Список Мадонны - читать онлайн книгу. Автор: Макс Форан cтр.№ 57

Улаф Хансон почувствовал себя в ловушке. Пока он старался привести свои мысли в порядок, у него похолодело под мышками. «Будь осторожен, Улаф!».

Прозвучал оглушающий стук в дверь. За ним раздался голос Ингрид:

— Герр Хансон. Вы впустите меня? Я забыла свой ключ дома.

Двое мужчин посмотрели друг на друга. Улаф рывком поднялся на ноги и поплелся к двери.

— Моя домашняя хозяйка. Пришла, чтобы приготовить мне ужин. Она всегда забывает свой ключ. Но она прекрасно готовит. Если вы немного подождете, я на минутку.

— Иду, Ингрид. — Если бы она была моложе, а он не так добропорядочен, то он обнял бы ее. Ему нужно было время собраться с мыслями.

Оставшись в кабинете, Бернард уселся в кресло, все еще держа клочок бумаги в руке. Боже, как болела его голова. Все было таким ненужным. Девушка-лунатик, это чертово место. На какой-то момент он предполагал, что лучше было бы сделать так, как он думал: остаться в Копенгагене и сфабриковать для Ламбрусчини историю о замарашке из Бергена. Но хитрый старый пират написал письмо прелатам в Стокгольм с подробностями его задания. Кроме того, у него повсюду шпионы. Ему показалось, что он заметил подозрительную личность, слонявшуюся рядом с ним в Христиании. Нет, он должен довести дело до конца, и это был лучший путь. Беседа с Хансоном, который выглядел достаточно искушенным для развалины, чье время ушло, и, возможно, беседа с девушкой — в компании Хансона, конечно. Вспоминая свои ощущения во время разговора с той несчастной идиоткой из Калабрии, он был уверен, что вряд ли у него появится желание говорить с ней наедине. А тут еще ее грубиян отец. Куда же пропал Хансон? Ему хотелось темноты и покоя.

Вернувшись в кабинет, Хансон не сказал ни слова. Он просто снова усадил себя и стал смотреть на гостя, приглашая его начать разговор.

«Он что-то для себя решил, — подумал Бернард. — Пусть будет, что будет».

Он ответил взглядом на взгляд.

В конце концов тишину нарушил Улаф:

— Итак, вы хотите узнать о девушке. То, о чем не написано здесь. — Он жестом показал на вырезку из газеты. Потом продолжил: — Она простой человек, с кое-каким талантом к игре на флейте. У нее живое воображение и во многом она все еще ребенок. Нет, это не совсем так. Женщина-ребенок. Она мила и, возможно, выйдет замуж за сына рыбака с согласия своего отца, после чего будет жить до конца своих дней так, как жила ее мать и мать ее матери. Видение разговаривало с ней трижды. — Он сделал паузу, беззвучно шевеля губами. После чего продолжил: — Но она не станет передавать мне сказанные слова, если вообще помнит их. — Он кивнул на бумагу в руках Бернарда. — Я написал все, что знал. И описал факты так, как их понял.

Улаф чувствовал, как стучало его сердце. Он не понимал, что происходит, но понимал только то, что он должен защитить Сигни. Собрав всю волю, он посмотрел сквозь пространство, разделявшее их. Его речь была твердой и, он надеялся, убедительной.

— Послушайте меня внимательно, герр Биру. Этот ребенок хорошо играет, но без души. Я учу ее, поскольку моя семья была обязана ее матери. Музыкант со способностями, но без души, проклят. Он обречен достичь чаши величия, но никогда не сможет испить из нее. — Улаф почувствовал, как на него наваливается усталость.

Услышав полные страсти слова пожилого учителя, Бернард ощутил облегчение. Так он и думал. Она шарлатанка, как и все подобные ей. Он представил себе британский корабль, выходящий из Портсмута через три дня, и поблагодарил счастливую судьбу за то, что заказал себе койку этим же самым утром. Два дня в этой Богом забытой дыре — это на два дня больше, чем нужно.

Но что-то в ее описании, сделанном этим старым дураком, звучало не так. В ответ он постарался тщательнее подбирать слова:

— Несмотря на то что я смущен тем, что вы сказали, герр Хансон, я все понял и уважаю вашу честность. Кажется, что мы достигли согласия по вопросу явлений. — Он жестом показал на книгу в пергаментном переплете, лежавшую на столе, и потер щеку. — Требования агиографической традиции. Но не буду ли я слишком смелым, если скажу, что у вас есть одно преимущество передо мной, касательно этой девушки?

— И в чем же оно? — Глубоко внутри Улаф знал, что сейчас услышит.

— Вы лично знакомы с предметом, а я нет. Я понимаю, что в своем недоверии похож на святого Фому, но возможно ли мне встретиться с этой девушкой? В вашем присутствии, конечно. Я бы тогда полностью удовлетворился, да и к тому же это надо сделать ради памяти моей сестры.

— Нет, герр Биру. Это невозможно, да и неразумно в этом смысле.

— Я не понимаю. Она приходит сюда на уроки игры на флейте, не так ли?

Улаф остановил его, подняв руку.

— Да, но вы не понимаете. Сигни не станет разговаривать об этих явлениях ни с кем. Она боится насмешек, недовольства отца, а более всего раскрытия того, что она считает своим секретом.

У Бернарда заблестели глаза. Битва. Это ему уже было больше по вкусу. Разве мог этот старый идиот сравниться с ним.

— Нет, нет, нет, герр Хансон, — сказал он смеясь. — Я вовсе не собираюсь разговаривать с этой девушкой. Я просто хочу посмотреть на нее. Я сам бы нашел ее, но говорят, что у нее сердитый отец, который никого к ней не подпускает. Если ее урок состоится вскоре, я могу прийти сюда как старый ваш ученик. Я смогу понаблюдать за ней во время урока. Должен признаться, что ничего не понимаю в музыкальной душе. Но я уверен, что смогу по манере ее поведения догадаться обо всем. Вы познакомите меня с ней, герр Хансон?

Улаф почувствовал себя в западне. Любой отказ прозвучал бы невежливо. Он неохотно кивнул.

— Она придет завтра в два часа дня. Вы сможете встретиться в это время. Но никаких разговоров о том, что мы с вами сегодня обсуждали. И более ничего. Мы договорились?

— Конечно, герр Хансон. Я так благодарен вам. До завтра.

Они пожали друг другу руки, и Бернард удалился. Долгое время после его ухода Улаф продолжал сидеть в своем кресле. Он закрыл глаза, отгоняя прочь тяжелые предчувствия из глубины своего сознания.

5 августа 1838 года

Сигни Вигеланд была рассержена. Столько часов она потратила на концерт, который Улаф задал ей. Ей нравилась эта музыка. Когда она с удовольствием играла ее на холме рядом со своей скалой, она представляла себе возлюбленного, который, как обещал ей Улаф, должен был появиться, перед тем как она достигнет полного мастерства. Но сегодня, когда она очень хотела сыграть ему этот концерт, он всего лишь сказал ей играть гаммы и повторить несколько простых мелодий, которые она бросила играть несколько лет назад. Когда она спросила его, почему так, он раздраженно заворчал. Это ее раздосадовало. Хотя ей не нравилось, когда Улаф сердился на нее, но обычно она понимала причину. Сегодня все было не так. Улаф был сам не свой, он не смеялся и не делал комичных гримас, когда она ошибалась. Это было совершенно на него не похоже. Он стучал пальцами по столу и делал ей замечания, как фру Хелвед на своих ужасных уроках физкультуры в школе.