Портрет девушки в черном цвете - читать онлайн книгу. Автор: Полина Гриневич cтр.№ 25

Девушка вдруг рассердилась и наконец заметила их, тонкие волоски, отходившие от Милана и касавшиеся ее головы. Они колыхались, словно живые, время от времени задевая. Это и создавало эффект поглаживания. “Ну ладно, такая у тебя игра. Во что же мы с тобой поиграем?” Она вдруг рассмеялась. “Клин клином вышибают!”. И Кира протянулась к нему сама, тоненькой, тоненькой ниткой абсолютной черноты. “Ну все, Милан, ты узнал достаточно, можешь идти. Шагом марш!” Взгляд мужчины потускнел, он повернулся и вышел на негнущихся ногах. Волоски, которыми он пытался прикоснуться к девушке, исчезли. А ниточка потянулась за ним. Она словно удлинялась, истончалась, но не рвалась. Через ниточку она ощущала как Милан идет по лестнице, даже то, что он находится в полной прострации. Ниточка все удлинялась и Кира совершенно не понимала, как от нее избавиться. Острота эмоций мужчины с расстоянием начинала тускнеть, гаснуть, но она все равно ощущала их.

Вот он вышел на паркинг, сидит, раздумывает. Она решила проверить, нельзя ли вытянуть нить обратно, но, внезапно, чуть не захлебнулась от нахлынувшего хоровода эмоций и мыслей мужчины — полицейского. “Вот оно как. Придется подумать, или посоветоваться”. Девушка взглянула на женщин в комнате. “Только с кем?”. Что-то внутри подсказывало, что еще не время делиться направо и налево секретами собственного я. Или другого я, прячущегося тоже где-то там. До нее внезапно дошло, что ее окликает Дженна, и уже не первый раз.

— Ну хватит хлопать ресницами! Мужчина и так сбежал совершенно потрясенный! И, кстати, мальчик весьма симпатичный. Теперь позволь, я тобой займусь. Надо слегка тебя подбодрить. А то будешь хотеть есть каждые пять минут, что повредит твоей замечательной фигуре. Кроме того, врачи сказали, что ты простужена, что тоже не порядок.

Кира попыталась сообразить, что означает слово “подбодрить”. “А вдруг она тоже прицепит меня на ниточку?” Не зря же они ее так быстро нашли. Будут дергать как куклу, в глаза охать и ахать, а чуть что — дернут и поволокут куда надо. А куда надо? Или вообще, порвут. Понятно, что размышлять на эту тему было поздно, ведьмы могли давно сделать с ней все что угодно. Но вот умели ли они? Про черный цвет до сих пор не было не произнесено ни слова. Вообще, стоило бы приглядеться к ним повнимательнее. Особенно к Фредерике. Вон как стоит, смотрит. И Милан от одного ее вида начал слюни пускать.

Стоит вообще подумать, может такие ниточки она сама может незаметно прицепить к кому угодно.

Внезапно Кире стало стыдно. “Неужели это все происходящее вокруг так на меня повлияло? А может это та, которая сидит внутри? Темная личность с темными планами. Дергать людей за ниточки! И зачем Милан так со мной поступил? Теперь непонятно, как от него вообще избавиться? Вон сидит в машине, думает. Пускай подумает, нечего над девушкой издеваться”.

Мысли заметались и она даже не обратила внимания на то, что Дженна начала свои манипуляции. Женщина все сделала быстро, и Кира даже почти не заметила ее воздействия. Зеленые росточки на секунду закрыли видимость вокруг так, как будто она находилась в необыкновенно высокой траве, а потом девушка почувствовала, что нос перестал чесаться. Она вдруг улыбнулась, настроение повысилось. “Ну и ладно, я все равно умею так тоже.” И только теперь ей вдруг пришло в голову, сумела ли она на самом деле?”

— Дженна, Фредерика! А что с Генрихом?

Женщины переглянулись. Фредерика приоткрыла дверь и выглянула наружу. Кира затаила дыхание, но в дверь вошел совсем не Генрих, а Уршула. Девушка несла в руках костюм, в котором Кира приехала в командировку. Боже, это было несколько жизней тому назад!

Фредерика держала в руках ее сумочку и девушка чуть не расплакалась. Неужели к ней вернутся её вещи. Но мысли вновь устремились в другом направлении. Сколько же вещей осталось в машине! Она провела в бутиках несколько часов! И от всего необыкновенного дня на память остался только летний маникюр с совершенно необыкновенными узорами да несколько мелированных прядей в погибшей ночью прическе. Она повторила свой вопрос.

Дженна пожала плечами.

— Его увезли в другую клинику. Но насколько я знаю, он совершенно цел и быстро придет в себя. Я думаю, потом ты свяжешься с ним. Честно говоря, твое исчезновение попортило всем нервы. Особенно мне. Поверь, мы все испугались. Теперь все в порядке.

Дженна внезапно провела по щеке девушки внешней стороной пальцев ладони. Это движение словно разбудило все ужасные воспоминания последних дней, они вдруг нахлынули, прорвались и Кира разрыдалась.

— Чтоооо, я наде- надееелала! Они все упалииии! Зааачем они, зааачем….

Дженна обняла девушку и прижала к себе. Постепенно всхлипывание стихло, и некоторое время сохранялась относительная тишина. Потом Кира подняла голову, отстранилась и вытерла щеки. Фредерика за спиной кашлянула:

— Мы уезжаем прямо сейчас. О своих необыкновенных приключениях расскажешь позже.

Ну что же, она уже привыкла, что ее перемещают с места на место, не поинтересовавшись о ее желании. С другой стороны уехать подальше именно сейчас было неплохой и своевременной идеей. Возможно ее не будут искать, возможно ведьмы что-нибудь придумают. Если, конечно, она им все-таки расскажет.

Кира забрала свои вещи и закрылась в ванной. В зеркале над раковиной отразились взлохмаченные волосы, покрасневшие глаза, опухшие веки. Ужасный ужас. Кира вздохнула, скинула халатик, а потом снова повернулась к зеркалу. Ужас, но ужасно симпатичный. “А как там наш комиссар Мегрэ? Сидит? Ничего, пускай еще немножко посидит. Ля-ля-ля”. И она напевая залезла под душ.

Вена. Австро-Венгрия. 13 марта 1848 г.

Катарина — Луиза приоткрыла двери кареты и обратилась к кучеру:

— Шимон! Фрейлейн Эмма просит узнать почему мы не едем. Мы уже почти дома!

— Фрау Катарина, прошу передать баронессе, что ехать совсем невозможно! Смотрите сами, вся Херренгассе переполнена людьми!

И действительно, все вокруг было запружено людьми, толпами людей. Они кричали, размахивали руками и пытались продвигаться к зданию ландтага. Окинув все это безобразие недовольным взглядом женщина скрылась внутри кареты. Через минуту дверца вновь отворилась и наружу выглянула сама баронесса, Эмма Швацберг. Она с удивлением и любопытством рассматривала необыкновенную суету, совершенно несвойственную их аристократическому району.

Толпа состояла из самых разных людей. И все они были очень возбуждены и настроены решительно. Прямо у кареты остановилась группа молодых людей, скорее всего студентов, которые обсуждали возможную отставку Меттерниха после последних событий в Венгрии. Один из участников спора, русоволосый мужчина, отличавшийся военной выправкой, которую можно было заметить, даже несмотря на его сугубо гражданский костюм, заметив симпатичную девушку отвлекся от спора и поздоровался.

Он протиснулся ближе к карете.

— Добрый день! Фрейлейн! Я слышал разговор. Пожалуй Ваша карета здесь сегодня не проедет. Если хотите, я и мои друзья можем помочь Вам пройти до вашего дома.