Как украсть сердце дракона - читать онлайн книгу. Автор: Клара Колибри cтр.№ 45

– Они и по своим долбят, уроды! – зашелся кто-то сумасшедшим хохотом, а потом как захлебнулся. – Ну, я вам сейчас!

– Что же наши-то молчат? Почему не отвечают? Палить! Палить надо в ответ! Или нас щадят? Глупо! Мы же уже того…

А потом еще выяснилось, что бой шел не только здесь, на удалении от их крейсера. Противник выслал звездолеты с десантом на штурм. Вот тогда по ним открыли огонь из тяжелых орудий с авианосца Залкии. Несколько машин подбили, но другие до дымящих бортов добрались.

– Эх, нашим десантникам сейчас тоже жарко! – выкрикнул совсем мальчишеский голос. А девушка его узнала, и перед мысленным взором возникло знакомое лицо, веснушчатое такое. – Ребят! Прибавим-ка мы этим гадам огонька!

– А чего ж не прибавить?! Возвращаться-то уже и некуда будет, эх!.. Космос, любимый космос!..

– Рика! Сверху! И слева! – а это уже был голос Кая.

Услышав его, она радостно улыбнулась и приободрилась, а потом почувствовала, что по щекам ползли горячие слезы. Сами собой ползли.

– Б–43! Уходи резко вверх! – помогал ее жених еще и другим пилотам. – Б-71, помогай! Берем чешуйчатого за хвост! Рика, вертись!

Она и вертелась. Так, что в глазах рябило. От стремительно меняющейся картины боя, от частых вспышек огня, от лазерных лучей. А еще перед ней, нет-нет, мелькала голубая планета. Не до нее совсем было, а Океания, как насмехаясь, вновь и вновь попадалась в поле зрения. Внимание будто хотела отвлечь. Ух, что бы ее! А тут еще два вражеских пилота привязались. Как ни дергалась, все отбиться не получалось. Зажимали, а расстрелять не спешили. Поиграться, что ли вздумали? Один из них совсем близко, было дело, подлетел, точно рассматривал девушку-пилота. А друзья остались где-то сзади. Это что же, увести от своих чешуйчатые ее хотели? Сжала зубы и кинула машину в крутой вираж. Тогда и заметила, что на помощь к ней шел Кай. Еще бы немного только продержаться…

Из пике выходила с большим трудом. Даже пот на лбу от перенапряжения выступил. Это почему же так плохо слушалась ее машина? Озадачилась и взглянула на приборную панель. Ого! Сорок пять процентов повреждения! Когда только успели ее еще зацепить, вроде бы ловко изворачивалась, а эти вот две пиявки почти и не жахали по ней, так с ленцой иногда лазером посверкивали. И что же теперь, о крутых виражах можно было забыть?

– Рика, я иду, – голос Кая заставил поискать его глазами.

Близко подлетел. И отвлек на себя одного из преследователей. Да вот только оставшийся вдруг активизировался. Смотрите-ка, пулеметной очередью попытался ее прошить. Не далась же! Отчего же на табло загорелась цифра пятьдесят?! И звездолет сразу же снизил скорость. Как букашка ленивая пополз в космической синильной темноте. И что это, за ней тащился плотный шлейф дыма, что ли?! А, как известно, без чего дыма не бывает?..

– Ри! Уходи! Тебя подбили. Но спокойно, девочка! – а у самого голос непривычно дрожал. – Голубая планета совсем близко. Малыш, ты дотянешь! Сколько у тебя там светится на табло? Процентов сорок пять поражения есть?

– Ага, пятьдесят, – ответила, скосив глаза к панели. Но не успела отвести от нее взгляд, как показания изменились. – Э… пятьдесят три… пятьдесят шесть…

Дальше стало не до наблюдений за отправившимися вскачь цифрами. Похоже, ее привязчивому противнику надоело ждать, пока подбитая машина превратится в факел. Он решил ускорить процесс, поджарив лазером. Пару раз жахнул, пять раз… а девчонка на своей дымящей каракатице продолжала извиваться и портить ему нервы. Вот и выдвинул против нее пушку.

– Все, мне конец… – по всему она сказала это вслух. Потому что в ушах зазвенело от крика Кая.

– Не-ет!

И он подставил под выстрел свою машину. Аэрика как окаменела, когда увидела перед глазами два факела. Один-то был звездолет ящера, но вот другой…

– Не-ет! – кричала она сама. Долго и надрывно. И, похоже, сошла с ума, потому что горящая машина Кая стремительно удалялась от нее, а в ушах стоял его голос.

– Тяни, Рика! Люблю тебя! Выживи, любовь…

Ее опалило жаром. Во всех смыслах. Она горела. От вражеского снаряда, от потери единственного родного человека, от так вот закончившейся любви всей ее жизни. Нет, она точно горела. И чешуйчатый гад это понял и не стал добивать. Толку? Сама загнется. И он умчался за новой жертвой. А ее звездолет крутился по спирали, уходя… черт его знал, куда. И рассеивал вокруг себя искры вперемешку с густым дымом. Как-то неправильно она горела. Или это аварийная система пожаротушения включилась? Вот ведь, все-то у 13130-й было не так. Один за другим приборы в горящей машине отказывали, вон уже цифра шестьдесят пять об этом очень красноречиво светила, а система тушения локального возгорания в кабине пилота сработала. Смехота! Локального, ага! Ноги похоже оплавились и в форменные ботинки стекли, а она… Ну все, скорее бы сознание выключилось!..

А оно ее не слушалось. Сознание то есть. То выключалось, то включалось. Чаще его все же не было, слава Богам. А потом вспышка, кровавая пелена перед глазами, и руки по инерции тянулись к управлению звездолетом. Вернее к управлению тем, что от него осталось. В последний раз это произошло, когда… да нет, не могла она дотянуть до голубой планеты. Это точно была галлюцинация. Или это уже все происходило в другой жизни? Не нравилось там 13130-й. Еще бы! Сплошная боль!

И вот в следующий раз она очнулась, где? В навороченной клинике. Сомнений на этот счет не имела. Потому что находилась в специальной лечебно-восстановительной капсуле. Знакома была с такими. Сама до того в ней не лежала, Боги миловали, но вот приятеля одного в клинике навещала и… что это творилось с памятью? Тут помнила, а там нет. Что ее звали Аэрикой, знала точно. Вроде бы была служащей. Ага, вспомнила, что носила военную форму. Какую? Это был вопрос. Да Боги с ним. Сейчас бы неплохо было разобраться, что с ней произошло, и каково ее общее состояние.

По тому, в какой позе зафиксировали ее тело в капсуле, дело было не безнадежным, но и непростым: вся такая, по ощущения, распятая на вроде звезды. Могла предположить, что основательно переломалась накануне. А наряд «в чем мать родила» и синее вокруг свечение сказали о множественных и обширных ожогах. Откуда это знала? Черт его, то есть Боги, конечно, знали. Сидели такие сведения откуда-то в голове, и все. А еще девушка подумала, что ей посчастливилось. Что зрение не потеряла. Остался ли при ней слух и прочее, пока не поняла. Да и как, если кругом царила тишина, стерильность и синее свечение. А еще боль. Она ее чувствовала везде. В каждой клетке.

– А, а! – застонала, стоило лишь попытаться пошевелить пальцем. Да что там, моргнуть тоже было больно.

Ну, вот! Вскрикнула, и сработала аппаратура. Подтвердилось, кстати, что все тут наворочено-продвинутое. Где-то за головой что-то тоненько запиликало. Датчик сигнал подал. И почти сразу рядом с капсулой возник человек. Слава богам, что не ящеро-человек. Отчего так подумала? Да как-то сама по себе в голове мысль такая сидела, что не ладила с выходцами с Норциуса. А очкарик в белом халате низко так склонился над защитным прозрачным кожухом. Вот ведь, продвинутый знахарь, а себе зрение поправить не удосужился. Впрочем, что про него-то думать? Сама вон, она вся распятая, голышом, живого места нет, а… неужели стеснялась этого мужика? И зачем-то от него дернулась. Черт, больно-то как было!