Страж ее сердца - читать онлайн книгу. Автор: Оливия Штерн cтр.№ 67

— Да нет же. Как раз сейчас все стало просто. Не будет артефакта — не будет потоков энергии, текущих сквозь Магистра. Всего-то и надо, что поломать его артефакт. А для этого достаточно извлечь из-под земли ту часть, что под Роутоном, и ее разрушить.

— Как просто, — с сомнением заметила Алька.

— Нет, ни крагха не просто. Никто не знает, что надо искать и где. Все припрятано у Магистра в кабинете. А может быть, он и уничтожил свои записи, чтоб уже наверняка, никто и никогда ему не помешал.

— И не надоедает же ему… править.

— Привык, наверное…

— Ну, хорошо, — Алька в сомнении прикусила губу, — хорошо. Допустим, ты сможешь разрушить Пелену. А что дальше?

— Дальше магия рассеется по мировой сфере. Полагаю, что крагхи лишатся своих перьев, потому что исчезнет причина подобного изменения. Тем более, что детей они все равно заводят от людей. И Двуликих больше не будет. Останутся просто люди.

Внезапно Мариус потянулся к Альке и тронул серебряную цепочку на ее шее.

— Что это, маленькая?

— Это… — она достала из-под туники медальон, — это мне подарили.

— Симпатичная вещица, — Мариус одобрительно хмыкнул, — и что ты в ней хранить думала?

— Продавец меня уверял, что туда кладут яд, — Алька не смогла сдержать улыбку.

— Яд тебе не понадобится, милая.

Он задумчиво посмотрел на нее.

— Знаешь, давай-ка я зачарую эту вещицу так, чтобы ты знала, жив я или нет.

— Не хочу об этом думать…

Алька потянулась к нему, уткнулась лицом в грудь и вдохнула запах его тела.

— Погоди, — он отстранился, — Алайна, мы с тобой стоим над пропастью. И Пастырь ведает, пройдем по узкой тропе или сорвемся. Защита на тебе стоит. Мало ли что случится. Я хочу, чтоб ты наверняка знала.

* * *

Весь следующий день заняли сборы и совещания. Мариусу вернули его одежду, то немногое оружие и всю ту мелочь, что была в карманах сюртука. Сантор очень не хотел, чтобы Алька тоже шла за Пелену, но тут она собрала в кулак все свое упрямство и объявила, что так или иначе, все равно пойдет с Мариусом, и повелитель крагхов ее не запрет и к стулу не привяжет. Примерно в это время пришла Арианна, принесла на подносе кружки с горячим травяным отваром, а сама присела в уголке и тоже стала слушать. Сантор пил медленными, мелкими глотками, задумчиво смотрел на Альку сквозь белесые завитки пара, потом сухо проговорил:

— Если с тобой что-нибудь случится, наши земли останутся без наследников.

— Это не так, — Алька кивнула на Арианну, — это тоже ваш ребенок… отец. И даже если у нас ничего не получится…

— У нас должно получиться, — с нажимом произнес Мариус, — теперь знания на нашей стороне.

— …то у вас будут еще дети, — закончила Алька, — к тому же, мне никогда не хотелось править.

Сантор молча кивнул и допил отвар.

— Так тому и быть, Алайна. Глупо против воли держать птицу в клетке. А ты вольная птица… как и я, как и твоя мать.

Самое главное соглашение, к которому они пришли, это то, что надо бы пересечь Пелену где-нибудь подальше, на севере. Там, где вряд ли их будут ждать.

Для этого Мариус настроил свой портальный волчок. Он долго возился с артефактом, старательно рассчитывая дальность портала и энергопотребление перемещения, затем объявил, что это перемещение будет последним, потому что артефакт почти полностью разрядился, что надо ставить новый фрагмент Пелены, а для этого нужно идти к артефактору, которого здесь нет. Потом он попросил Алькин медальон, и что-то проделывал и с ним, водя пальцами над поверхностью, выплетая невидимые никому узоры магической структуры…

Так прошел день.

А когда за окном стемнело, и Алька с Мариусом вернулись в комнату, ее словно молнией прошило. Осознание того, что завтра — именно завтра — с ними может случиться все, что угодно, и что запросто может оказаться так, что эта ночь — последняя — было таким болезненным, острым, что ее затрясло. Глотая слезы, она подошла к Мариусу и обняла его, прижимаясь всем телом.

— Что, маленькая? — он нежно погладил ее по голове.

— Мне страшно. А вдруг что-нибудь пойдет не так, как мы придумали?

Мариус тяжело вздохнул, осторожно пригладил перышки на плечах.

— Знаешь, я не буду лукавить. Может произойти все, что угодно. Начиная от того, что за нами начнется охота и заканчивая тем, что моя теория насчет разрушения артефакта внезапно не сработает.

Алька вдохнула полной грудью его запах, старинные книги, кофе, дерево.

— Я боюсь за тебя.

И произнести это оказалось так просто, как будто и не было странной и сложной истории их знакомства. Как будто все началось совсем не так, и Мариус был всего лишь приятным мужчиной, который обратил внимание на Альку, а она — на него. И по всем правилами он сделал предложение руки и сердца. В присутствии родителей. За торжественным чаепитием.

— Тут же, милая, такое дело, — глухо пробормотал он, гладя ее по плечам, по спине, прижимая к себе, — нам двоим не будет места в этом мире, если оставить все, как есть. Земли крагхов тоже со временем прекратят свое существование, сами крагхи постепенно вымрут. Так что оставлять все, как есть, тоже нет смысла.

Помолчав, он сказал:

— Знаешь что, Алайна, давай ложиться спать. Завтра тяжелый день.

И, осторожно разняв ее руки, высвободился из объятий и принялся расстегивать сюртук. Повесил его на спинку стула. Затем сел на кровать, расстегнул ботинки.

А она стояла, смотрела на него и не могла понять, что ж не так.

— Ты… больше не хочешь меня? — сорвалось с губ.

Мариус застыл на мгновение, потом медленно глянул на Альку исподлобья. Хмуро, почти угрожающе.

— Откуда такие выводы, маленькая?

А голос обманчиво-мягкий. Так с детьми разговаривают. Но она же не ребенок. Только вот перья синие по всему телу, и крылья, и на голове вместо волос…

— Ну… — Алька замялась. Она и сама уже не понимала, зачем спросила. — ты не пытаешься… Тебе не нравится, что я такая, да?

Мариус только плечами передернул.

— Мне все нравится, Алайна. Но мне кажется, правильным будет, если мы с тобой поженимся. Разве не этого хотят все девушки?

Ее внезапно начал бить озноб.

— Поженимся? Ох, Мариус, мы можем не дожить до свадьбы. Все, что угодно… И мне страшно, очень страшно, что я потеряю тебя, или ты меня, и у нас ничего не останется, чтоб вспомнить.

— Но, может, это и правильно? — он прищурился, — может, пусть лучше будет так, чтобы потом не больно?

— Нет, — Алька упрямо мотнула головой и шагнула к нему, медленно разматывая свое одеяние, — нет, это неправильно. Все неправильно. Пусть лучше будет больно, но мы хотя бы запомним друг друга.