Меж двух времен - читать онлайн книгу. Автор: Джек Финней cтр.№ 80

Прежде чем она успела ответить, я взглянул в витрину очередного магазина; из двух витрин, развернутых под углом 45 градусов к тротуару, одна отражала улицу чуть не на полквартала позади. И тут я увидел человека, бесшумно бегущего следом за нами. Он был в штатском, в длинном пальто и котелке «дерби», но от него прямо-таки разило полицией. Он бежал на цыпочках, совершенно беззвучно, и до нас ему оставалось еще метров сто. Не оборачиваясь, я торопливо проговорил вполголоса:

– Бегите, Джулия. До угла и за угол. Не медлите, бегите!..

Она не колебалась и не теряла времени на то, чтобы посмотреть назад, – просто подобрала юбки и побежала. Я вышел на середину улицы, повернулся лицом к тротуару и стал ждать. Теперь преследователь вынужден был выбирать между мной и Джулией, и если бы он устремился за ней, я оказался бы у него за спиной. Выбор был, в сущности, предопределен, но он схитрил: сперва пробежал мимо меня, словно преследуя Джулию, и только в самый последний момент свернул прямо ко мне. Я стоял подле чугунной опоры надземки и сразу отступил за нее. Секунды две-три мы держались по разные стороны столба, покачиваясь на носках и пытаясь обмануть друг друга. Потом он ринулся на меня, я оттолкнулся от опоры и бросился наутек.

Но далеко я бы все равно не убежал: если бы он увидел, что ему меня не догнать, то, несомненно, стал бы стрелять и с такого расстояния вряд ли промахнулся бы. И снова я умудрился принять единственно возможное решение. Внезапно повернувшись, я кинулся ему в ноги приемом, который он вряд ли видел когда-нибудь до той самой минуты. Мальчишкой в школе я немного играл в регби – и теперь, распластавшись над землей, обвил руками его колени, и он рыбкой перелетел через меня на булыжную мостовую. Мне показалось даже, что я сломал себе плечо – боль напомнила мне о том, почему я в свое время бросил эту игру, – но я вскочил на ноги, а он лежал. Пробежав шагов пятнадцать, я оглянулся – теперь он стоял на коленях, вытаскивая из заднего кармана большой блестящий револьвер. Дальше я бежал с таким расчетом, чтобы меня заслоняли от него опоры надземки, и не забывал ежесекундно озираться через плечо. Шпик поднял револьвер обеими руками и тщательно прицелился – ну, конечно, он хотел взять меня если не живым, так мертвым. Я резко остановился и тут же метнулся вбок: он выстрелил, пуля с оглушительным звоном ударила в опору. Люди на тротуарах замерли, но желающих выскочить на мостовую и попытаться остановить меня я что-то не замечал. На углу я повернул на восток; вдогонку мне громыхнул еще один выстрел, и я прислушался к собственным ощущениям – нет, не ранен.

Теперь я очутился за углом, а значит, вне досягаемости для его выстрелов. Он остался далеко на Третьей авеню, вероятно, только еще поднимался на ноги, и я прикинул, что вполне успею добежать до Второй авеню, лишь бы хватило дыхания. Правда, на последних десяти метрах мне пришлось-таки перейти на шаг; тяжело дыша, я настороженно осмотрелся, но его не было видно. Тогда я вновь повернул на юг по Второй авеню. На какой-то срок – ведь у полиции, к счастью, нет еще ни радио, ни патрульных машин, ни даже телефонов – я был в безопасности.

Миновав квартала четыре, я зашел в салун и заказал кружку пива, пригубил его, потом отправился по тусклому коридору в туалет и проторчал там минут шесть-семь, просто чтобы убить время. Вернувшись в зал, отхлебнул еще глоток-другой; мужчины, толпившиеся у стойки, не обращали на меня ровным счетом никакого внимания. Тогда я подобрался к столу с закусками, взял сэндвич с ветчиной, два крутых яйца и маринованный огурец, вернулся к своей кружке, съел все подряд и запил пивом. А уходя, потихоньку сунул в карман пальто еще два яйца и толстый сэндвич с сыром.

Когда я добрался до Грэмерси-парка, уже совсем стемнело. Я пристроился в разрыве между двумя фонарями, в беспросветной тени, и стал наблюдать за домом. Окна нижнего этажа – гостиная, столовая, кухня – были освещены, как и два окна наверху. Кто-то, не то Байрон Доувермен, не то Феликс Грир, прошел мимо окна гостиной с газетой в руке. Потом в одном из окон наверху свет погас. И в тот же миг, глядя сквозь переплет обнаженных ветвей и узор ограды парка, я заметил полицейского, неторопливо вышагивающего вдоль фасада.

Он дошел до угла площади, развернулся и так же неспешно двинулся назад. Я вытащил часы и засек время. Ему потребовалось около полутора минут, чтобы пройти мимо дома и дошагать до другого угла, и столько же на обратный путь. С часами в руках я продолжал наблюдать за ним; шесть раз с точностью маятника он промерил один и тот же отрезок, и каждый раз на это уходило ровно полторы минуты. Если приноровиться, вполне можно успеть за полторы минуты обогнуть угол парка, добежать до двери, открыть ее своим ключом и проскользнуть внутрь до того, как он повернет назад. Взбежать к себе в комнату и забрать все деньги, что там еще остались, – дело нескольких секунд. А потом снова спуститься в переднюю, понаблюдать через щелку и, как только он прошествует мимо, пересечь улицу у него за спиной…

Однако я не спешил: неужто удастся так просто и безнаказанно перехитрить Бернса? Он расставил силки на нас с Джулией и до сих пор не просчитался ни разу. Я двинулся вдоль ограды, потом приостановился еще раз… и тут заметил еще одного наблюдателя. В парке на скамейке неподвижно сидел человек, одетый во все черное. Он расположился так, чтобы видеть фасад дома № 19, а сам оставался в глубине парка почти невидим; он сидел и ждал, пока я или Джулия не соразмерим свои планы с медлительными шагами фараона и не пересечем улицу. А тогда он тихо свистнет, и фараон обернется и кинется к двери…

Я попятился, потом побрел прочь. До Мэдисон-сквер было рукой подать, и шел я со всеми возможными предосторожностями, но теперь я понял, что надежды нет – рано или поздно нас все равно поймают. Если только я не брошу Джулию на произвол судьбы, чего я не собирался делать ни при каких обстоятельствах, Бернс может торжествовать победу. Он обложил нас со всех сторон, загнал в тупик, он не оставил нам денег даже на еду; теперь прячься не прячься – ничто не поможет. Он предусмотрел все, предусмотрел еще до того, как задержал нас. Желал ли он нашей смерти? Например, «при оказании сопротивления задержанию»? Вполне возможно. Во всяком случае, это был бы наикратчайший путь к свиданию с Кармоди в уолл-стритовской вотчине последнего. Или теперь Бернс решил нас поймать? Вероятно, его равно устроит и та, и другая развязка: наш «побег» служит доказательством нашей вины или по крайней мере ставит под сомнение нашу невиновность. Для таких влиятельных особ, как Бернс и Эндрю Кармоди, да еще после нашей «попытки к бегству», добиться в 1882 году судебного приговора – «обвиняются в убийстве» – не составит труда…

Я увидел Джулию, едва она вошла в Мэдисон-сквер со стороны Пятой авеню; походка у нее была быстрая, целеустремленная, фигура в длинном платье то вырисовывалась четко на фоне желтого света фонарей, то пропадала в тени. Я встретил ее у выхода в сторону центра, она улыбнулась с облегчением, завидев меня, и я подхватил ее под руку и повел назад, в сквер, словно мы и в самом деле знали, куда направляемся. Не откладывая, я рассказал ей все, что со мной случилось, и самое главное – что денег у нас по-прежнему нет.

– Боже мой!..