Вор-любитель. Избранные рассказы о Раффлсе - читать онлайн книгу. Автор: Эрнест Уильям Хорнунг cтр.№ 7

Доктор, осматривавший меня, случайно спросил, не был ли я в родстве с Раффлсом из Национального банка, и от одной лишь возможности этого у меня занялся дух. Родственник, оказавшийся крупным представителем одного из банков, который может обогатить меня при одном только произнесении моего имени, что могло быть лучше этого? Я вообразил себе, что этот Раффлс и есть именно тот человек, который мне нужен, но с крайним прискорбием узнал через минуту, что он вовсе не был крупным представителем, доктор даже не встречался с ним, а всего лишь читал о нем по поводу мелкого происшествия в одной загородной конторе, которой и заведовал мой однофамилец. Вооруженный разбойник был довольно смело изгнан оттуда Раффлсом, всадившим в него пулю. Такого рода происшествие было настолько обыкновенно, что я только тогда впервые услыхал о нем. Загородная контора! Мой финансист превращался все-таки в славного товарища, готового подарить мне банковский билет, хотя он и считал деньги своей душой. Во всяком случае, директор остается директором, и я заявил, что желаю осведомиться, не окажется ли он родственником, которого я давно разыскиваю, а потому не будет ли доктор так добр сообщить мне название этой филиальной конторы.

«Я сделаю больше, – отвечал доктор, – я скажу вам название той конторы, в которую он был переведен с повышением, потому что я, кажется, слыхал, что они его уже назначили».

На следующий день доктор сообщил мне название городка Йе, милях в пятидесяти к северу от Мельбурна, но с неопределенностью, характеризовавшей все его сообщения: он не в состоянии был сказать, найду ли я там моего родственника или нет.

«Он одинокий человек и его инициалы У. Ф., – сказал доктор, довольно осведомленный о не особо важных подробностях. – Он оставил свой пост несколько дней тому назад, но, кажется, не обязан являться на нынешний пост раньше нового года. Нет сомнения, впрочем, что он отправится раньше, чтоб осмотреться и укрепиться, как следует. Вы можете его там найти или же не найти, на вашем месте я бы написал».

«Это отнимет два дня, – возразил я, – и даже больше, если его там нет».

Я намеревался напасть на этого провинциального директора прямо врасплох и чувствовал, что если я захвачу его еще в продолжение рождественских праздников, то небольшой кутеж мог бы значительно подвинуть дело.

«В таком случае, – сказал доктор, – я бы достал себе спокойную лошадку и поехал, вам не следует шевелить этой рукой».

«Нельзя ли мне поехать по железной дороге?»

«И можно, и нельзя. Вам все-таки придется потом ехать верхом, а вы, я думаю, лихой кавалерист».

«Да».

«В таком случае, я бы, разумеется, ехал верхом всю дорогу. Туда прелестный путь через Уитльси и по горам Пленти-Ренжес. Это вам даст некоторое понятие о буше, мистер Раффлс, и вы увидите истоки вод, питающих всю здешнюю столицу, вы увидите, откуда стекает к ней каждая капля: это чистое волшебство! Хотел бы я иметь время, чтобы поехать с вами».

«Но где мне достать лошадь?»

Доктор подумал с минуту.

«У меня есть моя собственная кобыла, вся заплывшая салом от недостатка работы, – сказал он. – Было бы настоящим благодеянием для меня посадить кого-нибудь к ней на спину на промежуток в сто миль или вроде этого. Вдобавок, я был бы спокоен, что у вас не будет искушения шевелить больной рукой».

«Вы слишком добры», – протестовал я.

«А вы – Раффлс!» – отвечал он мне.

Если есть на свете более милый комплимент или более любезная настойчивость, хотя бы среди колониального гостеприимства, то я лишь могу сказать, Банни, что я такой не слышал.

Раффлс глотнул свое виски, бросил окурок папиросы и закурил новую прежде чем продолжать.

– Ну я и решил написать несколько строк этому У. Ф. своей собственной рукой, которая, как ты видишь, не была особенно тяжело ранена: просто лишь третий палец был сломан и находился в лубках. На следующее утро доктор усадил меня на свою коровообразную скотину, как будто нарочно созданную для больных. Половина крикетистов вышла глядеть на мой отъезд, другая половина была слегка сердита на меня за то, что я не остался на их состязание, как будто я мог помочь им выигрывать одним своим присутствием.

Они не много знали о той игре, за которую я брался, а еще меньше знал я сам о том, что приключится со мной.

Это была довольно интересная поездка, в особенности после местечка, называющегося Уитльси, – настоящий глухой городишко на отлогих уступах гор, где, мне помнится, я ел убийственную баранину и пил чай при термометре, показывавшем трехзначную цифру в тени. Первые тридцать миль или вроде того шла хорошая, точно кованая дорога, по ней можно было объехать верхом хоть полсвета, но после Уитльси начались настоящие горные тропинки, которых я зачастую не мог даже разглядеть и предоставлял выбор кобыле. Она опускалась в глубокие рытвины, переплывала озера, и все время местность была ярко окрашена: гуттаперчевые деревья, фазаны и попугаи всех цветов радуги. В одном месте целый гуттаперчевый лес был облуплен и деревья стояли, как будто вымазанные белой краской, без листочка и без единого живого существа на целые мили. Но первое встреченное мною живое существо могло бы, пожалуй, вызвать у тебя мурашки по телу. Это была лошадь без всадника, мчавшаяся во весь опор через лесную чащу со свернувшимся на бок седлом и мотающимися стременами. Не долго думая, я ринулся ей наперерез на своей кляче, и задержал как раз вовремя, чтобы позволить человеку, галопировавшему сзади, привести все в порядок.

«Благодарю вас, сударь», – буркнул этот огромный детина, в красной клетчатой рубахе, напоминавший собой патриарха, но с дьявольским выражением в лице.

«Что-нибудь случилось?» – спросил я, задирая свою голову кверху.

«Да», – отвечал он, хмурясь и как бы преграждая дальнейшие расспросы.

«И нечто кровавое, – продолжал я, – если это кровь тут на седле?»

Ну, Банни, я, если хочешь, и сам злодей, но не думаю, чтобы когда-нибудь я поглядел на ближнего так, как этот детина поглядел на меня. Однако я сам смерил его взглядом с ног до головы и заставил признаться, что на перевернутом седле была действительно кровь. Тут он стал совсем шелковый и рассказал мне, каким образом все случилось. Один из его товарищей запутался в ветках деревьев и расцарапал себе нос, вот и все, но он все-таки оставался на лошади до тех пор, пока не свалился от сильной потери крови. Этот товарищ был тут неподалеку, за кустами.

Я уже говорил тебе, Банни, я не был таким опытным артистом, как теперь, ни в каком отношении, и мы расстались довольно добрыми друзьями. Незнакомец спросил меня, куда я держу путь, и когда я ответил, он проговорил, что я выгадаю семь миль и попаду в Йе на целый час раньше, если сойду в сторону от дороги и поеду напрямик к горной вершине, что виднелась через деревья, а затем двинусь вдоль канавы, которую я увижу с горы. Не улыбайся, Банни, я ведь сразу сказал тебе, что был младенцем в те дни. Разумеется, короткая дорога оказалась длиннющим крюком, и уже к поздним сумеркам я со своей убогой клячей увидал единственную улицу в Йе.