Спящие - читать онлайн книгу. Автор: Карен Томпсон Уокер cтр.№ 17

– Мамочка, ты скоро вернешься? – Голосок у нее такой ласковый, звонкий.

У Кэтрин сладко щемит сердце, на глаза наворачиваются слезы. Мысли вдруг перескакивают на родителей паренька – надо их срочно уведомить.

Врачи сбились в кучку и что-то увлеченно обсуждают в вестибюле.

Кэтрин спешит обратно и обнаруживает пустую палату.

– Я же просила следить за дверью! – выговаривает она санитару на круглосуточном посту. Сама Кэтрин на автомате соблюдает регламент психиатрической клиники, но здесь обычная больница, где от пациентов не ждут подвоха.

– Я следил, – отвечает санитар. – Мальчик не выходил сто процентов.

В палату врывается сквозняк, колышет шторы – кто-то настежь открыл окно. Палата ни много ни мало на третьем этаже.

Пока со всей больницы сбегаются врачи, Кэтрин ясно осознает: какие бы тайны ни хранил мальчик, он унес их с собой навсегда.

У подоконника Кэтрин медлит, заранее зная, что увидит. Так и есть: мальчик ничком распростерся на земле, края сорочки разошлись.

Голые ступни выделяются мертвенной белизной. В свете фонаря под телом расплывается лужа крови. Даже с высоты очевидно, что у мальчика сломана шея.

Потом многие будут упрекать власти в бездействии. Однако кое-какие меры уже приняты. Составляются списки. Производятся расчеты. Болезнь зачастую сводится к математике: надо высчитать, как один случай вылился в три или четыре, а эти четыре – еще во столько же.

Тихая арифметика и монотонная регистрация имен в конечном итоге приводят к тому, что на тринадцатый день с момента первой вспышки болезни медсестра затянутым в одноразовую перчатку пальцем звонит в дверь дома, где живут Бен и Энни с малюткой.

В курсе ли супруги о ситуации в колледже?

Бен ощущает прилив адреналина.

Она явно нервничает, эта молоденькая девушка в зеленой форме, резиновых перчатках и с планшетом под мышкой.

– Ваша дочь здесь, с вами? – допытывается она.

– А в чем, собственно, дело? – спрашивает Бен. Однако в памяти всплывают многочисленные подробности, обрывки репортажей. Младенцу вполне по силам сузить мир до размера собственного горлышка.

– Обычная проверка. Мы опрашиваем всех, кто контактировал с зараженными. – Медсестра говорит как по писаному, словно отвечает вызубренный урок.

– Откуда нам знать, контактировали мы с ними или нет? – У Бена перехватывает дыхание.

Медсестра отводит взгляд, точно стыдится правды.

– Вам никто не звонил? – Она теребит цепочку, на которой блестит крохотный серебряный крестик.

Иногда Бену снятся кошмары, как будто его девочка умерла, и он просыпается с невыносимым ощущением пустоты в руках.

Проблема в молоке, признается наконец медсестра. В донорском молоке.

– Господи! – восклицает Бен.

Вся морозилка забита бутылочками с молоком, сцеженным из груди других женщин. А сколько уже успела выпить Грейси, если пустой тары набралось целый пакет.

– Одна из доноров могла подвергнуться заражению, – поясняет медсестра.

Позже Бен будет вспоминать выражение лица Энни до того, как на них обрушилась катастрофа, – открытое, лучезарное, безмятежное. Она держит Грейси на руках, подложив ладонь ей под голову, где еще не успели зарасти роднички. С ребенком страх ощущается в разы острее.

– Есть жалобы на самочувствие? – интересуется медсестра.

– О боже, – шепчет Энни, прижимая ладонь ко рту. – Боже мой.

Ей так неловко их беспокоить, оправдывается медсестра. Подвески на ее браслете бьются о планшет. Но лишняя осторожность не помешает.

– Вынуждена спросить, ваша девочка спит не больше обычного?

– В каком смысле? – Энни порывается сказать еще что-то, но вдруг захлебывается безмолвным плачем. Раньше такого не случалось никогда, сейчас происходит регулярно, хотя Энни всегда считалась самой спокойной в семье. Самой уравновешенной. Но теперь Бену приходится вклиниваться, брать на себя роль переводчика.

– Она много спит.

Даже сейчас одетая в летнее платьице малышка сладко посапывает, открыв ротик.

– Надо измерить температуру, – произносит медсестра.

Своих детей у нее нет. Это заметно по манере общения – подчеркнуто вежливой, отстраненной. В последнее время Бен с первого взгляда отличает бездетных от состоявшихся родителей, словно научился видеть незримые узы, объединяющие людей.

Медсестра держит градусник в паре сантиметров от лобика Грейс – без непосредственного контакта. Такими же термометрами пользовались в роддоме, когда тело малышки только приспосабливалось регулировать температуру, а конечности после длительного пребывания в воде медленно сокращались, как медуза в период миграции.

– Нам сказали, молоко стерилизовано, – бормочет Бен. – Разве его не должны стерилизовать?

Медсестра дрожащими руками стискивает термометр, стараясь держаться как можно дальше. В результате цифры в окошечке сбиваются, нужно начинать все заново.

– Какая-то накладка, – лепечет она. – Простите.

За ее спиной тихонько поскрипывают садовые качели. Где-то лает собака. Грейс начинает открывать и закрывать ротик, точно рыба.

Наконец заветное пиканье. Жа́ра нет. Напряжение немного спадает.

Но завтра опять придут измерять температуру, предупреждает медсестра. Делать это полагается дважды в день. А пока они должны прекратить давать ребенку сцеженное молоко. Остатки нужно выкинуть, а малютку перевести на смеси. И последнее:

– На всякий случай пусть девочка пока побудет дома. – Медсестра стягивает перчатки и пятится. – И настоятельно попрошу не выезжать за пределы города.

Неделями они бились над тем, как уложить Грейси спать. Качали по-особенному, подбирая оптимальный ритм. Купили светильник-черепашку и музыкального морского конька. Однако лучше всего дочка засыпает под колыбельную их сердец, поэтому супруги сутками нянчат ее на руках, прижимая крохотную головку к своей груди, спинка девочки выгибается, кулачки сжаты. Пока один укачивает, второй приносит кофе, воду, ломтики копченого сыра, чтобы лишнее движение, не дай бог, не разбудило малютку.

Но теперь они боятся позволить ей сомкнуть глаза.

Бен за час изучил все не прочитанные за две недели статьи. Информация разнится, никто не может сказать, насколько опасна болезнь. Точное число жертв неизвестно. Очень тяжело отыскать достоверные факты.

Однако тепло, исходящее от Грейс, – неопровержимый факт, как и ее взгляд, перебегающий от отца к экрану ноутбука. Мерное дыхание, каждая секунда, когда кислород проникает в ее легкие, тоже неоспоримые факты.

– Это моя вина, я во всем виновата, – повторяет Энни.