Ради тебя - читать онлайн книгу. Автор: Катерина Снежинская cтр.№ 4

— Выспренно, напыщенно и безграмотно, — согласилась Тиль.

— Вас возмущает только это? — аккуратно приподнял брови муж. — Что ж, продолжим. «Для наших многоуважаемых читателей, подзабывших подробности скандальной истории или не следивших ранее за светскими новостями, напомним некоторые моменты. Примерно десять лет тому назад, весной (а когда же ещё, мой любезный читатель?) господин Карт Крайт, тогда ещё не герой и даже не офицер, а всего лишь выпускник кадетского корпуса, и госпожа Тильда Крайт, свободная слушательница курсов при королевской академии, официально объявили о помолвке. Это, несомненно, радостное, событие осталось бы незамеченным широкой публикой, кабы не капиталы ныне покойного господина Крайта. И не слишком юный возраст его воспитанницы и — на минуточку! — наследницы, которую близкие нежно именовали Тиль. На момент помолвки деве едва исполнилось шестнадцать лет, жениху же сравнялось двадцать. Конечно, свет видел и более неравные браки, и гораздо более молодых невест, но… Мудрые говорят, что дыма без огня не бывает. А о тогдашнем интересном положении госпожи Крайт не шептались только рыбы в реке и то лишь потому, что Небо отобрало у них способность к связной речи».

Господин Арьере, придержав газету ладонью, глянул на супругу исподлобья.

— Вы прекрасно знаете, что последнее откровенное враньё, — пояснила Тиль. — Кажется, я это наглядно продемонстрировала в первую брачную ночь.

— Порой вы бываете чудовищно вульгарны, — процедил муж. — Но это ещё не всё, слушайте дальше. «Трагедия разыгралась неожиданно для всех, но в полном согласии с канонами жанра. Опекун вёл счастливую невесту к алтарю, многочисленные гости (весьма знатные и именитые, смею заметить) вытирали платочками счастливые слёзы. И в этот миг… Жених, ни слова не говоря, демонстративно покинул храм!»

— И чего вы от меня ждёте? — спокойно поинтересовалась Тиль, подперев ладонью подбородок.

— Как вы позволили полоскать наше имя? — не слишком правдоподобно возмутился супруг, брезгливо отшвырнув газету. — Как вы позволили этой истории снова всплыть?

— А как я могла не позволить? Запереть всех журналистов в подвале, руки им переломать?

— Ну, знаете!..

— Дорогой, вы переживаете из-за пустяков, — Тиль перегнулась через подлокотник, нежно погладив сопящего разгневанным драконом мужа по плечу. — Поговорят и забудут, тем более что этой истории столько лет. Новых поводов для скандала я не давала, уверяю вас. С господином Крайтом едва парой слов перекинулась. Это всё, клянусь. А сейчас давайте ложиться. Время позднее и я действительно очень устала.

Арьере не ответил, зато нахмурился, отвернулся.

— Ну, как вам угодно, — вздохнула Тиль, вставая. — Спокойной ночи.

— Что же тогда всё-таки произошло? — спросил муж, когда супруга почти уже вышла из комнаты — она была уверена, что вообще не спросит, но, видимо, любопытство оказалось куда сильнее норм приличий.

— Я не знаю, — вполне искренне ответила Тильда. — Уже говорила вам и не раз: мы с ним больше не виделись, а на письма господин Крайт не отвечал.

— А сегодня вы не спросили?

— А сегодня о таком спрашивать уже поздно. Сладких снов.

Тиль вышла, аккуратно закрыв за собой дверь и, подобрав подол, почти побежала к спальне. Хотя, наверное, эта предосторожность была совсем уж лишней. Господин Арьере никогда не возмущался настолько, чтобы останавливать жену, когда ей приходила блажь удрать, или — не дай Небо! — гоняться за ней по коридорам.

* * *

Пятнадцать лет назад

Карету немилосердно трясло и раскачивало, а ещё сильно пахло навозом и пылью, казалось, даже старые сиденья с истёртой до льняной основы обивкой немилосердно воняют. Да ещё и за окошком ничего интересного: ровные, как стол, серо-зелёные поля тянулись до горизонта, до самого застиранного хмурого неба. Поначалу живые изгороди в белых звёздочках неведомых цветов, развлекали, но они тянулись так же уныло, как и поля и от одного вида кустов начало подташнивать. Да ещё голова разболелась. В последнее время мигрень вообще отпускала нечасто, а от конского дробного топота, от вони, от качки и, пожалуй, от неудобного, слишком короткого платьица с нелепым передничком, которым её милосердные сёстры одарили, мерещилось, что под черепом от виска к виску катается пушечное ядро.

Старик, сидящий напротив, ёрзал, посматривал на искоса, наверное, думал, что она не замечает: неудобно ему было и маятно.

— Так, значит, тебя Тильда зовут? — спросил, неловко откашлявшись. Это была третья попытка разговор завязать. От вопросов, удобно ли ей и не холодно ли, девочка кивком отделалась. — Странное какое имя. Это же вроде бы знак какой-то, да?

— Типографский, — неохотно ответила Тиль. — Такая волнистая чёрточка над некоторыми буквами.

— Вот и я говорю…

— А ещё математический, — закончила мстительно. — Обозначает отношение эквивалентностей в теории множеств.

Старик кашлянул испуганно, ещё поёрзал, но, к сожалению, не отстал.

— Ну, меня ты можешь называть просто дядя Берри, — сообщил таким тоном, словно подарок преподнёс.

— Вы брат моего отца?

— Нет. Собственно, дело в том, что я брат его матери. То есть, твоей бабушки, — смутился «дядя».

— Да-а? — протянула Тиль, по-прежнему в окно таращась. — Я её не помню, бабушка умерла, когда я совсем маленькой была.

— Я-то помоложе буду, — невесть зачем буркнул новоиспечённый родственник. — А на слова доктора ты наплюй.

— Которые?

— Что тебе, мол, нужно заставлять себя вспоминать. Раз не хочешь помнить, значит, и не надо.

А вот с этим Тиль была полностью согласна, вспоминать, а тем более помнить ей хотелось меньше всего на свете. Лучше уж так: последнее, что в голове осталось — это противная пенка на молоке, поданном перед сном горничной. А потом она уже в госпитале сестёр небесных очнулась.

Оказалось, что между пенкой и пробуждением прошло больше недели. А за это время корабль, на котором они плыли, самый лучший корабль — гордость национальных верфей, последнее слово технической мысли, самая прогрессивная из всех машин, до сих пор созданных человечеством — успел утонуть. Вместе со спиритами, экипажем, почти всеми пассажирами. А заодно, мамой, папой и вредной горничной Мардер, так и не запомнившей, что Тиль не любит молоко с пенками. Уцелело всего несколько десятков человек, а остальные ушли, совсем ушли, потому что, понятно, посреди ледяного моря не нашлось ни одного танатолога.

Ну и зачем вспоминать, как там было и что?

— Да, об этом говорить не стоит, — снова откашлялся «дядюшка». — Давай лучше о… Ну вот расскажи, чем твой отец занимался. Кажется, он изобретательствовал, что ли?

— Мой отец был ведущим разработчиком операционных[6] спирит-систем для сверхмощных двигателей. С его патентами даже правительство работает.