Герцог из ее грез - читать онлайн книгу. Автор: Софи Барнс cтр.№ 18

Амелия со вздохом смирилась с тем фактом, что она вновь станет центром нежелательного внимания. Девушка положила печенье и взглянула на Ковентри, чья осанка оставалась такой же безукоризненной, как и всегда. С другой стороны, танцы позволят им побеседовать наедине, что не так уж и плохо, если она действительно хочет заверить герцога в своем искреннем раскаянии.

Что ж, это похоже на прием рыбьего жира, не так ли? Его ведь пьют по необходимости, а не потому, что он кому-то по вкусу. В ее поступке есть резон – раз у нее не осталось выбора, надо побыстрее с этим покончить.

– Вероятно, вы правы, – сказал Ковентри. – Будет прискорбно, если ее таланты не оценят по достоинству. – Он встал, повернулся и многозначительно посмотрел на Амелию, протягивая ей руку.

Несмотря на то что у нее сердце ушло в пятки под его взглядом, Амелии все же удавалось двигаться грациозно, как будто скользя по воздуху. Она гордо вздернула подбородок, с вызовом глядя на партнера.

– Смею вас заверить, ваша светлость, что ничего подобного не случится. – Амелия осторожно вложила ладонь в его руку, как учила ее Габриэлла, и улыбнулась. – Начнем?

Во взгляде герцога промелькнула неуверенность, и секунду он просто стоял и смотрел на девушку. Но потом собрался с силами и кивнул:

– Разумеется.

Ковентри повел Амелию из гостиной в бальный зал.

– В таком случае давайте покончим с этим побыстрее, – пробормотал герцог, не оставляя иллюзий относительно его желания с ней танцевать.

Он хотел этого еще меньше, чем она сама.

Томас, раздраженный после бессонной ночи, повел леди Амелию в бальный зал. Остальные дамы последовали за ними. По дороге Амелия ни разу не посмотрела на своего партнера, упрямо глядя вдаль, на паркет в центре зала. Женщина с более слабым характером стала бы избегать герцога после того, как он обошелся с ней вчера, но леди Амелия вела себя совершенно иначе. Она держалась именно так, как ее учили. Прежде у нее ничего не получалось, но твердая решимость отстоять свою гордость была так сильна, что придавала ее осанке поистине королевское величие. Она не позволит унизить себя злыми словами. Напротив, будет пресекать все его попытки с гордо поднятой головой.

Это следует отметить особо. Во-первых, Томас уважал ее за эту решимость. А во-вторых, не мог не испытывать гордости за то, что она сумела дать ему столь решительный отпор. Большинство молодых леди давно бы сдались. Но, с другой стороны, мало кто из юных дам отважился бы солгать о своем местопребывании, а потом шляться по лондонским улицам, нарядившись бродяжкой, для того чтобы встретиться с мужчиной, обладавшим сомнительной репутацией. Воспоминания об этом сердили Томаса, хотя… Хоть герцог и был уверен в опрометчивости ее вчерашнего поступка, он все же пришел к выводу, что кое в чем Амелия, быть может, и права, а значит, можно извинить ее за неподобающее поведение.

– Начнем с обычного контрданса, – сказала его мать, как только они с Амелией ступили в центр зала.

Герцогиня стала отбивать ритм, и Ковентри протянул девушке руку. Амелия вложила в нее свою ладонь, и тут его осенило: она изо всех сил старается как можно реже до него дотрагиваться. Ее прикосновения были такими легкими, едва ощутимыми.

Не зная, чем объяснить свое раздражение, Томас неспешно повел ее в танце, делая отточенные повороты, шаги в сторону и вперед. Сегодня у Амелии не было сложностей с танцевальными па. Даже рил и котильон дались ей легко. Казалось, неприязнь к герцогу позволила ей сосредоточиться на танце, чего не случалось ранее. Это же абсурд! Во всяком случае, Томас подумал, что должно быть наоборот.

– А теперь вальс, – сказала его матушка. – Если вы справитесь с ним так же блестяще, как и с предыдущими танцами, леди Амелия, вас, несомненно, ждет ошеломительный успех.

Томас встал напротив нее. Девушка продолжала избегать его взгляда, она смотрела куда-то поверх его плеча. Подобная холодность так заметно контрастировала с их вчерашним танцем, что это всерьез задело герцога и ему захотелось вызвать у леди Амелии хоть какую-то реакцию. Для этого подойдет любая уловка. Поэтому, как только его матушка начала отбивать такт, он шагнул вперед и заключил Амелию в объятия.

С губ девушки слетел изумленный вздох, когда герцог закружил ее в танце на секунду раньше, чем она ожидала. Глаза Амелии весело блеснули, но она тут же овладела собой и толкнула Томаса в грудь:

– Что вы делаете?

– А на что это похоже? – Он прижал ее крепче, наклонился и прошептал: – Я просто танцую, леди Амелия.

Они находились близко друг к другу, не так, чтобы это считалось неприличным, но достаточно близко, чтобы герцог заметил, как на шее у девушки пульсирует жилка, напрягаясь от учащенного биения. Он вновь лишил Амелию присутствия духа, и если ее прерывистого дыхания было недостаточно, то ее неожиданные оплошности в танце это подтвердили.

– Черт бы вас побрал, Ковентри! – Глаза Амелии пылали огнем и казались не ореховыми, а ярко-зелеными.

Томас еще крепче прижал девушку к себе, чтобы ее шаги стали более уверенными, а возможно, и по иной причине, хоть он и не хотел об этом задумываться. Однако эти глаза! Черт побери! Томас не мог отвести от них взгляд, несмотря на то что они смотрели на него с неприязнью.

Но сам герцог не намерен был признаваться в том, что эти глаза обладают над ним какой-то властью, хотя, казалось, они заставляли его сердце биться быстрее. Поэтому он решил сказать Амелии правду – ту самую, которую не намерен был никому открывать. Он не стал бы говорить об этом сейчас, если бы эта девушка не обладала такой властью над ним. Но поскольку герцог чувствовал эту власть, он мягко заметил в ответ:

– Меня проклинают последние пять лет, миледи. Ваше проклятье вряд ли изменит ситуацию к худшему.

Амелия побелела как полотно; испуганное выражение ее лица вызывало жалость. Не желая этого замечать, Томас закружил ее в танце, все ускоряя темп, отчего у них обоих сбилось дыхание. Удастся ли им когда-нибудь преодолеть возникшее между ними напряжение? Оно встало между ними каменной стеной, и Томас не был уверен, что сумеет ее разрушить. Да и вообще, возможно ли это? Он очень надеялся, что да, ведь ему так не хватало чарующей улыбки леди Амелии. Она всегда улыбалась так искренне и счастливо, что это вызывало у герцога ответную улыбку, каким бы трудным ни выдался день.

Но казалось, что сама Амелия пока что не была настроена на примирение, и Томас вынужден был признать, что и его последние слова не свидетельствовали о страстном желании мириться. Но в действительности все было наоборот. Несмотря на свое разочарование и ее ложь, герцог отчаянно хотел, чтобы их ссора осталась в прошлом и они вновь вернулись к былой непринужденности и обмену остротами. Эта мысль не давала ему покоя, пока его мать, отбивавшая такт, не хлопнула в ладоши последний раз и они с леди Амелией не остановились. Быть может, у них все же будет возможность побеседовать наедине?