почти прошептала Мира, теребя свою кофточку. – Да, я знаю, что это звучит дико. И знаю, что по таким, как я, наверняка плачет психушка. Честно сказать, много лет я считала себя больной, да и люди вокруг думали, что я не здорова. И думают до сих пор, – кинула она странный взгляд на Ярослава. – Необщительная, странная, скованная девчонка, которая иногда начинает разговаривать сама с собой. Психопатка, от которой нужно держаться подальше.
– Да ладно тебе, – как-то неуверенно сказал Зарецкий. – Никто так о тебе не думает. Кроме некоторых альтернативно одаренных, которые презирают весь мир, – добавил он, и я вспомнила Илью из его группы, который издевался над Мирой – не зря я вылила на него кофе.
– Мира, это ведь ты Доброжелатель? – спросила я, вдруг вспомнив странную записку, которую получила в университете, когда была в теле Ярослава.
– Да, это я, – кивнула она. – Хотела поговорить с вами, Анастасия Владимировна, а вы сказали, что после пар. Ну, я и написала записку о встрече около библиотеки. Только вы тогда разговаривали с Полиной Масловой.
Точно! Тогда я подумала, что записку написала она. Вот же черт!
– Разве ты не Ярославу написала записку? – спросила я.
– Вам. Когда вы были в его теле, а он – в вашем, – тихо-тихо ответила Мира и вжала голову в плечи, словно боясь, что мы начнем бить ее за такие слова.
Воцарилось напряженное молчание. Нас с Яром словно током ударило – мы недоверчиво смотрели друг на друга так, словно видели впервые.
«Откуда она знает?» – спрашивал его ошарашенный взгляд.
«Без понятия», – отвечал мой.
– Так, хорошо, – хриплым голосом ответила я. – Предположим, так и было. Но откуда тебе стало известно об этом?