Бесов нос. Волки Одина - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Вяземский cтр.№ 87

Тут Софония впервые мне улыбнулся. Улыбка у него была такая же учтивая, как у тебя, Хельги.

Он сказал: «На рынках, куда мы его можем отправить, твой товар будет стоить в два – в три раза дороже. Славки сейчас в очень высокой цене, особенно девственницы. Они их берут для гаремов. И некоторые могут стоит до десяти марок серебра. Крепкие отроки, те, из которых можно вырастить воинов, тоже высоко ценятся».

Тут еврей перестал улыбаться, ненадолго задумался и сказал:

«Вот что могу тебе предложить. Мы берем у тебя твой товар и ожидаем, что ты и твои люди будете и впредь поставлять нам рабов такого же качества. Две трети от той цены, за которую нам удастся его продать, я предлагаю тебе, а треть оставлю себе… Будешь иметь дело с Наумом. Он тебе точно укажет, каких рабынь и рабов нужно добывать, чтобы дороже продать… Меха тоже старайся везти те и такие, которые мы будем заказывать».

Похоже, в моих глазах он заметил сомнение, потому что тут же сказал: «Понимаю тебя. Мы с тобой еще не начали сотрудничать и ты не вполне мне доверяешь. Это нормально. Поэтому тот товар, который ты сейчас привез, мы у тебя купим за ту цену, которую ты сам назначил. А причитающуюся тебе разницу выплатим, когда ты или твои люди снова к нам приплывут». И чтобы совсем было ясно, уточнил: «Ну, скажем, за девственницу я сейчас заплачу тебе три марки, а когда продам ее, например, за девять, то три марки доплачу тебе и три оставлю себе».

На этом закончился наш разговор; если его можно назвать разговором, потому что в основном говорил он. И как только я согласился, Софония велел Науму проводить меня в порт и там принять у меня весь товар.

Рабов и меха у меня забирали булгары, но не Бэр и не кривоногий начальник. Серебро мне взвешивал и отсчитывал тоже какой-то незнакомый булгарин. Наум при этом присутствовал и только наблюдал.

На обратном пути на границе между Землей Мери и Землей Веси я встретил большой караван, который возглавлял Коль. Я ему все рассказал и велел в Булгаре сразу же разыскать Наума.

Вот, я все вам поведал.

Так Эйнар закончил рассказ.

– С тобой действительно плавала удача, Эйнар Эйнарссон, – сказал Хельги и предложил выпить за Эйнара и его удачу. Все за главным столом поддержали его предложение.

А Ингвар, когда опорожнили кубки – он из своей чаши лишь пригубливал, – задумчиво произнес:

– Похоже, ему нужны не только наши товары.

– А что еще? – первым спросил Логи Финн.

Следом спросил Эйнар:

– Ты это тоже почувствовал, Ингвар?

Ингвар молчал, глубоко задумавшись. И Арни Гаут, его ближайший советник, сказал:

– Насколько мне известно, они считают себя чуть ли не властителями мира. Но у них много врагов. После того, как к власти пришли евреи, у них началась война между теми, кто поддержал нового царя, и теми, кто был за кагана. Пролилось много крови, потому что на стороне хазар-тюрок выступили мадьяры, а на стороне хазар-иудеев – нанятые за деньги печенеги. Евреи с печенегами победили. Но часть их врагов бежала на запад, и они, конечно же, хотят отомстить.

Эйнар его не слушал.

– Что тебя настораживает? – снова спросил он у Ингвара. Ингвар продолжал молчать. И снова заговорил Арни:

– Они, эти изгнанники, могут действовать и через русов, и через греков, и через дромитов. Недаром важный еврей, с которым ты встретился, в своей речи говорил именно об этих народах. Я только не понимаю…

Арни перебил Эйнар, который сказал:

– Меня настораживает, что, судя по всему, сначала булгары натравили на нас русов. Те на нас напали, и только потом за нас вступился Наум… Почему он не сделал этого до того, как началась драка?

– Я только не понимаю, зачем мы им понадобились, – договорил Арни Гаут. – До русов нам далеко. И еще дальше до хазар и до греков.

– Если еврей не соврал и у них везде свои люди, значит, не далеко, – вставил Логи.

Тут Торир Длинный Кеннинг встал из-за стола и вышел во двор, чтобы опорожнить желудок. Он был сильно пьян.

Сначала Логи Финн пошутил по его поводу. Потом изрек пословицу Берси Сильный. Все за главным столом засмеялись, кроме Ингвара Сокола. А тот, пребывая в задумчивости, сказал:

– Меня всегда настораживали люди, которые только себя считают знающими путь.

– Они так себя давно называют, «рахдонитами» на языке персов. И нынешний их конунг, или пех, как говорят, тоже из рахдонитов, из Знающих, – сказал Арни Гаут.

Так разговаривали и пили встречу трех кораблей за главным столом в Тролльнесе, на Ладога-озере, в Ваналанде.

– Мы, благодаря вам, профессор, совершили очень познавательную экскурсию по восьми комнатам вашей системы. Но, насколько я понял, должна быть и девятая комната. А вы нас в нее пока не пригласили, – снова пристал к Сенявину телеведущий, едва Андрей Владимирович вошел в парную.

Профессор оказался там позже других.

Потому как минут за пятнадцать до назначенного времени в альков к Сенявину просунул голову Драйвер и радостно объявил:

– Я проверял – везде лаком пахнет!

«Ну, и чему ты, придурок, радуешься?!» – захотелось спросить Сенявину, но он удержался. А Петрович с тем же веселым видом продолжал:

– Не пахнет только на мельнице. Я все там обнюхал. Ни капельки!

– Ну и?! – сурово спросил Профессор, но в груди у него зародилась надежда.

– Петрович обещал – Петрович исполнил. Одно только «но», как говорится, имеется.

– Что за «но»?

– Там все время вода журчит.

– Я обожаю, когда журчит вода, – объявил Сенявин, и его надежда затеплилась.

Лицо у Петровича стало как будто испуганным.

– Не факт, но не могу гарантировать, что Мирошка там не объявится, – почти шепотом сообщил Драйвер.

– Какой еще Мирошка?

– Какой-какой… Домовой.

– Не валяйте дурака, Анатолий! – радостно воскликнул Профессор. – Домовые на мельнице не водятся. Там живут водяные. А я их не боюсь. Я сам водяной!

– Водяного Мирошка прогнал. Но он, я боюсь, может вместо него объявиться. И начать валять, это самое, дурочку.

– Анатолий! Петрович! Миленький! – стал выкрикивать Сенявин. – Валяйте меня на мельницу! Христом Богом прошу! Переселяйте меня хоть… – и Андрей Владимирович впервые нецензурно выразился.

– Не вопрос. Мое дело – предупредить гостя. А там, как говорится, пусть сам выбирает, – пробормотал Драйвер, часто моргая.

Пока переселялся, пока осматривался и радовался, прошло с полчаса.

А тут еще в предбаннике Петрович его озадачил, когда сообщил, что в парной специально для Андрея Владимировича установлена температура в шестьдесят градусов.