Босх в помощь! - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Поляков cтр.№ 16

Мир гораздо шире, сложнее, драматичнее твоих личных интересов. Общественная деятельность помогает это понять.

– Не так давно сменился ваш статус в «Литературной газете». После долгих лет в должности главного редактора вы, что называется, «сменили вывеску» и стали председателем редакционного совета. Что означают эти перемены для газеты и довольны ли вы тем, как справляется обновленная редакция?

– Я 16 лет руководил «Литгазетой» в оперативном режиме, дольше меня на этом посту продержался только Александр Чаковский. Поверьте, это очень нервная, хлопотная и неблагодарная работа. Я давно хотел перейти, так сказать, на стратегическое руководство газетой. Это случилось. Одна беда: я ошибся с преемником, которого искренне рекомендовал вместо себя, ошибся и в профессиональном, и в человеческом плане. Максим Замшев вообразил, что ЛГ – это трамплин, который вознесет его в большую литературу. Глубокое заблуждение. Но эта ошибка вполне поправима.

– Одним из поводов для «ухода» из «ЛГ» вы называли желание сконцентрироваться на реализации литературных замыслов. Как проходит ваш день?

– Да, это так. Сейчас я заканчиваю новый роман и приступаю к пьесе. Я работаю в первой половине дня. Впрочем, со мной всегда ноутбук, некоторую работу, не требующую творческой сосредоточенности, скажем, редактирование, я могу делать в самолете, автомобиле, на скучном заседании…

– Следите ли вы за новыми веяниями в культуре. Знаете ли, например, что такое Versus-баттл? Видели, наделавшую много шума, в том числе и в традиционных СМИ, «поэтическую дуэль» Oxxxymironа и Гнойного? Если да, то как оцениваете это явление и его популярность? (Видео набрало более 27 млн. просмотров, а Oxxxymiron, к примеру, 6 ноября дал сольный концерт в СК «Олимпийский», где собрал более 20 тысяч поклонников).

– Приходится следить. У меня, как у бывшего поэта, немало неприличных стихов, которые я читаю в узком кругу. Если я прочту их на публике, да еще прицепив что-нибудь к голой заднице, просмотров, думаю, тоже будет немало. Но какое отношение это имеет к искусству? Балаган на рыночной площади во времена Шекспира собирал гораздо больше зрителей, чем театр «Глобус», но история почему-то не сохранила имен бородатых женщин и популярных матершинников той эпохи.

– Вы с семьей живете в знаменитом писательском поселке «Переделкино». При этом, известно, что в настоящий момент там царит, не побоюсь этого слова, полная разруха. Что это для вас – удобное место для проживания или скорее связь с традициями русской литературы ушедшего века?

– Переделкино – это судьба. Но временами я жалею, что поселился именно здесь: уж больно много скандалов, склок, состязания амбиций и вожделений вокруг этого литературного места. Но переезжать поздновато…

– Вас называют, в том числе и в огромном томе биографии, вышедшем в серии ЖЗЛ «последним советским писателем». Что, на ваш взгляд, вкладывается в это определение и согласны ли вы с ним?

– «Последним советским писателем» назвал меня покойный Сергей Михалков, причем, надо знать контекст. Он позвонил в военную цензуру, чтобы походатайствовать за мою запрещенную повесть «Сто дней до приказа», а ему возмущенно ответили: «Зачем вы просите за этого антисоветчика?» Михалков ответил: «Вы с ума сошли! Он не только не антисоветчик, он, может быть, вообще последний советский писатель!» Так оно, пожалуй, и есть…

– Ваши книги выдерживают огромное количество изданий, на многочисленных встречах с вами всегда немало публики. Кто все эти люди? Удалось ли вам определить вы свою «целевую аудиторию»? Представляете ли в процессе работы портрет «идеального» читателя?

– Я долго считал, что мои читатели – это мои сверстники, ну, может быть, еще и смежные поколения. Однако в последнее время я все чаще вижу на встречах и автограф-сессиях молодежь. Одного юношу, протянувшего на подпись давнюю мою повесть «ЧП районного масштаба», я предостерег: «Вы ошиблись. Это про комсомол. Вам будет не интересно…» А он ответил: «Нет, не ошибся, мне как раз интересно именно про комсомол и про ту эпоху!»

– В своей книге эссе «По ту сторону вдохновения» вы немало полемизируете с коллегами по перу. Кроме того, вы даете весьма нелицеприятные оценки литературному премиальному процессу. С чем, на ваш взгляд, связан этот конфликт? Представить вас в числе победителей «Большой книги» или «Русского Букера» невозможно. Не обидно?

– Я пишу для людей, а они для конкурсных и премиальных жюри, меня волнует место в сердцах и умах современников, а их – строчка в длинном или коротком списке. Они играют в литературу, а это совсем не игра. Впрочем, цена этому заблуждения – забвение. Кто был лауреатом «Большой книги» в позапрошлом году? Наверняка не помните. То-то и оно…

– Не так давно стало известно об открытии вашей литературной студии в родном для вас Московском государственном областном педагогическом университете. Насколько активно вы лично планируете участвовать в ее работе, и каких результатов ожидаете? Видите ли вы среди молодых писателей продолжателей литературных традиций, в которых работаете сами?

– Совсем не случайно эти курсы мы организовали при педагогическом университете. Наверное, больше всего хороших писателей вышло из учителей и врачей. Но мы приглашаем на наши курсы всех, кто хочет попробовать себя в литературе.

– В свое время вы написали повесть «Работа над ошибками», в которой рассказали о судьбе журналиста, случайно ставшего учителем. Что вам самому наиболее ярко запомнилось из школьной и университетской жизни?

– Воспоминания о школе, о моем учительстве есть почти во всех моих романах. Кстати, в стихах и пьесах тоже. Сейчас на моем столе начало книги о советском детстве. Школа там – главное место действия, а учителя и ученики – главные герои. Мне хочется написать правду о советском детстве. Когда я читаю сочинения на эту тему той же Улицкой, у меня возникает ощущение, будто мы росли в разных странах. Причем, в моем заводском общежитии и в моей простой московской школе все обстояло гораздо благополучнее, чем в ее околонаучной среде и в ее спецшколе. Это какое-то странное свойство выходцев из послереволюционной интеллигенции все видеть хуже, чем было на самом деле, и ощущать себя вечной жертвой вмещающей страны. Надеюсь, моя версия советского детства будет читателям ближе. Две новеллы мной уже написаны. Остальное пока, как говаривали в докомпьютерную пору, в чернильнице…

Книга Юрия Полякова «Работа над ошибками» впервые выходит на чешском языке в издательстве Acropolis. Переводчика выбирали на специальном конкурсе, который провели представительство Россотрудничества в Чехии и российская организация «Институт перевода». «Пражский телеграф» встретился с известным писателем и главным редактором «Литературной газеты».