Наш человек в Нью-Йорке. Судьба резидента - читать онлайн книгу. Автор: Теодор Гладков cтр.№ 19

В США Базаров проработал свыше трех лет и весьма плодотворно. Увы, его постигла злая судьба многих сотен честных советских разведчиков и контрразведчиков. Летом 1938 года Базарова отозвали в Москву, арестовали и в феврале 1939 года расстреляли. В 1956 году реабилитировали…

Заместителем Бориса Базарова, а впоследствии и преемником стал еще один выдающийся разведчик, тогда тридцатичетырехлетний Исхак Ахмеров («Юнг», «Альберт», «Мэр» и др.). Ему непосредственно довелось на протяжении нескольких лет иметь дело с Голосом и некоторыми его агентами.

Ахмеров родился в крестьянской татарской семье в тогдашней Казанской губернии, с одиннадцати лет батрачил. «Выйти в люди», то есть получить хорошее образование, смог только после революции. В конце концов бывший батрачонок стал сотрудником Наркомата иностранных дел, в первую командировку был направлен на консульскую должность в Турцию. К этому времени он свободно владел турецким, английским и французским языками.

Естественно, наделенный такими достоинствами и способностями молодой человек не мог не привлечь к себе внимание Иностранного отдела. После непродолжительной стажировки в Центре внешней разведки Ахмеров был послан на разведывательную работу с нелегальных позиций в Турцию, а затем в Китай под видом студента-востоковеда, по национальности и гражданству турка. Помогло в данном случае происхождение Ахмерова: будучи атеистом, он, однако, с малолетства знал все нормы, обычаи и традиции ислама.

Тут следует отметить одно огромное преимущество, каким обладали советские спецслужбы перед своими реальными или потенциальными противниками: необъятный и многонациональный Советский Союз давал возможность подобрать сотрудника, в частности кандидата в нелегалы, любой этнической внешности, любой конфессии — когда это требовалось по легенде, любого образовательного уровня и профессии, со знанием многих языков и т. п. Уроженцы Кавказа легко сходили» за своих» в странах, скажем, Ближнего Востока, Средней Азии — на Дальнем Востоке, высокие блондины с русского Севера — в странах Скандинавии.

Оставшиеся у нас после Первой мировой и Гражданской войн бывшие военнопленные немцы, австрийцы, венгры и прочие иностранцы без всяких затруднений могли быть направлены в европейские страны. Наконец, российские евреи вообще могли командироваться куда угодно, легализоваться там как граждане данной страны еврейского происхождения.

Заместителем Ахмерова-резидента был Норман Михайлович Бородин (он же «Н. Бардин», «Н.Бароян», «Н. Борисов», «Н.Тари-блов»). Он был младшим сыном старого большевика Михаила Бородина (Грузенберга) ^[34], который в конце 20-х — начале 30-х годов в Китае являлся политическим представителем и советником Коминтерна при революционере-демократе, основателе партии Гоминьдан Сунь Ятсене. Военным же советником под псевдонимом игенерал Галь-дин» при Сунь Ятсене тогда был будущий Маршал Советского Союза Василий Блюхер. Норман родился в Чикаго и в СССР приехал вместе с матерью в возрасте двенадцати лет, так что английский был его вторым родным языком. В том же году вместе с родителями уехал в Китай. Впоследствии окончил в Ленинграде мореходное училище, а позднее и филологический факультет МГУ.

В 1930 году Бородин-младший стал сотрудником ИНО ОГПУ. Работал в Норвегии, Германии, Франции. Во всех этих странах умудрялся учиться в тамошних высших учебных заведениях.

В США Бородин (оперативный псевдоним «Гранит») прибыл осенью 1937 года, легализовался в качестве… студента радиотехнического института. Тяга к учению была, похоже, у «Гранита» в крови. Так, в Москве, в промежутке между последней командировкой и отъездом в Америку, успел пройти курс обучения в Военно-химической академии РККА.

Еще при Базарове, а затем и после его отъезда в Москву Ахмеров лично завербовал нескольких ценных агентов, в том числе сотрудников правительственных учреждений в Вашингтоне, и контролировал ряд других, доставшихся ему «по наследству».

А затем… Затем карьера Ахмерова едва не оборвалась самым, возможно, трагическим образом. Он влюбился в агентессу, содержащую конспиративную квартиру, по имени Хелен Лаури, добился взаимности и обратился к московскому начальству за разрешением вступить с ней в законный брак. По тем временам это был скандал. (К слову, через несколько лет Сталин вообще запретил советским гражданам сочетаться браком с иностранцами.)

В ноябре 1939 года Ахмеров был отозван в Москву и предстал перед очами нового наркома НКВД СССР Лаврентия Берии, сменившего на этом посту кровавого карлика Николая Ежова. Разговор с наркомом мог обернуться немедленным переводом в камеру внутренней тюрьмы.

В последний момент Берия узнал, что невеста его подчиненного является родной и любимой племянницей генерального секретаря ЦК Компартии США Эрла Браудера, к тому же на тот момент пользующегося у Сталина большим авторитетом.

Ахмерову разрешили зарегистрировать брак с Хелен (оперативные псевдонимы «Эльза», «Ада», «Вера», «Мадлен»), но в воспитательных целях нарушителя спокойствия перевели в… стажеры американского отделения.

Вскоре после начала Великой Отечественной войны Ахмерова вместе с законной женой с американскими документами вновь направили в США для восстановления в пожарном порядке законсервированной старой агентуры. Ахмеров поселился в Балтиморе, где вместе с давнишним своим агентом «Хозяином» открыл небольшое ателье по шитью и ремонту меховых изделий. Почему именно меховых — тому имелось обоснование: в молодости Ахмеров одно время работал подмастерьем у скорняка, потому был способен легко отличить шкурку норки от крашеного кролика…

Из Балтимора Ахмеров, когда требовалось, без особых затруднений добирался и до Вашингтона, и до Нью-Йорка.

Теперь пора снова вернуться к нашему главному герою — Якову Голосу…

За все годы своей жизни в Америке Голос ни одного дня не служил ни в одном государственном учреждении ни на федеральном уровне, ни на уровне штата или мэрии, не работал по найму ни в одной серьезной фирме. Следовательно, сам по себе никак не мог быть источником какой-либо служебной, тем более секретной информации, которая могла бы заинтересовать иностранную, в данном случае советскую, разведку.

Но благодаря личным качествам, природной способности вызывать доверие самых разных людей едва ли не с первой минуты знакомства, той редкой одаренности, которую называют харизмой, у него сложился огромный круг знакомств далеко за пределами естественных тесных контактов с партийными и профсоюзными товарищами. Это быстро уловили и должным образом оценили достаточно опытные и ответственные работники Отдела международных связей Коминтерна и О ГПУ, в том числе и находившиеся там как легально, так и нелегально.

Перед отъездом из Москвы у Якова Голоса было несколько многозначительных встреч и разговоров…

…Весной 1930 года в офис Голоса вошел стройный молодой человек около тридцати лет, на вид — хоть и начинающий, но уже преуспевающий бизнесмен. Повод для визита тривиальный — заказ билета на рейс в Европу. После нескольких минут достаточно нейтрального разговора посетитель, видимо, дождавшись, когда помощница Голоса вышла из комнаты, вынул из кармана обычный незаклеенный почтовый конверт и протянул Голосу: